в другой мог оказаться смертельно опасным. Хильдегард улетала в Бангкок завтра утром. Что если…
— Вы откуда прилетели? — обратился он к шведке.
— Из Токио. В два перелета, — ответила девушка. — Сначала из Гонконга в Манилу, потом два дня отдыхала в Бангкоке, после — Калькутта — Карачи и потом Тегеран.
— А теперь куда? В Европу?
— Да. Наш «коронадо» отбывает сегодня ночью. В два часа пять минут. Завтра утром будем в Копенгагене. После двух посадок в Риме и Цюрихе.
— Да, такая скорость впечатляет. — Девушка была польщена.
— Это у нас самый быстрый самолет. Я имею в виду наш «коронадо».
Малко на минуту задумался, затем решился:
— Не могли бы вы оказать мне небольшую услугу?
— Разумеется, если это в моих силах.
— Не могли бы вы позвонить в Копенгагене по телефону, который я вам дам? А еще лучше — передать записку с кем-нибудь из стюардесс, летящих в Нью-Йорк. Там ей надо будет позвонить в Вашингтон сразу, как только прилетит.
Маргарет засомневалась, но вмешалась Хильдегард:
— Соглашайся. Этот человек — мой друг, и он вполне надежный. Кроме того, никакими правилами это не запрещено.
— Ну хорошо, я согласна.
Она порылась в сумке и достала записную книжку.
— Диктуйте ваше послание.
— Подождите, — сказал Малко, — если, в крайнем случае, вы не сможете его передать, оставьте мне ваш адрес, и один из моих знакомых позвонит вам в Копенгаген.
Она черкнула на бумажке свой адрес, Малко поблагодарил ее и отправился составлять послание третьему секретарю посольства в Копенгагене. Этот человек занимался секретными делами. Известный сигнал после подписи означал, что речь идет о «черном» агенте ЦРУ.
Затем Малко вручил Маргарет записку, где в иносказательных выражениях речь шла о ситуации, в которой он оказался. Вскоре они распрощались, и шведский экипаж уехал.
Потом они провели вечер в «Кольбексе», где ужинали по соседству с двумя израильскими летчиками, заливавшими скуку джином с тоником. Поскольку Хильдегард улетала рано утром, они не стали задерживаться и вернулись к себе пораньше.
Из отеля Малко отправил телеграмму в Копенгаген: «Постарайтесь срочно встретиться со стюардессой Маргарет Джонсон, прилетающей рейсом из Токио в воскресенье в десять утра». Ну, если со всеми его уловками рапорт не дойдет по назначению…
Он поднялся к Хильдегард, одиноко сидящей у окна в очаровательной голубой рубашке.
Уже засыпая, он услышал глухой гул. Стекла окон слегка задрожали. Малко глянул на часы. Два часа пять минут. Точность феноменальная. Шведский самолет улетел в Копенгаген с его посланием.
Генерал Шальберг оказался человеком огромного роста, с бритой головой и удлиненными светлыми глазами, без всякого выражения, пустыми, как стекляшки. Он непрестанно курил, вставляя длинные сигареты в янтарный мундштук. Малко он принял с исключительной любезностью.
Для пущей важности за Малко был прислан роскошный черный «крайслер», по приезде его встретил чисто выбритый молодой иранец. Шальберг уже находился в кабинете и сразу пригласил гостя.
Оба сразу же оценили друг друга. Малко уселся в предложенное глубокое кресло и вынужден был смотреть снизу вверх на возвышающегося над ним генерала. Довольно банальный прием, заставляющий человека чувствовать себя несколько приниженно.
Малко рассказал генералу о своих приключениях и с ходу пошел в атаку.
— Почему никто не приехал меня встретить? Наши десять миллионов были бы теперь с нами. — Генерал поджал губы.
— Телеграмма о вашем прибытии пришла вовремя, но осталась лежать на моем столе. Я в это время встречался с иранскими секретными агентами, проникшими в Советский Союз через северную границу. Вашингтон должен был предупредить меня заранее.
— Возможно. Но вы все равно могли встретиться с ними позже.
— Не волнуйтесь, — продолжал генерал, — это дело я беру на себя. Сегодня же вечером отправлю рапорт в Вашингтон.
— И у вас нет ни малейшего предположения о том, каким образом эти люди могли узнать о моем прибытии? — продолжал Малко.
— Телеграмма пролежала на моем столе два дня. Такая сумма могла привлечь многих. Необходимо выяснить, не завелась ли в моем окружении паршивая овца. Я должен посоветоваться об этом с моим другом Каджаром.
Это была та самая, нужная Малко фраза. Он ждал ее.
— Могу ли я отправиться на эту встречу вместе с вами? — спросил он. — Говорят, это удивительный человек. — Не моргнув глазом, Шальберг согласился.
— Разумеется! Мы поедем к нему прямо сейчас.
Когда Малко встал, оказалось, что генерал выше него на полголовы. Они спустились вниз на лифте.
Кабинет Шальберга находился на третьем этаже современного здания во дворе посольства. Все службы генерала были сосредоточены здесь, и ни одно дело не решалось без его ведома. Впрочем, у него было куда больше контактов с иранцами, чем у самого посла, ужасно скучавшего в Тегеране и думающего лишь об очередной соблазненной им персиянке и обещанных ей американских украшениях.
Во дворе их ждал «крайслер» генерала. Усевшись в машину, он стал еще более любезным и принялся болтать о пустяках.
— Надеюсь, вы проведете несколько дней в Тегеране? Теперь, когда ваша миссия окончена, у вас есть масса свободного времени. Могу предоставить в ваше распоряжение машину с шофером. Вы сможете съездить на Каспийское море или к Персидскому заливу.
— Благодарю вас, — сдержанно отвечал Малко, — я не отказываюсь, но сначала хотел бы посмотреть Тегеран.
— Это займет у вас не более двух часов. Здесь нет ничего примечательного. Разве что Исфахан и Шираз заслуживают внимания.
Они подъехали к уже знакомому зданию. Несмотря на то, что генерал был одет в штатское, два стоящих у входа солдата вытянулись в струнку.
Как уже было известно Малко, кабинет Каджара находился на первом этаже. Прежде чем попасть туда, им пришлось проследовать мимо пяти вооруженных автоматами солдат. Затем они попали в комнату, где находились двое вооруженных до зубов офицеров. Дверь в следующую комнату была открыта, и Шальберг вошел туда без доклада, не удосужившись даже постучать.
Одетый в безукоризненно белый китель, сидящий за письменным столом Каджар производил еще более сильное впечатление, чем можно было судить по фотографиям. Лицо его было гладким и матовым, усы и волосы черны, как смоль, большие черные глаза безостановочно перебегали с одного предмета на другой. Он улыбнулся Малко, обнажив белые клыки. Настоящий хищник.
Шальберг представил Малко на английский манер и стал рассказывать историю с исчезнувшим дипломатом. Каджар сокрушенно качал головой.
— Я уже в курсе этого дела. Его сиятельство князь Малко Линге уже обращался в наше ведомство, наши люди обещали ему содействие.
Тимур Каджар держался с достоинством, хотя казался несколько раздраженным. Скорее всего, тем,