Читать интересную книгу Кодекс экстремала - Андрей Дышев

– Да ничего я не хочу, – огрызнулся я. – Мне бы только отмазаться от этой Милосердовой.

– Так делай это аккуратно, чтобы не замазать других, – посоветовал Дима. – Может, по коньячку?

– Какой, к черту, коньячок! Ткни пальцем на пляже – с любым коньячок выпить смогу. Мне помощь от тебя нужна.

– Обижаешь, – ответил Дима. – Я тебе помог: сказал погранцам, что лодку сорвало с причала, накидочку эту беленькую с письмом от лишних глаз спрятал и с надежным человеком передал тебе. Было?

– Было.

– Чего ж ты тогда наезжаешь?

– Милиция Караева найти не может. И мне он позарез нужен.

– Естественно, что не может. Зачем деду на старости лет в СИЗО садиться? Он же понимает, что в убийстве первым делом заподозрят его.

– Тогда, может быть, ты скажешь, кто хозяин «Ассоли»?

– Нет, не скажу, – покачал головой Дима. – Не уполномочен.

– Я и сам это могу узнать, только времени жалко.

– Вольному воля.

– Скажи хоть, где он живет?

– Где еще могут жить хозяева таких роскошных яхт? – усмехнулся Дима. – В Москве, естественно.

– В таком случае это вообще задачка для первоклассника.

– Ну-ну, – многозначительно произнес Дима. – Давай, первоклассник, копай. Только не задень высоковольтный кабель.

– Постараюсь.

Мы откланялись друг другу.

* * *

Задачка для первоклассника отняла у меня остаток дня, вечер и полночи. Связываться по телефону с офицером службы безопасности – все равно что с какой-нибудь затерявшейся в Гималаях первобытной деревушкой, то есть теоретически это просто, а на практике убеждаешься в обратном. Рабочий телефон Валеры Нефедова не отвечал несколько часов подряд, и тогда я позвонил ему домой, хотя Валера предупреждал, что делать это следует лишь в крайних случаях, которые не терпят отлагательства. Я решил, что такой случай уже наступил, и пару минут мило беседовал с его женой, представившись Валеркиным сослуживцем по Афгану.

– Валера, к сожалению, в Чечне, – сказала его жена. – Но вы можете позвонить после двенадцати, он должен прилететь.

Пришлось мне маяться в ожидании до глубокой ночи. Зато разговор с Валерой был коротким и плодотворным.

– Давай выкладывай, без подробностей и самую суть, – сказал он мне тихим и усталым голосом.

Я настроился на обстоятельный разговор, и такое категоричное пожелание Нефедова несколько обескуражило меня.

– Видишь ли, – сказал я, думая, как бы в двух словах объяснить ему суть дела. – К феодосийскому порту приписана частная моторная яхта «Ассоль». Хозяин ее живет в Москве…

– Я понял, – прервал меня Валера. – Тебя интересует его личность.

– В общем, да.

– Позвони завтра в обед мне на работу. То есть уже сегодня.

Нефедов меня обнадежил. Я уснул с уверенностью, что рано или поздно раскручу это дело.

Разбудил меня громкий стук в дверь. Кажется, звонили и стучали уже долго, но я крепко спал и не слышал. Торопясь, я слишком сильно дернул «молнию» спального мешка, и ее заело. Я стал вылезать из мешка, словно зубная паста из тюбика, и в конце концов свалился на пол. Чертыхаясь, я выпутался из спальника и подскочил к двери.

На пороге стоял Леша, одетый в шорты, майку, за плечами – маленький рюкзак. Все ясно, собрался за крабами. Я вздохнул. Счастливый! Еще позавчера утром я был таким же счастливым и все мои мысли были заняты тем, как глубже нырнуть, дольше пробыть без воздуха и поймать краба покрупнее. Сейчас недавнее прошлое воспринималось как нечто навеки утраченное.

– Почему еще не одет? – спросил Леша, вскидывая свои белесые брови. – На выход с вещами, живо!

Такое впечатление, что Леша начисто забыл, что со мной случилось.

– Ты о крабах или о тюрьме, Леша? – поинтересовался я, затаскивая его в прихожую.

– Пока тебя не посадили, можно еще наловить сотню крабов, – нехорошо пошутил он.

– Я лучше займусь ловлей убийцы.

Леша поморщился. В его глазах мелькнула ирония.

– Дорогой друг, – сказал он, – предоставь этот неблагодарный труд милиции. Поверь мне, так будет лучше. Милиция должна разыскивать и наказывать преступников, а мы с тобой – крабов и прочих морских гадов.

Я понимал, что омрачаю Леше отпуск. Он успел привязаться ко мне, всерьез увлекся промыслом, и вдруг на пике нашей дружбы я вынужден был оставить его.

– Милицию все время надо подталкивать, ей надо помогать, – возразил я. – Потому что она не в такой степени заинтересована в поимке преступника, как я.

– Ну чем ты ей можешь помочь? – не унимался Леша. – Тебе надо залечь на дно – в прямом и переносном смысле. Чем меньше ты будешь светиться у них на глазах и путаться под ногами, тем лучше для тебя… Я вообще не понимаю, – добавил он со сдержанным возмущением, – какого черта ты вчера показал менту письмо?

– Если бы я его спрятал, это было бы уликой. А сам показал – уже алиби.

– Ах-ах, как все просто! – покачал головой Леша. – Ты думаешь, что милиция будет принимать во внимание психологию твоих поступков? Да им нужны только голые факты. Письмо – это факт. Накидка – это факт. Знаешь, где сейчас лежит твое письмецо? Думаешь, в кармане этого мента? А в таком сереньком скоросшивателе с надписью «Дело номер…» – не хочешь? Давай-давай, подкидывай им компромат на себя. Раньше сядешь – раньше выйдешь.

Леша испортил мне настроение. Он, конечно, в какой-то степени был прав. Но я все же надеялся на порядочность Кныша.

– Этот мент – мой друг, – не очень уверенно ответил я. – Он работал в моем сыскном агентстве. Я знаю его уже много лет.

– Мент не может быть другом, как невозможно подружить хорька с курицей… Собирайся. Даю три минуты на сборы.

Он меня уламывал, и я уже почти был готов, чтобы в самом деле наплевать на все, прихватить с собой маску и ласты и уйти на полдня в морские глубины, где тихо, чисто и нежарко и сквозь толщу воды не проникает ни одна земная проблема.

– Послушай, но в обед я должен позвонить в Москву.

– К черту Москву! – отпарировал Леша. – Позвонишь со дна морского.

– Нет, Леша, не могу. Душа не на месте.

– Да брось ты! – поморщился он и передразнил меня: – Душа не на месте! От того, что ты будешь нервничать, ситуация к лучшему не изменится. Одевайся! – жестче повторил он.

– Ты берешь меня измором. Я не хочу ловить крабов, понимаешь? Просто не хочу!

Некоторое время Леша молча ходил по комнате, машинально поднял с пола спальник, а на его место кинул свой рюкзак.

– Я не знал, что ты такой упрямый, – наконец сказал он, но уже без раздражения. – Зачем ты хочешь звонить в Москву? Что ты надумал?

– Я хочу разыскать капитана яхты.

– В Москве? – удивился Леша.

– Нет, в Москве живет ее хозяин. Он-то, пожалуй, может помочь найти Караева.

– Рано или поздно милиция обязательно выйдет на хозяина. Зачем тебе надрываться?

– Я должен сделать это раньше милиции. Я частное лицо, понимаешь? И Караев наверняка будет со мной более откровенным.

– Ну что ж, успехов тебе, – потухшим голосом сказал Леша, поднимая с пола рюкзак.

– А тебе удачной охоты, – ответил я таким тоном, словно извинялся перед ним.

Перед дверью Леша неожиданно остановился.

– Да, Кирилл, чуть не забыл. У меня к тебе один деликатный вопрос.

– Валяй!

– Что касается Анны… У тебя по отношению к ней серьезные намерения?

– Ты о чем? – удивился я столь резкой смене темы. – О каких серьезных намерениях ты спрашиваешь? Мы оба вольные птицы. Она, кстати, вчера упорхнула и сейчас, наверное, уже далеко.

– Не так уж и далеко, – ответил Леша и, предупреждая мой возможный вопрос, сказал: – Я, собственно, это и хотел узнать.

Он протянул мне руку. Я, все еще недоумевая, пожал ее, закрыл за Лешей дверь, пробормотал: «Ну и ну!» – и взглянул на свое отражение в зеркале. Мое лицо, оказывается, было деформировано какой-то жалкой улыбкой. Такая бывает в тех случаях, когда человек вдоволь посмеялся над удачной шуткой, а потом вдруг выяснил, что смеялся над самим собой.

Глава 8

Я хрипел на подъеме как загнанная лошадь, но держал прежний темп, и пот уже градом катился по моему лицу, заливая глаза. Ничто так не снимает стресс, как бег на длинные дистанции. Мне приходилось довольно часто пользоваться этим средством, чтобы наводить порядок в мыслях, вычищать нервы от бремени эмоций и поддерживать себя в необходимой форме. Обычно я бегал по живописной трассе, соединяющей Судак с Новым Светом. Но сегодня я погнал себя намного дальше – через гору Караул-Оба, оттуда – по дикому пляжу поселка Веселое, а затем через каменный хаос – к мысу Ай-Фока.

От судакского причала до мыса Ай-Фока по прямой – километров девять-десять. Для яхты такого класса, какой была «Ассоль», это час ходу. «Значит, – думал я, – приблизительно в полдень яхта могла достичь мыса. От него до острова – не меньше двух часов. По времени все сходится – убийство Милосердовой на острове произошло приблизительно в два часа дня. Можно предположить, что Караев поплыл на мыс, чтобы там взять на борт Милосердову, а затем отвез ее на остров. Единственным пассажиром была директор АО или с ней был еще кто-то? Каким образом Караев переправился с острова на берег? Плавал ли он вообще в тот день на остров?» На эти вопросы ответить мог только капитан «Ассоли», которого я хотел найти, если, конечно, он был еще жив.