Читать интересную книгу Шри Ауробиндо. Жизнь Божественная – II - Шри Ауробиндо

Но, на самом деле, это впечатление возникает, конечно же, не из-за какой-то иллюзорности или фантастичности, присущей Всевышнему или изначальному вселенскому Существованию, а из-за нашей неспособности отыскать высший ключ к разгадке его многообразного проявления или обнаружить тайный план или принцип его работы. Изначальное Существование – это Бесконечность, и его способ бытия и деятельности также должен принадлежать Бесконечности. Но наше сознание ограничено, наш рассудок опирается на конечные вещи, поэтому было бы наивным полагать, что конечное сознание и рассудок смогут измерить и осмыслить Бесконечное: эта ничтожная малость не в состоянии оценить ту Беспредельность; эта скудость, ограниченная тесными рамками имеющихся в ее распоряжении средств, не способна представить безграничное изобилие тех богатств; невежественное полузнание не может уловить движений Всеведения. Наши рассуждения основываются на нашем восприятии конечных процессов физической Природы, на поверхностном изучении и частичном понимании того, что действует в определенных границах; опираясь на эту основу, наш ум создает различные концепции, которые он стремится сделать общими и универсальными, а то, что им противоречит или не укладывается в них, он объявляет иррациональным, ложным или необъяснимым. Но существуют различные уровни реальности, и те концепции, системы измерений, стандарты, которые годятся для одного уровня, оказываются неприменимы к другому. Наше физическое существо это, в первую очередь, конгломерат электронов, атомов, молекул, клеток; но закон функционирования этих микроструктур не объясняет даже все процессы, протекающие в физическом теле, а тем более все законы и процессы супрафизических частей человека: движения его жизни, движения его ума, движения его души. В теле были сформированы конечные структуры со своими собственными привычками, свойствами, специфическими способами функционирования; само тело – это некая конечная структура, не являющаяся просто сочетанием более мелких конечных структур, которые составляют его части, органы и обеспечивают его жизнедеятельность; это конечное образование оформилось в целостное существо и подчиняется общему закону, который превосходит его зависимость от этих частей или компонентов. Жизнь и ум, в свою очередь, являются супрафизическими конечными структурами, обладающими своим собственным, более тонким способом функционирования, и то, что они зависят от физических частей, которые служат им инструментами, совсем не лишает их присущего им характера; наше витальное и ментальное существование и наши ментальные и витальные способности невозможно объяснить только функциями тела. Кроме того, за каждым конечным пребывает или в его сокровенных глубинах присутствует Бесконечное, которое создает, поддерживает и направляет конечное, созданное им по своему образу; поэтому даже бытие, законы и процессы конечного не могут быть в полной мере поняты без знания того, что тайно пребывает внутри или позади него: наши конечные знания, представления, стандарты неполны и относительны, хотя и могут быть верны в своих собственных границах. Закон, основанный на изучении того, что разделено во Времени и Пространстве, не может в полной мере описать или объяснить бытие и деятельность Неделимого; он не только неприменим в отношении внепространственного и вневременного Бесконечного, но даже и в отношении Бесконечного Времени или Бесконечного Пространства. Законы и процессы, обусловливающие наше внешнее существование, не обязательно должны оказывать влияние на то, что тайно пребывает внутри нас. К тому же нашему интеллекту, опирающемуся на рассудочность, трудно иметь дело с инфрарациональным; жизнь инфрарациональна, и мы обнаруживаем, что наш интеллектуальный рассудок, взаимодействуя с жизнью, постоянно навязывает ей свой контроль, свои мерки, загоняет ее в прокрустово ложе искусственных правил. Всё это либо умерщвляет, иссушает и ограничивает жизнь жесткими рамками и условностями, которые сковывают и подавляют ее способности, либо, в конце концов, приводит к взрыву, бунту, распаду или слому систем и надстроек, воздвигнутых на фундаменте жизни нашим умом. Необходимы инстинкт, интуиция, которыми интеллект не обладает и к которым, даже когда они спонтанно приходят, чтобы помочь ментальной работе, не всегда прислушивается. Но еще труднее нашему рассудку понимать супрарациональное и иметь с ним дело; супрарациональное – сфера духа, и рассудок теряется, сталкиваясь с широтой, возвышенностью и глубиной его движений; здесь единственными проводниками являются интуиция и внутренний опыт, или, если может быть какой-то другой проводник, это то сияние, тонким лучом и ярким отблеском которого является сама интуиция, – окончательное просветление должно принести супрарациональное Сознание-Истина, супраментальное видение и знание.

Однако это не причина для того, чтобы смотреть на бытие и деятельность Бесконечного как на что-то чудесное и иррациональное; наоборот, во всех действиях Бесконечного присутствует более великая целесообразность, но не ментальная или интеллектуальная, а духовная и супраментальная: в них есть своя логика, так как они основаны на безошибочном видении взаимоотношений и связей [между различными объектами и явлениями]; логика Бесконечного представляется чудом нашему конечному рассудку. Это более великая рациональность, более великая логика, так как она шире, утонченнее, сложнее нашей: она учитывает все данные, которые ускользают от нашего видения, и на основании этих данных делает выводы, которые мы не в состоянии предугадать ни с помощью дедукции, ни с помощью индукции, ибо наши суждения и умозаключения имеют недостаточные основания, а значит, ненадежны и подвержены ошибкам. Наблюдая явление, мы видим результаты и замечаем наиболее внешние элементы, обстоятельства или причины и, основываясь на этом, пытаемся объяснить его или судить о нем; но любое явление или событие является следствием сложного взаимодействия сил, которые мы не замечаем и не можем наблюдать, так как все эти силы для нас невидимы, – однако они не являются таковыми для духовного зрения Бесконечного: некоторые из них являются реальными силами, трудящимися, чтобы проявить новую реальность или способствовать этому, другие – потенциальными силами, близкими к тому, чтобы реализовать свои возможности и так или иначе участвовать в общей работе; однако всегда могут вмешаться новые силы, которые неожиданно получают возможность действовать и присоединяются к общему комплексу сил; а позади всей этой деятельности пребывают императивы или императив, которые эти силы пытаются претворить в жизнь. Более того, одна и та же совокупность сил может давать разные результаты; то, чем завершится их работа, уже давно предрешено высшим императивом – непререкаемой божественной волей, всё это время ожидающей своего часа, хотя и кажется, что она неожиданно вмешивается и всё меняет. Всего этого наш рассудок не может учесть, так как является орудием неведения, обладающим очень ограниченным видением и небольшим запасом не всегда надежных и достоверных знаний, а также из-за отсутствия у него средств непосредственного познания; ибо интуиция отличается от интеллекта как раз тем, что порождается непосредственным осознанием, в то время как интеллект всегда познаёт опосредованно, с трудом составляя представление о неизвестном ему объекте или явлении путем анализа признаков, показателей и накопленных данных. Но то, что не очевидно нашему разуму и чувствам, самоочевидно Бесконечному Сознанию, и если существует Воля Бесконечного, то это должна быть Воля, действующая в свете этого всеобъемлющего знания и совершенно естественно вытекающая из тотального видения всей картины. Это ни эволюционная Сила, ограниченная и связанная теми формами, что сама породила, ни наделенная богатой фантазией Воля, творящая в пустоте и по собственной прихоти; это истина Бесконечного, утверждающая себя в условиях ограничений и формах конечного.

Очевидно, что такие Сознание и Воля не обязательно должны действовать согласно выводам нашего ограниченного рассудка или привычным для него способом и в соответствии с нашими умственными представлениями или подчиняясь некоему этическому мотиву, нацеленному на частичное и ограниченное благо; они могут допустить и действительно допускают то, что кажется нашему рассудку иррациональным и неэтичным, поскольку всё это необходимо для достижения окончательного и всеобщего Блага и для осуществления космического замысла. То, что представляется нам иррациональным или достойным осуждения, по причине нашей неосведомленности обо всех данных, мотивах и недостающих элементах, может быть совершенно рациональным и допустимым с позиции Сознания, обладающего намного более высокими мотивами и осведомленного обо всех данных и недостающих элементах. Рассудок, опираясь на свое частичное видение, создает умозрительные конструкции и делает выводы, которые пытается представить как универсальные правила познания и деятельности, а затем с помощью определенных ментальных приемов пытается втиснуть в рамки своих правил или отбрасывает то, что не согласуется с ними: бесконечное Сознание не нуждается в подобных правилах, вместо них оно руководствуется присущими ему глобальными истинами, автоматически определяющими выводы и результаты, но при этом настолько спонтанно и по-разному применяет эти истины в различных обстоятельствах, что, в силу этой пластичности и свободной приспособляемости, оно может вызвать у более узкого сознания впечатление, что не обладает вообще никакими нормами и принципами. Точно так же мы не можем судить о законах и динамических процессах бесконечного бытия исходя из стандартов конечного существования – мотивы и состояния, кажущиеся невозможными для него, могут быть вполне естественными и привычными для более великой и свободной Реальности. Именно в этом заключается различие между нашим фрагментарным ментальным сознанием, слагающим целое из отдельных элементов, и глубинным и тотальным сознанием, видением и знанием. Рассудок, конечно же, не сможет, пока он служит нам главной опорой, уступить место неразвитой или полуоформленной интуиции; но если мы примем во внимание Бесконечное и его бытие и деятельность, то нам неизбежно придется придать своему рассудку величайшую пластичность и открыть его более широким состояниям и возможностям того Сознания, которое мы пытаемся постичь. Не стоит навязывать наши ограниченные и ограничивающие умозаключения Тому, что безгранично. Если мы сосредоточимся только на одном аспекте и посчитаем его целым, мы уподобимся слепцам, ощупывающим слона, каждый из которых коснулся определенной части животного и пришел к выводу, что именно так и выглядит весь слон. Опытное постижение какого-то аспекта Бесконечного само по себе ценно, но мы не можем, исходя из пережитого опыта, говорить, что таково всё Бесконечное, более того, было бы неразумно рассматривать всё остальное Бесконечное в категориях только этого аспекта, исключая иные точки зрения, также подтвержденные духовным опытом. Бесконечное – это одновременно сокровенная суть, безграничное целое и множество; каждый из этих аспектов должен быть познан для того, чтобы по-настоящему познать всё Бесконечное. Знать только части и совсем не знать целого или видеть в нем только сумму частей – это знание, но в то же время и неведение; знать только целое и игнорировать части – это тоже знание и одновременно неведение, ибо часть может быть значительнее целого, потому что принадлежит трансцендентному; знать только сокровенную суть, потому что она ведет нас прямо к трансцендентному, и пренебрегать целым и частями, значит обладать почти высочайшим знанием, в котором, тем не менее, тоже присутствует изрядная доля неведения. Знание должно стать всеобъемлющим, а рассудок – достаточно пластичным, чтобы видеть все аспекты, все стороны и через них двигаться к тому, что их объединяет в единое целое.