Перед очагом, опершись на каминную полку, стоял ее дядя. Его светлые волосы были тронуты сединой, но в бледно-голубых глазах отражались ум и хитрость, которые не в силах было притупить время. Одежды его были окрашены в родовые цвета Лонсдейлов – бордо и золото.
Неподалеку от огня, в кресле с высокой спинкой, сидел епископ Жермен. Клаудии не видно было его лица – только краешек сверкающей лысины, но слова его она могла слышать отчетливо.
– Во что вы меня впутали, Лоренс? Готов жизнь прозакладывать, что утром вы сказали мне не всю правду.
– Не беспокойтесь, епископ, – успокоительно сказал барон, – я хорошо вам заплачу.
– Надеюсь, – отозвался епископ, – но тех торопливых объяснений, которые вы дали мне рано поутру, когда я еще толком не проснулся, мне недостаточно. И кроме того, прекратите утверждать, что Монтегю соблазнил девушку. Мы оба знаем, что это неправда.
– Мы оба знаем, что мой замысел принесет нам богатство. Монтегю понимает, что у него нет выбора, раз церковь решила, что брак необходим. Свадьба состоится, но перед этим он заплатит.
– А после этого начнет войну, – мрачно добавил епископ. – Вы не можете не понимать, что Монтегю захочет отомстить за то, что его обвели вокруг пальца. Что, Бога ради, заставило вас начать такое опасное дело?
Лонсдейл в задумчивости пригладил волосы.
– Он что-то заподозрил. Вчера во время пира я показал ему готовый договор относительно продажи Холфорд Холла, но он сказал, что ему необходимо время подумать, прежде чем подписать его. Видимо, он каким-то образом выяснил, что дело тут нечисто. Если Монтегю обнаружит, что Холфорд мне не принадлежит, я потеряю все.
– О чем это вы говорите? – недоуменно спросил епископ. – Холфорд не является частью майората, вы можете распоряжаться им по собственному желанию.
– В том-то и дело, что нет! Мой отец, купив Холфорд у старого барона Монтегю, записал его на имя моей сестры Катерины. Он хотел, чтобы у нее в Англии были собственные земли. А она завещала эту крепость своей дочери. Так что Холфорд не принадлежит мне, я всего лишь опекун. – Он остановился, чтобы отпить из кубка, затем промокнул губы платком. – Я показал Монтегю поддельные документы. Настоящие хранятся у моего сюзерена – у короля. Те из живущих в Лонсдей-ле, которые знают правду, уже умерли, а король, даже если узнает о продаже Холфорда, вряд ли захочет вмешиваться. Это слишком незначительная крепость. Ни для кого, кроме Гая де Монтегю, она не представляет абсолютно никакого интереса.
У Клаудии перехватило дыхание. Перед ее мысленным взором возникли картины долгих, томительных лет, проведенных в Лонсдейле, тысячи насмешек, обид и придирок. Сколько раз ей давали понять, что она – бедная родственница, которая должна отрабатывать свое пропитание или оставаться голодной. На самом деле она богата! Пока она пропалывала грядки в церковном саду, дядя Лоренс наживался на ее наследном владении, превращая его обитателей в нищих. Если бы ее не отделяла от комнаты каменная кладка, Клаудия пронзила бы сердце Лонсдейла своим кинжалом. Или, по крайней мере, попыталась бы сделать это.
– Наверняка Монтегю заметил, что документы поддельны, – продолжал Лонсдейл капризным тоном, который более приличествовал бы мальчику, а не взрослому мужчине. – Я должен был опередить его, пока он не обнаружил всю правду.
– Вы чересчур поспешны, – заметил епископ. – Вы всегда очертя голову бросаетесь в бой, не думая о том, к чему это может привести. Вы отдаете себе отчет, какие события последуют после свадьбы? Как только Монтегю окажется на свободе, первым делом он аннулирует брак, затем вернется во главе армии и будет осаждать ваш замок, пока не уморит вас голодом. Вы не подумали обо всем этом?
– Но я получу его золото! – защищаясь, ответил Лонсдейл. – С такими деньгами я смогу нанять целое войско наемников. Монтегю не осмелится напасть на меня.
– Да, наемники защитят вас, а потом просто захватят ваши владения. Так уже не раз случалось. – Епископ Жермен покачал головой. – Нет, или вы принимаете мой совет, или на вас обрушатся последствия ваших же собственных необдуманных поступков. Если мой совет поможет, вы отдаете мне половину золота, полученного от Монтегю.
– Половину! – взвился Лонсдейл. – Я, конечно, готов с вами щедро поделиться, но половину?!
– Посмотрите правде в глаза, Лонсдейл. Без моей помощи вам не справиться.
После продолжительной паузы Лонсдейл нехотя кивнул, и епископ удовлетворенно откинулся на спинку кресла.
– Так-то лучше. Итак, первое: нам необходимо убедить лорда Гая, что я не выступаю ни на чьей стороне. Все свадебные дары я предложу для безопасности отдать на хранение в монастырь и пообещаю Монтегю, что они там и останутся, пока законность брака будет под вопросом.
– Превосходно! – Лонсдейл пришел в восторг. – Монтегю непременно на это согласится гораздо охотнее, чем на требование отдать все деньги мне. – Внезапно он вновь нахмурился. – Да, но что это меняет? Все равно ведь скоро он обнаружит, что золото у меня. К тому же если он узнает о вашей истинной роли в этом деле, то без труда сможет добиться расторжения брака и вернуть себе свадебный подарок.
– Он не узнает. Он просто не успеет узнать.
Лонсдейл, казалось, не очень удивился, услышав из уст епископа Жермена смертный приговор Гаю де Монтегю. Скривив рот в горькой усмешке, он разочарованно махнул рукой:
– Ничего не выйдет. Я уже думал об этом, но я не так безрассуден, как вы думаете. Если Монтегю будет убит, никто не усомнится, что виновен в этом я. Так я заработаю себе только виселицу.
– А если нам удастся свалить вину на другого? Разве вам не кажется, что у кое-кого есть очевидная причина ненавидеть лорда Гая настолько, чтобы убить его?
– Вы говорите о… – Лонсдейл недоуменно посмотрел на епископа, затем его глаза озарились пониманием. – Клаудия! Ну конечно же! Боже мой, Джон, это великолепно!
– Возможно, – Согласился епископ. – Мы дадим Монтегю две недели на доставку золота, затем я совершу обряд бракосочетания. На следующий день людям Монтегю разрешат войти в замок. Вы сообщите им, что были свидетелем на свадьбе и что их господин отныне женат на вашей племяннице. Постарайтесь уверить их, что лорд Гай остался вполне доволен женой и что через несколько часов счастливая пара собирается отбыть в замок Монтегю. Затем мы пошлем одного из приближенных Монтегю в его комнату. Он обнаружит своего господина с перерезанным горлом, и рядом будет лежать кинжал Клаудин.
Епископ издал булькающий звук, отдаленно напоминающий хихиканье. На лице Лонсдейла появилась улыбка, которая с каждым словом его собеседника становилась все шире.