Читать интересную книгу Ловушка для Максимуса Клайда. Дилогия (СИ) - Вячеслав Владимирович Головнин

слышно, как хозяин кабинета разговаривал с кем-то по телефону.

- Да, повторяю вам, что я сам не видел Максима Ланге и ничего о его состоянии пока сказать не могу.

- …

- Да, конечно, приезжайте, не забудьте все необходимые для этого документы. Если состояние его здоровья это позволит, я смогу его выписать.

- …

- Я тоже смотрю телевизор и в курсе происходящего, поэтому полиция будет поставлена в известность. И, вообще, полицию я обязательно приглашу на выписку. Я думаю, они отследят, куда вы повезёте мальчишку.

- …

- До свидания, всего хорошего.

Послышался стук, который издаёт телефонная трубка, когда её возвращают на телефонный аппарат.

- Василий Борисович, я Ланге привела, как вы просили.

- Пусть подождёт. Хотя нет, пусть заходит, а вы займитесь своими делами.

Дверь снова распахнулась, из кабинета вышла медсестра и сказала, мотнув головой на вход:

- Заходите, больной.

Я зашёл и встал около порога. Заведующий отделением – мужчина средних лет и крепкого телосложения, внимательно окинул меня сверху вниз и спросил:

- Об отце ты уже знаешь?

- Да, - ответил я, - только что видел в новостях.

- И что ты думаешь по этому поводу?

Я пожал плечами:

- Ещё ничего не успел подумать.

- У тебя есть какие-нибудь родственники?

- Я не знаю. Я вообще после аварии многого вспомнить не могу. Я даже отца сейчас не могу вспомнить. По телевизору показали его портрет, но я его не вспомнил. Я себя и то с трудом вспомнил.

- Вот как? Это у тебя, похоже, последствие контузии. Но эта амнезия должна быстро пройти, не расстраивайся.

- Я помню, что летел вместе со Светланой, но её лица тоже не помню. Кстати, вы не знаете, она выжила или нет?

- У меня нет таких данных, ничего тебе сказать не могу. Послушай, Максим. Вокруг вашей семьи происходит что-то ужасное. Твоего отца убили, ты со своей мачехой попал в авиакатастрофу и чудом остался в живых. Если это не случайность, то это означает, что на вашу семью открыта охота, и очередь за тобой и твоей мачехой. Вам нужно где-нибудь спрятаться и лучше по отдельности. Долго я тебя в своём отделении держать не могу. Пару дней, не больше. Да и здесь я не смогу обеспечить тебе безопасность. У тебя есть знакомые, друзья, в конце концов, которые могли бы тебя приютить, хотя бы на некоторое время?

- В Англии у меня остался друг, а здесь у меня даже знакомых нет. Я никого здесь не знаю, или не помню.

- Ладно, пока иди, я подумаю, как тебе можно помочь, - выпроводил меня из кабинета Василий Борисович. Уже уходя, я услышал, что он кому-то звонил по телефону.

Оставив следить за текущей реальностью небольшую часть своего сознания, все остальное я бросил на чтение доставшейся мне памяти Максима Ланге. Сейчас это было самым главным.

Пролистав всю память Максима, я ничего не узнал о происходящей вокруг их семьи интриге. Узнал, что мать его погибла в дорожной аварии. Автобус, в котором она ехала с подругой на море в отпуск, на трассе столкнулся с дальнобойной фурой. Максиму тогда было пять лет. Отец Максима долго переживал потерю жены и во второй раз женился только через четыре года. Светлану, так звали вторую жену Ланге, Макс искренне полюбил. Он рос одиноким мальчиком, с ним никто не дружил, потому что он от природы был склонен к полноте. Мальчишки его дразнили «жирдяем», девчонки презрительно воротили носы.

Учился он легко и на отлично, что не помешало ему к 16 годам взрастить у себя суицидное настроение, и держало его на этом свете только любовь к Светлане, которую к этому времени он страшно ревновал к отцу. И даже учёба в Англии не произвела на него особого впечатления.

К обеду, знакомство с жизнью Максима Ланге было закончено. Анализы, которые требовали от меня, я благополучно сдал и даже успел пройти осмотр у нескольких специалистов. После обеда сидя в очереди во флюорографический кабинет, я неожиданно встретился с девушкой, которую исцелил в машине по пути в эту больницу. Я приветливо ей улыбнулся, но она, мазнув взглядом по моему лицу и фигуре, скорчила презрительную гримаску и отвернулась.

- Ну, не больно-то и хотелось, - подумал я грустно и запросил у магического конструкта, отслеживающего состояние моего организма, отчёт о проделанной работе. Отчёт был тут же предоставлен в виде списка, в котором мои физические параметры шли, начиная с пятой строчки. За прошедшие часы со вчерашнего вечера мой вес уменьшился на 4 килограмма 650 граммов, что совершенно не отразилось на моей внешности, учитывая, что сбрасывать мне предстоит больше сотни килограммов лишнего жира. Тут же, отметив моё внимание к этому пункту, мой целительский конструкт выдал рекомендацию о пользе физических упражнений, которые он предписывал выполнять три раза в день и уделять этим упражнениям не менее часа за каждый заход. После упражнений рекомендовались водные процедуры. Ну, и особая диета, само собой.

Зато мои магические успехи были более впечатляющими. Уже завтра, магическое воздействие на мой организм с помощью целительского конструкта можно будет перевести с категории А на категорию В, что приведёт к уменьшению сроков исцеления почти в два раза.

К ужину мои похождения по кабинетам специалистов закончились, и я вернулся в палату, где меня уже дожидались. В коридоре на стуле около моей палаты сидела женщина средних лет.

- Ты, Максим Ланге? – с места в карьер довольно агрессивно начала беседу женщина. И тут же сбавив тон, представилась:

- Меня зовут Валентина Спиридоновна, я инспектор из органов опеки города Москвы. Твоя мачеха погибла, а тебя было решено поместить в детский дом. Сейчас мы вместе с тобой пройдём к заведующему отделением и договоримся о выписке.

Она встала и крепко ухватила меня за руку. Я с ходу создал магему забвения, которая поможет Валентине Спиридоновне забыть о делах мирских дня на два и, напитав её энергией, мысленным импульсом запустил в женщину. Через пару секунд она недоуменно захлопала глазами и, отвернувшись от меня, неторопливо побрела по коридору, крутя головой и читая таблички на дверях.

- Палата номер 6 тебя ждёт, Жаба Жабская, - пробурчал я себе под нос.

Часть своего сознания я оставил продолжать работу с памятью Максима, разбирать завалы, накопившиеся за его короткую жизнь. В частности, все хорошо структурированные знания, полученные Максимом в школе, я внедрял в