Трикс печально посмотрел на самого себя, стоящего на сцене. И с гордостью понял, что его страх почти не заметен. Вот Трикс на сцене нахмурился, открыл рот и выкрикнул:
— Алхазаб зря торжествовал победу! Молодой маг нанес ему коварный и безжалостный удар! Все соки тела — от черной желчи селезенки и желтой желчи печени до красной крови в жилах и бесцветной слизи в голове, — все они вскипели, разрывая Алхазаба на части!
Все — и комедианты, и зрители — в ужасе заголосили, глядя на Алхазаба.
Прозрачный Бог вздохнул и горько сказал:
— А ведь я за тебя болел в этой пьесе… Коварный мальчишка, волшебник-недоучка, презревший законы гостеприимства и справедливости — повинуясь моей воле, воле Прозрачного Бога, ты отправляешься в самое сердце ада!
Прозрачный Бог вновь окутался колдовским огнем.
И Трикс на сцене исчез.
— Пора… — едва слышно прошептала Тиана. — Пора!
Трикс в панике огляделся вокруг. Ну где же гномы? Где же боевые големы?
— Негодяй! — донесся со сцены тонкий, но пронзительный голос. И крошечная фея Аннет стрелой метнулась к Алхазабу. Зависнув в воздухе перед его лицом, фея аж засверкала от волшебства — крошечные искорки разлетались в разные стороны и с шипением прожигали одежды солдат. — Верни Трикса!
— Это еще что за говорящая огненная муха? — возмутился Алхзаб.
— Я цветочная фея, а не огненная муха! — воскликнула Аннет. — Я фея-фамилиар Трикса!
— Юного актера? — с любопытством спросил Алхазаб.
— Могучего волшебника! Он и есть тот самый Трикс! Верни его!
Фея уперла кулачки в бока и воинственно добавила:
— А не то…
— Что «не то»? — развел руками Алхазаб. — Ты меня заколдуешь, фея? Не получится! Когда я стал величайшим в мире волшебником, я первым делом защитил себя от любого враждебного колдовства. Меня не сможет победить даже могучий дракон, не то что ты, дитя цветов.
— Но… — Голос феи дрогнул. — Но… пожалуйста! Верни его, пощади…
— С какой стати? — возмутился Прозрачный Бог. — Ты слышала, как он пытался меня заколдовать? Это была законная самооборона!
— Так и он оборонялся! — не сдавалась Аннет.
— Нет, мы не будем устраивать здесь дискуссий! — покачал головой Алхазаб. — Вы все виновны в покушении на меня и поэтому будете сурово наказаны.
Актеры на сцене задрожали от страха.
— Пожалуй, этим витамантом я займусь отдельно, — сказал Прозрачный Бог, разглядывая связанного невидимыми узами Гавара. — Полезно будет узнать планы витамантов, а также пределы их магии и способность переносить боль. Тебя, смешное бесполезное существо, я оставлю при себе, ты приятна взгляду и забавна в разговоре. Ну а всех остальных предателей комедиантов…
— Отдай их своим воинам, Алхазаб, — предложил Хамас. — Они изрубят их на куски, проткнут копьями и втопчут в песок верблюжьими ногами.
— Хорошее предложение, — кивнул Алхазаб. — Но мы не будем столь суровы. Пусть презренных комедиантов выпорют плетями и с позором прогонят в Дахриан…
— Тогда лучше отправь меня вслед за Триксом! — внезапно воскликнул Иен. — Отправь меня в Сердце Ада!
— И меня, — внезапно сказал Бамбура. Альби, прижавшаяся к его ноге, утвердительно гавкнула.
— И меня! — сказал Хорт.
— И меня! — подтвердил Шараж.
Майхель посмотрел на товарищей и сказал:
— Ну… если вопрос ставится так… то детишек пусть выпорют и отпустят, хорошая порка никогда не вредила молодежи. А я… я как все. С товарищами.
— Какое самопожертвование, — удивленно сказал Алхазаб. — Что ж, я собирался проявить милосердие, но если вы так просите…
Трикс понял, что тянуть дальше нельзя. Он встал, шагнул к Прозрачному Богу и положил руку ему на плечо.
— Что еще? — спросил Алхазаб, обернувшись. — А… это ты, мальчик из селения соледелов…
Внезапно нахмурившись, он пристально всмотрелся в Трикса.
— Я — волшебник Трикс! — воскликнул Трикс. — Тот самый, которого ты безуспешно пытался отправить в Сердце Ада!
— Трикс! — закричала Аннет и, ахнув, упала на песок. Тиана торопливо подобрала впавшую в беспамятство фею и спрятала за пазуху.
— Я не пытался, я отправил! — возразил Алхазаб, утратив к фее всякий интерес. — Как ты вернулся? И почему ты вернулся раньше, чем был изгнан?
— Потому что я великий волшебник! — стараясь придать голосу твердость, сказал Трикс. — И я вызываю тебя на магическую разборку!
— Что? — Алхазаб нахмурился. — На магическую дуэль?
— Нет, на разборку! Пусть заклинаниями сражаются слабаки, не постигшие глубин магии. Мы же разберем наше волшебство и поймем, кто из нас сильнее!
— Господин мой, я чую подвох в его словах! — воскликнул Хамас. — Лучше будет, если я зарублю предателей, вкравшихся в ряды твоей стражи.
Трикс перехватил копье покрепче, хотя в свою способность сразиться с опытным воином не очень-то верил.
— Я полагаю, что ты прав, верный Хамас… — задумчиво сказал Алхазаб. — Раз уж он смог выжить после моего заклинания, то разумно будет попробовать сталь…
И в этот миг земля под ногами задрожала, песок фонтанами ударил вверх и из-под земли стали выбираться сверкающие стальные големы. Размахивающие руками, в которых были зажаты огромные сабли, топающие огромными ногами, сверкающие стеклянными глазами, големы выглядели очень внушительно. Воины Алхазаба в ужасе попятились. Несколько смельчаков попытались ударить големов мечами, некоторые принялись стрелять из луков и кидать копья — но не похоже было, что големам это хоть как-то вредит.
Через несколько мгновений големы образовали круг, отгородив Прозрачного Бога, десяток его охранников и сподвижников, труппу господина Майхеля и Трикса с Тианой.
— Забавно, — спокойно сказал Алхазаб. — Это же…
— Гномы! — завопил Хамас.
И впрямь, вслед за големами из-под земли лезли гномы. Мрачные, воинственные, с заплетенными в боевой уклад бородами (на кончике каждой бороды — шипастый тяжелый шар, чтобы отмахиваться от врагов), с остро наточенными кайлами. Единственное, что немного выбивалось из их облика, — это большие темные очки, поблескивающие из-под шлемов. Гномы встали спиной к големам, образовав второй, меньший круг.
— Эй, бородатые! — окликнул их Алхазаб. — Привет! Как это понимать? Я пришел к вам с миром, я ушел от вас как друг. Почему вы встали на сторону моих врагов?
Вперед вышла Груя. Она выглядела немного смущенной, но ответила твердо:
— Привет и тебе, Алхазаб, которого мы приняли как друга и который ушел не попрощавшись.
— Не хотел вас беспокоить… — буркнул Алхазаб.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});