Бек только тяжело вздохнул ей вслед, но остался в мастерской. Сверившись с чертежами, полученными от Птиду Эпиптикса, возобновил работу. Время летело быстро. И все это время над головой у него парили два, а иногда и три и даже четыре нопала в ожидании какого-то загадочного сигнала, необходимого им для того, чтобы тотчас же прикрепиться к затылку Бека.
Вскоре в дверях снова появилась Маргарет и какое-то время молча наблюдала за тем, чем занимается Бек, затем пересекла всю мастерскую, взяла кофейник Бека, заглянула в него, брезгливо сморщила нос. Вылив остатки кофе в туалете, она тщательно вымыла кофейник, наполнила водой и приготовила свежий кофе.
Тут появился и Ральф Тарберт, и они все втроем сели пить кофе. Присутствие здесь Тарберта заметнее приободрило Маргарет, и она предприняла попытку выудить кое-что из него.
— Ральф, что такое денопализатор? Пол так и не удосужился объяснить мне, что это такое.
— Нопализатор? — с наигранной веселостью переспросил Тарберт. — Устройство, применяемое для денопализации — в чем бы она ни заключалась.
— Значит и вы ничего об этом толком не знаете.
— Не знаю. Пол теперь такой скрытный.
— Потерпите совсем немного, — сказал Бек. — Еще два дня, и вам все станет ясно. Вот тогда-то и начнется потеха.
Тарберт окинул каркас будущего устройства критическим взглядом, особое внимание обратил на стойки с электронными блоками, смонтированные за каркасом, не преминул глянуть и на источники питания.
— Как я полагаю, здесь собрано оборудование, применяемое в радиотехнике — а вот для приема радиосигналов или для их передачи, это мне не совсем ясно.
— А меня оно просто пугает, — сказала Маргарет. — Всякий раз, когда я на него смотрю, внутри у меня все так и холодеет. Слышатся какие-то непонятные звуки и чудятся таинственные огни. И почему-то перед мысленным взором возникают консервные банки, наполненные дождевыми червями, какие готовят перед рыбалкой.
— У меня точно такие же ощущения, — сказал Тарберт. — Странно, что вот так может подействовать вид разрозненных элементов какого-то оборудования.
— В этом нет ничего странного — возразил Бек.
Маргарет, скривив губу, искоса поглядела в его сторону. Испытываемые ею гадливость и страх более чем серьезно угрожали прорвать возведенную в ее сознании плотину самоконтроля.
— Твои слова звучат очень зловеще.
Бек только пожал плечами, но жест этот показался Маргарет проявлением бессердечия и даже жестокости с его стороны.
— Ты меня просто не так поняла. — Он поднял взор на нопала, парившего у него прямо над головой, чем-то похожего на португальскую каравеллу под всеми парусами. Этот заслуживающий особого внимания экземпляр преследовал его днем и ночью, выпучив глаза-пузыри, топорща плюмаж и судорожно дергаясь в неуемной алчности. — Мне нужно вернуться к работе. У меня совсем немного осталось времени.
Тарберт поставил на стол пустую чашку. Наблюдая за выражением его лица, Маргарет поняла, что он тоже начинает находить Бека совершенно невыносимым. Что же это такое произошло со стариной Полом Беком, таким всегда обходительным, добродушным, немножечко даже легкомысленным? Маргарет пришла в голову мысль о мозговых опухолях — иногда они бывают причиной неожиданных изменений во всем складе характера человека. Ей вдруг стало страшно стыдно за себя: старина Пол Бек такой же, как и всегда, его нужно понять и пожалеть.
— Завтра я не приду, — сказал Тарберт. — Буду занят весь день.
— Ничего страшного, — произнес Бек. — У меня все готово будет во вторник, вот тогда-то вы мне и понадобитесь. Во вторник вы будете свободны?
Маргарет снова с огромным трудом подавила возникшее в ней отвращение. Бек показался ей сейчас таким смертельно опасным, таким БЕЗУМНЫМ! Да, именно безумным! Ей непременно нужно сделать все, от нее зависящее, чтобы его обследовали, начали лечить...
— Да, — сказал Тарберт, — во вторник я свободен. А вы, Маргарет?
Маргарет уже хотела что-то сказать, но Бек едва ли не грубо оборвал ее.
— Лучше, если мы будем это делать сами — по крайней мере, пробные испытания.
— Почему? — удивленно спросил Тарберт. — Это опасно?
— Нет, — ответил Бек. — Ни для одного из нас. Присутствие же кого-либо третьего может только осложнить положение.
— Хорошо, — довольно безразлично произнесла Маргарет. Раньше в подобном случае она здорово бы обиделась на Бека. Теперь же она была совершенно равнодушна к происходящему. Эта его машина, по всей вероятности, всего лишь плод его помраченного рассудка, бессмысленное нагромождение деталей... Но, если это в самом деле так, то почему же столь серьезно воспринимает чудачества Бека Тарберт? Он-то уж точно усмотрел бы несуразность экспериментов Бека — однако он ничем не выказывал этого. Может быть, эта машина все-таки не бред сумасшедшего? Если так, то каково же ее назначение? Почему Бек упорствует во включении ее в число участников испытания?
Она потихоньку прошла в примыкавшее к мастерской складское помещение, оставив Бека и Тарберта самих. Подойдя к поначалу совершенно неприметной двери в дальнем углу помещения, запертой на пружинный замок, Маргарет оттянула задвижку и поставила ее на предохранитель. Теперь дверь можно было открыть и снаружи.
После этого она вернулась в мастерскую. Тарберт уже собирался уходить. Маргарет вышла из цеха вместе с ним.
* * *
Спала она очень плохо, и на следующий день все буквально валилось у нее из рук. В понедельник вечером она позвонила Тарберту, надеясь услышать от него что-нибудь, что ее бы утешило. Однако его не оказалось дома, и Маргарет провела еще одну бессонную ночь. Что-то настойчиво подсказывало ей — инстинкт, что ли? — что завтрашний день будет каким-то особым. Под утро она наконец уснула, но когда проснулась, ее снова начали одолевать мучительные сомнения.
Она оказалась права. Когда она утром позвонила ему по телефону, он прямо-таки взбесился, ссылаясь на то, что она без нужды оторвала его от работы. Тогда она сказала ему, что слегка приболела.
В полдень она еще раз попыталась связаться с доктором Тарбертом, однако никто из его коллег понятия не имел, где его можно найти.
Побуждаемая ничем не объяснимым беспокойством, Маргарет выехала задним ходом из гаража и направилась по шоссе на юго-восток, пока в четверти мили впереди не показались серые заводские корпуса «Электродии Инжиниринг». Не в силах больше терпеть тревоги, совсем затерзавшие ее рассудок, она свернула на первую же попавшуюся на глаза проселочную дорогу, дала полный газ и с бешеной скоростью промчалась миль пять-шесть. Затем съехала на обочину и стала собираться с мыслями. Она вела себя безрассудно, вопреки всякой логике и здравому смыслу. Почему она позволяет, чтобы ею владели какие-то совершенно безумные побуждения? И что за странные звуки у нее в голове, какие-то смутные видения?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});