Читать интересную книгу Жизнеописание. Избранные письма - Герхард Терстеген

«явочным порядком» так или иначе проводились.

49

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

ожидают посетители, дабы увидеться со мною. Многие вы-нуждены приходить по пять или шесть раз, прежде чем нам удастся поговорить хотя бы четверть часа. Нередко бывает, что мне приходится беседовать одновременно с десятью, двадцатью, а то и тридцатью ду́шами, нуждающимися в ду-ховном утешении. Речи Шевалье, хоть и несколько поверх-ностные, приносят пользу немалому числу людей, посколь-ку пробуждают их к покаянию. По его, и многих жаждущих душ, настоянию я решился в прошлом месяце провести вме-сте с ним домашнее собрание. Я давно не говорил публично. Сошлось от трёхсот до четырёхсот человек, и так как дом был полон до самых дверей, то люди брали лестницы и, при-ставив оные к окнам второго этажа, взбирались и остава-лись на них, внимая происходящему. Воодушевление было велико, и я надеюсь, что всё сие не останется без плода.

Наши пасторы между тем забили тревогу, как трое реформатов, так и лютеранин. Двое первых обратились к власть предержащим, жаловались и просили, чтобы вне-церковные собрания были запрещены. Я ничего об этом не знал, но, предполагая нечто подобное, счёл нужным напи-сать нашему амтману25 письмо, в коем изложил, как про-шло собрание, и просил его в будущем не препятствовать сему. И представьте себе! указ о запрещении собраний был уже составлен и лежал у секретаря, приготовленный к под-писанию и обнародованию на следующий день. Амтман, весьма ко мне расположенный и не осведомлённый, что я сам вёл собрание, повелел секретарю немедленно прине-сти ему указ обратно и переслал оный мне, присовокупив собственноручно написанное им чрезвычайно дружелюб-

25 А�мтман — назначаемое должностное лицо, отвечающее за общественный порядок в городе.

50

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

ное письмецо. Я известил пасторов, что никакого запрета не будет, представил их совести неблаговидность совер-шённого ими поступка и предложил им собраться, выслу-шать Шевалье и испытать смысл его речей, уверяя, что их церкви вновь наполнятся людьми, когда те увидят, что их пастыри не препятствуют доброму делу; в то время как сейчас городские церкви, наоборот, стоят пустые. В ответ на это они обратились к нашему судье, который очень пло-хо относится к собраниям. Тогда я написал ему достаточно резкое послание, в коем представил ему, как дурно он по-ступит, если запретит благочестивые собрания, а при этом будет продолжать закрывать глаза на шарлатанов-знаха-рей, скоморохов-канатоходцев, буйные народные игри-ща и пьянки. Каково ему, судье, будет на смертном ложе? как всё это предстанет пред ним? Одним словом, судья и прочие начальствующие мужи уступили и признали, что я прав. 1 января 1751 г.».

Полтора месяца спустя Терстеген пишет:

«Духовное движение здесь и в окрестных местах всё уве-личивается. Жаждущих Бога становится всё больше, и по временам я с утра до вечера только и занят тем, чтобы гово-рить о пути истины то приватно, то с бо́льшим или меньшим кругом посетителей. За это время я только один раз держал речь в собрании вне дома, где было около четырёхсот чело-век; но и не выходя никуда, я постоянно обращаюсь с людь-ми. В прошлый четверг, едва я в восемь утра, и совсем не отдохнув, пробудился, чтобы успеть написать письмо к от-ходящей почте, мне сообщили, что перед крыльцом собра-лось целое войско крестьян, желающих получить от меня назидание. Через полчаса я уже находился в окружении пятидесяти человек, коим и говорил на Исаию 55:10–11. Посреди речи среди слушателей произошло некоторое воз-

51

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

буждение, и если бы я не заметил оное и не предпринял меры, дабы утишить его, то всё собрание пришло бы в не-малое волнение, ибо два человека начали сильно дрожать и уже сползать на пол. Я всегда стараюсь пресекать такие вещи, насколько это возможно26. Как раз в это время один из наших пасторов пришёл ко мне в дом. Внизу его опове-стили, что меня неожиданно посетило множество друзей, с коими я сейчас и беседую, и, если он хочет, пусть прой-дёт наверх и послушает, что я говорю; ведь он, как кажется, предубеждён против домашних собраний. На это пастор с возмущением ответил: “Кто вам сказал, что я против ваших собраний?” — и ушёл. После обеда он опять пришёл ко мне; я рассказал ему об утренних событиях и о чём я говорил. Он стал уверять меня, что против меня он ничего не имеет и что мои собрания вполне допустимы, но только не этого Шевалье, и т. д.

Я всегда возбранял людям, чтобы они приходили ко мне во время воскресного богослужения. Теперь, как кажется, они сговорились между собою осаждать мой дом в другие дни. После очередного такого визита я, отдалившись от большинства, говорил с несколькими ду́шами, особо нужда-ющимися в утешении, среди коих была одна вдова, объятая очевидным духовным страхом. Она поверглась на землю к моим ногам; я велел ей немедленно встать. Поднявшись, она тут же стала исповедоваться в своих грехах, весьма, надо признать, тяжких. Видя её отчаянное состояние, я предло-жил ей открыть мне сердце наедине, с уверением, что всё сказанное ею сохранится в тайне. “Что? — воскликнула она. — В тайне? Пусть об этом узнает весь мир! Я не стра-

26 Здесь мы видим некие протохаризматические явления, столь развившиеся впоследствии. Терстеген был решительным противником такого рода вещей.

52

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

шусь позора пред людьми! Пусть меня сожгут, как ведьму, лишь бы мне найти милость у Бога!”

Вы видите теперь, дорогая сестра, что́ делается у нас здесь со многими душами. Малые дети, десяти, двенадца-ти, четырнадцати лет, обращаются к Богу. Вот вам пример: совсем недавно пришли ко мне человек пятнадцать; среди них была некая новообращённая и стремящаяся к жизни во Христе женщина, а с нею сын одиннадцати лет. Братски прощаясь с посетителями, я протянул руку также и маль-чику и спросил его, будет ли и он обучаться благочестию, и говорил прочие слова, соответствующие его возрасту, но он, кажется, совсем не желал меня слушать. Придя же до-мой, он сказал матери: “Диавол не хотел, чтобы я слушал, что говорит Терстеген. Но я всё хорошо услышал и проти-вился диаволу”, и тому подобное. С тех пор мальчик стал весьма тих, часто уходил на сеновал или в другие места, где он мог уединиться, молился Богу и оплакивал свои гре-хи, так что даже его отец, человек закоренелый в земном и недруг благочестия, был тронут этим и, похоже, задумался о своей жизни. — При всём этом я вынужден целый день сильно напрягать голову