На родной планете авторитет, социальное положение и богатство каждого члена касты Охотников зависит от количества и качества захваченных им трофеев. Здесь невозможно преувеличить свои заслуги, солгать о достоинствах добычи. Череп и позвоночник и содержат всю необходимую информацию, позволяющую воссоздать не только внешний вид дичи, но и ее боевой дух, запах угрозы, если ее излучал трофей в момент добычи. Чем сильнее запах опасности, тем значимей добытая дичь, тем выше слава Охотника, тем значительней воздаваемые ему почести.
Вот почему Хищник оставил в живых двух великолепных бойцов, на которых уже легла тень сетки прицела: внезапно они утратили боевой дух. Он не мог понять, чем это вызвано: в недавней охоте, которую вели люди на себе подобных, каждый из этих бойцов уничтожил не меньше десятка противостоящих им воинов. И все члены маленького отряда излучали неукротимую и неудержимую ярость.
Впрочем, Хищник особенно не задумывался над причинами каких–либо явлений, если они прямо не угрожали его жизни. Для раздумий существовала каста Изобретателей, которая находилась на две ступени ниже касты Охотников, но на ступень выше касты Делателей.
Хищник прибыл на Землю один. Он не нуждался в компании и не был ни к кому привязан.
У Предэйторов не было семей, только брачные игры один раз в год. Самки откладывали яйца, по развивались они в государственных инкубаторах. Дети росли в специальных заповедниках, где должны были самостоятельно добывать себе пропитание. Вначале эта задача для них умышленно упрощалась, но по мере взросления приводилась в соответствие с реальностью. Кто не мог себя прокормить — тот погибал, и это гарантировало расу от нежизнеспособных членов.
Родители никогда не видели своих детей, а у детей никогда не возникала потребность отыскать родителей. Они не привязывались и к Воспитателям, которые на иерархической лестнице общества располагались на одну ступень ниже Делателей.
Лечебный аппарат щелкнул, и к его торцу прилипла пуля. Хищник залил рану коллоидом из второго отделения чемоданчика, затем сделал противовоспалительную инъекцию, поело чего внимательно осмотрел пулю.
Блок памяти воспроизвел происшедшие недавно события и выдал на дисплей изображение огромного человека с повышенной температурой кожного покрова, стреляющего из оружия, которое, как оказалось, представляет опасность для Предэйторов.
Хищник увеличил изображение и внимательно, в разных ракурсах осмотрел вначале оружие, а затем лицо воина. Его он убьет следующим. Не в силу мести, нет, Предэйторы не испытывают нерациональных чувств. Просто он представляет большую опасность, чем остальные, своим оружием, своей яростью, явно выраженной на искаженном лице, а главное — тем, что один раз он уже пролил кровь члена касты Охотников.
Коллоид пузырился в рапе. Скоро она заживет. Но Хищник не мог ждать естественного выздоровления. Он не довел до конца начатое дело: умертвив дичь с самым скорострельным оружием, он не смог забрать трофей. Большим позором могла быть только неудачная попытка умертвить добычу.
Хищник покопался в третьем отделении чемоданчика и извлек подходящую по размерам заплату из термоткани. Наложив ее на рану, он посыпал сверху пластифицирующий порошок и наложил электрод разрядника. В следующую секунду ярким желтым огнем полыхнул пластификатор, и заплата вплавилась в тело, навсегда закрывая рану. Хотя Хищник ожидал боли, он издал длинный, клокочущий звук, он далеко раскатился по джунглям и достиг лагеря, в котором расположились оставшиеся бойцы группы «Зет».
Мак прощался с Блэйном. Сев на корточки, он откинул брезент с искаженного предсмертной болью лица, вытащил серебряную плоскую фляжку, которой они пользовались по очереди. Когда–то Мака собирались прикончить вьетконговцы, и лишь подоспевший Блэйн спас ему жизнь. Больше десяти лет они шли через огонь и пули, прикрывали и выручали друг друга, и вдруг эта непонятная и страшная смерть…
Сержант отпил обжигающей жидкости и, завинтив колпачок, положил фляжку на подбородок товарища и вернул брезент на место.
— Прощай, Блэйн! — негромко сказал сержант. — Обещаю: кто бы он ни был, но он получит свое!
В это время из глубины джунглей донесся протяжный жуткий крик, который не могло издать ни одно существо, известное опытным и много повидавшим бойцам группы «Зет».
Услышав его, Анна закрыла лицо руками и инстинктивно прижалась к Шеферу.
— Ты знаешь, кто это? — быстро спросил майор. — Ты видела, кто убил нашего товарища?
— Джунгли взяли его… Пришли и забрали с собой. Дух джунглей…
— Какой там дух джунглей! — преувеличенно бесшабашно воскликнул Кончо. — Повстанцы сумели незаметно подкрасться и быстро смыться. Эй, Билли, что с тобой?
Индеец оцепенело, как завороженный, глядел в темноту.
— Мне страшно, — просто ответил он.
— Да брось! — продолжал хорохориться Кончо. — Ты никогда ни одного человека не боялся!
— Что–то ждет нас там, — Билли кивнул в сгущающиеся сумерки. — И это не человек…
Наступила томительная тишина. Индеец сказал то, о чем тайно задумывался каждый.
— Перестань, — Кончо взмахнул рукой, но Билли продолжил:
— Мы все умрем!
Индеец встал и, крепко сжимая М–16, отошел в сторону, подыскивая подходящее место для ночлега.
На джунгли упала ночь. Зловеще шелестела окружающая листва. Мак дежурил первым, остальные легли и, несмотря на нервное напряжение, тут же уснули.
Сержант, опираясь на автомат, сидел рядом с брезентовым холмиком и разговаривал со старым товарищем.
— Мы снова с тобой в джунглях, Блэйн. Я и ты. Помнишь, как было тогда в Индокитае? Мы тоже остались вдвоем… Весь взвод перебило, весь взвод, а на нас не было ни одной царапины.
Мак вздохнул.
— Не надо было нам возвращаться в джунгли, Блэйн. Но все уже случилось. Я не знаю, кто это сделал, но я найду его…
Хрустнула ветка. Сгруппировавшись и завалившись на бок, сержант выставил автомат, Мгновенно открыл глаза только что крепко спавший Билли. В следующую секунду кто–то зацепил сигнальную проволоку, раздался хлопок, и ракета, разбрызгивая искры огня, взлетела в черное тропическое небо. В мгновенной вспышке белого пламени темная масса перепрыгнула второй ряд проволоки. Мак дал короткую очередь, по что–то тяжело ударило его в грудь и отбросило в сторону. Оружие отлетело в темноту.
Ракета погасла, и еще одна темная фигура выпрыгнула из лагери, не затронув двух рядов сигнальной проволоки. Она прижимала к себе бозвольно болтающееся человеческое тело.
— Мак, Мак, что происходит?