и лети сюда. Рассказывай, чем ты тут занимаешься.
Каладрий нехотя спорхнул с деревяшки и подлетел ко мне, но курлыканье на этом не стихло, только стало каким-то вопросительным.
Я скосил глаза влево. Под балкой, облюбованной Каладрием в качестве насеста, сидели две маленькие сизые птички.
— Ты что, на чердак голубок водишь⁈
Одна из птиц от моего удивленного вопля испуганно встрепенулась и улетела. Каладрий проводил ее взглядом.
— Ну ты ори громче, всех мне распугаешь, — буркнул голубь.
— Каладрий-Каладрий. — Я поцокал языком. — Вот уж от кого не ожидал. Ты же грозный и мрачный демон смерти, как ты мог опуститься до столь примитивных радостей?
— Я познал новую сторону бытия, — ответил голубь. — Оказалось, у физического воплощения есть некоторые преимущества.
— И много их тут уже побывало? — осведомился я.
— Не лезь в мою личную жизнь.
Я осмотрел многочисленные следы голубиного помета на полу.
— Слуга говорит, такое ощущение, что тут по ночам целый птичник курлычет.
Вид Каладрия стал самодовольным.
— Инцитат бы все четыре копыта отдал, чтобы быть на твоем месте.
Я еще раз оглядел приют похоти и разврата, в который неугомонный демон превратил мой чердак.
— Ладно, курлычь, не хочу лишать тебя радостей жизни. Но делай это тихо, а то я прикрою твой маленький пернатый бордель.
Демон демонстративно отвернулся, но спорить не стал. Очевидно, это означало согласие.
Перед сном я вновь навестил Лидию. Точнее, даже частично вместо сна, но тонус организма у меня от этого только повысился. Невольно подумал, что неплохо было бы заглянуть и к рыжей, но это пока, увы, невозможно. В некотором роде бракосочетание я даже жду.
Вообще говоря, баронесса Турчанинова, приехавшая помогать с ремонтом, несколько задержалась. Ей, скорее всего, полагалось уже отчалить и ожидать свадьбы в доме папочки, но не выгонять же ее. Да и у меня создавалось ощущение, что моя невеста приехала скорее к Лидии, чем ко мне.
На следующее утро я первым делом решил найти Игоря. Пока я не уехал, надо на пару придумать еще несколько гениальных идей для нашего печатного дома.
Не обнаружив некроманта в трапезной, я поднялся наверх и постучал в дверь его покоев. Через несколько секунд дверь открылась. Выглядел Игорь, вопреки обыкновению, каким-то вялым и не выспавшимся.
Я оглядел письменный стол, на котором были в беспорядке навалены кипы бумаги, и снова перевел взгляд на кузена.
— Игорь, а у тебя почему глаза красные?
Некромант отчего-то покраснел и быстро передвинулся так, чтобы закрыть спиной стол. Я вытащил один лист из стопки — тот был исписан аккуратным каллиграфическим почерком.
— «Прерывисто дыша, я нащупала рукой его большой…» Ого! Ты заразился от нашего нового креативщика гигантоманией?
Игорь отобрал у меня страницу и запихнул куда-то в ящик, но я нашел на столе другую. Рядом с ней, прикрытая бумажкой, лежала та самая книга про оттенки.
— «Его большой ствол рвался наружу», — зачитал я. — Да что ж все время большой-то! Размер, между прочим, в этом деле не главное. «Его большой агрегат с трудом умещался в штанах». Правильно, я же говорю, мог бы быть и поменьше. Где-то я такое уже читал. Не далее, как позавчера. Ты что, всю ночь книгу переписывал?
— Ничего не всю ночь! — тут же ответил некромант. — Так, выписал пару строк. И вообще, подобная макулатура мне неинтересна.
— А зачем ты вообще взял ее с собой? Я думал, она осталась в гостинице в Оренбурге.
— Мне просто вдруг пришло в голову, что нужно записать некоторые моменты, отражающие культуру твоего мира. Для потомков. Это же, как никак, уникальная возможность узнать о нем чуть больше.
— Я смотрю, ты многое узнал, судя по количеству листов.
Некромант покраснел еще сильнее.
— Мне просто было нечего делать. Слушай, а у тебя еще такие книжки есть?
Я похлопал кузена по плечу.
— Эх, Игорь, Игорь. Надо срочно что-то делать с твоим одиночеством.
— Предлагаешь посетить основу нашей экономики?
— Не настолько срочно. А говорил, непотребство, никто читать не будет.
— Издавать это все равно нельзя, — отрезал некромант. — Иначе Его Величество тебя подвесит. Прямо за твой большой…
— Да, я понял, что вы здесь все очень целомудренные, — уверил я. — Хотя Блэйд я бы экземпляр все же подарил. Чтобы почерпнула много оригинальных идей и задолбала ими Его Величество. Ответственную за типографию ты новостью уже осчастливил?
— Сам осчастливливай, это же твоя женщина, — резонно возразил Игорь.
Дарья нашлась у себя в комнатах. Ну, точнее, в гостевых комнатах, которые невеста давно и решительно оккупировала. К моему безмерному удивлению, новость она восприняла с большим энтузиазмом.
— Я всегда говорила отцу не закрывать печатню. Если бы не я, он бы ее, скорее всего, давным-давно продал.
— Вот и отлично. — Одной проблемой меньше, я опасался, что рыжая заартачится. — Уверен, тебе понравится, тебе ведь нужно какое-то дело. Твоя неумная энергия и управленческий талант для типографии будут просто незаменимы.
— Правда, отец говорил, там в последнее время стало совсем плохо. Сотрудников почти нет.
— Он преувеличивает. Я лично провел там два дня, предприятие цветет и пахнет. Да, возможно, работников там не там много, как хотелось бы, но зато какие! — честно соврал я. — Бриллиант на бриллианте, эти люди за турнепс готовы голову сложить.
С этими словами я чмокнул невесту в щеку и вышел за дверь. Пусть займется чем-нибудь полезным, а то, чего доброго, за время моего пребывания в Москве решит еще что-нибудь отремонтировать. Да и ехидная мысль о том, сколько забот, которые барон Турчанинов пытался переложить на меня, свалится теперь на хрупкие женские плечи, грела мне душу. В конце концов, это ведь ее папаша.
Не успел я спуститься вниз, чтобы снова поискать Игоря, как навстречу мне выбежал слуга. Впрочем, некромант тоже был в гостиной. Мы одновременно уставились на слугу удивленными глазами.
— Ваше Сиятельство! — Тот протягивал мне какой-то конверт. — Вот, письмо вам.
Письмо и правда было мне, даже запечатанное фигурной печатью. Где-то я такую уже видел, но не смог вспомнить, где.
Я взял конверт в руки, аккуратно распечатал, и глаза мои полезли на лоб.
— Что, опять⁈
Игорь заглянул мне через плечо.
— Что там такое?
— Ты не поверишь. Барон Бискар вызывает меня на дуэль. Очевидно, прошлого раза ему оказалось мало.
Кузен отобрал у меня письмо и тихо прыснул.
— «Совершил преступление и нанес Роду несмываемое оскорбление, покалечив старшего наследника и сделав навеки инвалидом»? Также он обещает отправить письмо Императору с рассказом о том, что у тебя в усадьбе обитает страшное чудовище неизвестного происхождения. А кормишь ты его, по версии Бискара, врагами Рода и нерадивыми слугами. Я смотрю, слава хомячка Лазаря летит впереди него.
— Еще он пишет, что сейчас в Москве, но полон решимости драться сразу же, как только вернется, — дочитал я письмо. — Пожалуй, отвечу, что я тоже скоро буду в Москве, так что там и разберемся.
— Смотри, — предупредил Игорь, — Большого Валуна там с тобой не будет.
— Не переживай, я как-нибудь справлюсь. Наш друг Валун ему, по-моему, в прошлый раз не все отбил. К тому же, я теперь Подмастерье.
Я аккуратно убрал письмо в карман. Завтра мне уже предстоит ехать в столицу, остался один день. Что у меня еще не сделано?
Типографию я проведал, получив незабываемые впечатления. Лазарь пристроен, Каладрий тоже. Судя по тому, что голубя практически не видно, он у себя на чердаке вовсю наслаждается жизнью. До шахты, правда, я доехать так и не успел, но поездка займет целый день, так что черт с ней. Уверен, гномы справляются и без меня. Что-то еще я забыл. Никак не могу понять, что.
Вдруг раздался вопль, и за окном пронеслась служанка. Подол платья у нее горел.
Тут же с улицы послышался разгневанный крик Лидии:
— Фрейя!!!
А, ну да. Я забыл дракона.
Вместе с кузеном мы выбежали на улицу. Ориентируясь на гневные вопли Лидии, словарный запас которой открывался для меня с новой стороны, забежали на задний двор усадьбы и остановились.
Драконица с довольным видом сидела на крыше сарая, слегка попыхивая. Внизу красовалась черная полоса выжженной земли.
— Ах ты… — Лидия мгновение подумала и выдала новую тираду, да такую, что я проникся к ней безмерным уважением.
Я приобнял девушку за плечо.
— Дорогая, успокойся. Вспомни, что ты приличная дама, таких слов у меня даже креативный директор в журнале не знает. Что случилось?
— Она сожрала мои цветы! — пожаловалась Лидия. — А потом