Читать интересную книгу Хроника Ганга - Евгений Белогорский

Проведя пристрелку своих осадных машин, македонцы принялись целенаправленно обстреливать один из участков стен крепости. Камни, стрелы и прочие метательные снаряды падали и падали на твердыню гангаридов методично разрушая её. Наученные горьким опытом, как только начался обстрел индийцы сразу ушли со стен. На них ставились лишь наблюдатели, которые должны были подать сигнал тревоги, если македонцы пойдут на штурм Матхуры.

Так прошел час, другой и тут Шакуни доложили весть, от которой у коменданта похолодело сердце. Крепостная стена не выдержала вражеской бомбардировки, и в ней возникли многочисленные трещины. С похолодевшим от тревоги сердцем воевода ринулся к стене и ужаснулся. Каменная кладка стены действительно треснула во многих местах. По всей поверхности крепостной стены, подобно темным змеям трещины расползались во все стороны, коварно подбираясь к основанию, хорошо подмытому сезонными дождями.

Неизвестно каким образом, но неприятель выбрал для стрельбы именно тот участок крепостной стены, что давно не укреплялся. Воевода давно собирался провести на этом участке цитадели ремонтные работы, но так и не успел, о чем ныне горько сожалел.

Глядя на работу македонских катапульт, Шакуни быстро понял, что под их напором стена долго не простоит и тогда дорога в крепость будет открыта врагу. Для того, чтобы укрепить или выстроить новую стену требовалось время, а как раз его у Шакуни было очень и очень мало. Единственное, что он мог сделать, это совершить вылазку и попытаться уничтожить осадные машины врага, благо они стояли далеко от лагеря и охранялись небольшими силами.

Для изготовления новых баллист и катапульт македонцам потребуется определенное время, а по расчетам Шакуни, первые отряды войска царя Аграмеса должны был подойти к стенам крепости уже через полторы недели. Поэтому, взвесив все за и против, воевода решил совершить вылазку днем, во время обеда, когда противник будет наиболее беспечным.

Утром следующего дня македонцы возобновили обстрел крепости, и тяжелые камни вновь гулко застучали по крепостной стене, разрушая в пыль её зубцы, монотонно дробя наружную кладку камней. Ближе к полудню метатели добились серьезного успеха. Передний ряд кладки вместе с одной из сторожевых башен с громким грохотом обвалился, и в теле крепости образовалась большая каверна.

Взойдя на стену, воевода стал пристальным взглядом вглядываться в направлении македонского лагеря, но ничего подозрительного не заметил. Александр явно не собирались штурмовать город, видимо, намериваясь разрушить крепостные стены с помощью своих чудовищных машин. Вокруг палаток врага было заметно лишь вялое передвижение солдат, но никаких приготовлений к штурму не было видно.

Самым активным из всего македонского войска был отряд метательных машин, продолжавших бросать смерть в сторону осажденного города. Численность охраны вокруг баллист и катапульт оставалась прежней, и тогда воевода отдал приказ атаковать зарвавшегося врага.

По взмаху руки Шакуни ворота Матхуры распахнулись, и конные кшатрии со смоляными факелами в руках, стройными рядами устремились к осадным машинам врага.

Все шло так, как и задумал старый вояка. Увидев скачущих к ним кшатриев, охрана машин всполошилась и стала громкими криками подавать сигнал тревоги часовым, стоявшим на постах перед вражеским лагерем. Со стен крепости было хорошо видно, как несколько человек бросилось в глубь солдатских палаток и это очень обрадовало воеводу. Во время внезапной атаке, паника всегда лучший друг и помощник.

Неизвестно откуда взявшись, на спасение метательных машин устремился отряд скифской конницы, но их было недостаточно, чтобы заставить могучих кшатриев отступить от своей цели.

— Поздно, слишком поздно — шептал Шакуни, радостно потирая руки в предвкушении скорой победы. Словно откликаясь на его слова, со стороны лагеря неприятеля послышался пронзительный звук трубы, затем другой и из него неудержимой рекой хлынула македонская кавалерия.

Первыми навстречу кшатриям быстро набирая скорость, мчалась легкая кавалерия. Вслед за ними, яростно потрясая мечами, скакали дилмахи, за спинами которых были видны стройные ряды катафрактов. Поднятая кавалерией пыль ещё не успела осесть на землю, а из ворот лагеря мерным шагом уже выходила фаланга гоплитов вместе с пельтасками и критскими стрелками.

— Проклятье! — громко воскликнул воевода, гневно сжимая рукоять своего меча — Это ловушка, они ждали нас!

— Подать сигнал к отступлению!? — послышался голос за спиной Шакуни, но тот ничего не ответил. Быстро оценив положение дел, старый воитель решил пожертвовать частью своей кавалерии, ради уничтожения вражеских машин. Шла война и без потерь, было невозможно обойтись, тем более с таким противником как Александр Двурогий.

Командир кшатриев тоже заметил появление нового противника, но упрямо вел своих всадников к выбранной цели. Македонцы никак не успевали помешать кшатриям, поджечь осадные машины, а там как будь, что будет. Главное выиграть время и спасти Матхуру.

Так думал храбрый воитель, и его всадники стремительно сокращали расстояние между собой и врагом, яростно потрясая пылающими факелами подобно мифическим фуриям.

До македонских машин было уже рукой подать, как перед глазами кшатриев внезапно вспыхнули языки рыжего пламени. Прошло несколько мгновений и, соединившись между собой, они устремились широким ковром навстречу изумленным кавалеристам.

Македонцы быстро усвоил преподанный им урок местной военной тактики, и отплатили противнику той же монетой. Видя, что перед катапультами много сухой травы, македонцы заранее подготовили чаны с горючей жидкостью, разместив их в линию перед собой.

Как только возникла угроза нападения врагом, воины быстро опрокинули чаны на землю и подожгли заранее припасенные факелы. Выбрав момент, когда кшатрии приблизились к машинам, воины подожгли траву и дувший в спину ветер, двинул пламя навстречу противнику.

Разгоревшийся огонь серьезно изменил всю картину боя. Обнаружив перед собой непреодолимое препятствие, кшатрии сначала сбились в кучу, а затем, теряя драгоценное время, попытались обойти бегущего навстречу к ним огня. Индусы только начали выполнять этот маневр, когда на них обрушились спешившие на выручку баллист скифы.

Сами по себе степные конники с их легкими копьями и плетеными щитами не представляли сколь серьезной угрозы для кшатриев. Встреться индийские воины со своим противником в других условиях один на один, они бы без сомнения легко разметали бы степняков, и их головы были бы привезены воеводе Шакуни в качестве трофея. Но сейчас, каждая минута схватки с проворными скифами всё дальше и дальше отдаляла кшатриев от их главной цели, уничтожения осадных машин македонцев, так как, вступая в бой со скифами, кшатрии были вынуждены избавляться от факелов.

В яростной схватке минута уходила за минутой, и положение менялось не в пользу отважных кавалеристов. Вскоре на помощь скифам подошли конные лучники, забросавшие своими стрелами тяжелых и неповоротливых кшатриев, а на солнце уже засверкали щиты приближавшихся дилмахов.

Встреча со столь крупными силами македонцев не входила в планы кшатриев, и поэтому, изрыгая проклятия на головы врагов, их командир был вынужден отдать приказ к отступлению.

Узрев, что вылазка закончилось неудачей, и его кавалеристы отступают под натиском врага, Шакуни приказал открыть ворота, что бы всадники смогли укрыться за стенами Матхуры.

Для отражения преследовавших кшатриев скифов, воевода послал на стены отряд лучников и отправил гонца за пиконосцами на случай, если враг попытается ворваться в крепость на плечах отступающей конницы.

Отдавая приказы воинам, Шакуни отвлекся от наблюдения за полем боя, а когда посмотрел вновь, то разразился громкими проклятьями. Выяснилось, что часть кавалерии Александра с самого начала скакала не к метательным машинам, а к крепостным воротам, и будет возле них раньше кшатриев.

Высыпавшие на стены лучники не смогли остановить скачущих во весь опор дилмахов. В одно мгновение, прикрывшись щитами, македонцы проскочили опасное для себя пространство и обрушились на стражей ворот, не позволяя закрыть их. Атака была столь стремительна и напориста, что индийцы стали медленно отступать в распахнутые ворота под натиском врага.

Однако полностью реализовать свой успех македонцы не успели. К воротам подскакали кшатрии, преследуемые скифами и конными лучниками, и схватка за ворота разгорелась с новой силой. Яростное сражение шло как на подступах к воротам, так и в их проеме, где кавалеристам было трудно размахнуться и нанести разящий удар. В ход шли мечи, кинжалы, дротики, руки, все то, что могло принести победу в этой беспощадной схватке.