После этого они посетили Великую мечеть пятнадцатого века и гробницу султанши Халимах в самом центре города. Впервые в жизни Лизбет довелось лицезреть подобную красоту. Ее рот то и дело открывался от изумления и восхищения.
В дверях, ведущих в один из залов, стены которого были украшены мозаикой, она остановилась, сраженная наповал. В помещении было очень светло, хотя совершенно непонятно, где находился источник света. Помещение просто сияло.
— Мы словно в огромном бриллианте! — прошептала Лизбет.
Помнится, Джафар в былые времена сотни раз описывал ей все эти архитектурные чудеса и обещал, что когда-нибудь она увидит их своими глазами. Чаще всего он рассказывал об этом в постели… Теперь он выполнил свои обещания. Они уже не были любовниками, как прежде, но оба ничего не забыли…
Джафар повез ее в пустыню, где они посетили старинные развалины. Лизбет снова была очарована, хотя и совсем по другой причине.
— Наверное, как раз в таком месте и нашли себе приют сбежавшие жены султана во главе с Роуз, — воскликнула она.
Здесь не было воды. Кирпичные полуразрушенные стены разделялись арками и были такими сухими, как песочная пыль, которую приносил с собой ветер пустыни. Руины выглядели напоминанием конечности всего живого.
— Насколько стары эти развалины? — спросила она, всматриваясь в каждый дюйм стены и пытаясь представить себе крепость в ее первозданной красе и людей, которые тут когда-то жили.
Джафар покачал головой:
— Их возраст практически невозможно установить. Кирпич этот используется на протяжении многих веков. Арки тоже очень древние. А детали, которые могли бы определить конкретный период, давно стерлись.
Лизбет застыла под крошащейся аркой, глядя на бескрайнюю пустыню. Легкий ветерок развевал подол ее юбки цвета изумруда, и едва не сдул шляпку, которую она придержала рукой.
— Я так и вижу, как однажды кто-то остановился в этих развалинах, — вдруг заговорила она, словно входя в транс. — Эта женщина стоит тут. Стоит и ждет кого-то. Почти как возлюбленная моряка, который ушел в долгое плавание. Она ждет его и молится. Только здесь море и шторм — из песка.
— И он вернулся? — спросил хриплым голосом Джафар.
Его голос вернул ее в реальность.
— Не знаю, — пробормотала Лизбет и покачала головой, словно желая сбросить с себя наваждение. — Возможно, нет.
— Она так до сих пор и ждет, — сказал он. — И спустя сотни, возможно, тысячи лет здесь еще чувствуется ее присутствие. Но как можешь ты это понять? Ты, женщина, которая не умеет ждать дольше недели? У тебя нет такого верного сердца, какое было у нее.
Дыхание Лизбет сбилось. Против желания в душе вспыхнул огонь. Во рту пересохло. Она не могла произнести ни слова.
— Что ты сделала с нами, Лизбет? — вопросил Джафар тихим голосом, но такая мощь крылась в нем, что женщина вздрогнула. — Я любил тебя так сильно, что хватило бы на тысячу жизней, но тебе этого было недостаточно. Ты убила мою любовь! — (Она пыталась сглотнуть, но во рту пересохло.) — Взгляни на меня.
В такой момент это было бы ошибкой, и Лизбет упорно смотрела вдаль, на дюны. Какой же таинственной казалась пустыня! Словно застывшее море.
— Посмотри на меня, Лизбет, — опять скомандовал Джафар. Теперь он подошел к ней совсем близко, приподнял рукой ее подбородок и заставил взглянуть ему в глаза.
— Мне ничего от тебя не было надо! — закричала она гневно, наконец обретя голос. — Я же говорила тебе, что хочу просто быть свободной. Ты же собирался владеть мной…
В напряженной тишине его губы прильнули к губам Лизбет. Жидкое пламя опалило ее, огонь заструился по жилам. Страсть была такой же сильной, как в момент их первого поцелуя, сотню лет назад.
Это был поцелуй человека, изнывающего от жажды. И ему нельзя было не подчиниться. Беспомощно застонав, Лизбет приоткрыла губы навстречу неизбежному.
Длилось это всего минуту, а казалось, прошла вечность. Также неожиданно Джафар поднял голову и отпрянул назад. Лизбет закрыла глаза от отчаяния и ощущения пустоты.
— Ветер стал сильнее, — заметил он хриплым голосом. — Лучше вернуться в город.
— Приготовь кофе, Ахмад, пожалуйста, и еще пару тостов для меня, — попросила Лизбет.
В столовой разговор определенно крутился вокруг нее. Стоило ей туда прийти, как все сразу замолчали. И не надо быть слишком умным, чтобы догадаться, кого они только что обсуждали.
Она взяла тосты и кофе и, пробормотав «спасибо», вышла на улицу. Солнце только-только вставало. Молодая женщина медленно побрела к себе в трейлер. Иногда она обедала в общей столовой, но, видно, сегодня не придется. Только настроение всем испортит.
Тина уже ждала ее.
— Как твое свидание?
— Мы поужинали, потом пошли в казино, — кратко ответила Лизбет, рухнув в кресло. Она бросила взгляд на вчерашний номер журнала, валявшийся на столе. Значит, вот как! Все уже прочли дурацкую статейку. Как смешно! И главное, никто не догадывается об истинных намерениях Джафа.
Откусив кусочек тоста, Лизбет облизнула пальцы и отпила кофе.
— Казино? — переспросила Тина.
— Роскошное. Очень, очень, — пробурчала Лизбет, выразительно махнув рукой.
— А ты играла?
— Нет.
— Неужели ни разу?
— Джаф достаточно наигрался за нас обоих.
— Полагаю, ты видела статью, — сказала Тина, кивнув в сторону журнала.
Лизбет кивнула в ответ.
Ее костюм уже выстирали, и теперь он висел на вешалке, готовый к съемкам. Тот самый, какой был на ней в субботу.
Лизбет поставила чашку и салфеткой вытерла замасленные пальцы. Затем поднялась.
— Я думала, мы снимаем другую сцену.
— Есть какие-то проблемы?
Если и была проблема, то она касалась Джафара, помешавшего съемкам. Но Лизбет решила промолчать.
Костюмерша пожала плечами.
— Черт. — Лизбет покачала головой. — Надеюсь, мы не будем снова снимать эту сцену на берегу.
Тут в дверь постучали, и вошел директор картины.
— Сегодня мы переснимаем некоторые дубли, Лизбет, — сообщил он.
— Слышала, — отозвалась она. — Что случилось, Масуд?
Он почесал за ухом.
— Мы хотим все же белую лошадь.
— Белую лошадь? — переспросила она в изумлении.
— И мизансцену мы чуть-чуть изменили. Ты убегаешь от Аднана, а он скачет за тобой на лошади и подхватывает на скаку.
Лизбет уставилась на него так, словно он сошел с ума.
— То есть мы отснимем все так, как было с Джафаром?
— Нас очень вдохновила эта идея. Очень, очень! Да и белый конь… будет выглядеть лучше.
Лизбет провела самое мучительное утро в жизни, пока они пытались отснять этот эпизод. А все из-за Джафара.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});