Продолжая идти по тропинке, Тесс миновала еще один загон, амбар и конюшни. Тропинка продолжала бежать и, извиваясь, спускалась к морю, но Тесс не пошла по ней дальше. Очень уж там круто, она может оступиться. Повернувшись назад, Тесс обнаружила еще одну тропинку, пробегающую мимо заросших розовых клумб и буйных самшитовых изгородей. Когда-то это было очень красивое место. Сейчас же дом казался грустным и одиноким и как нельзя лучше соответствовал своему хозяину.
Поев в обед хлеба с сыром и немного вздремнув — она еще очень быстро уставала, — Тесс отправилась исследовать верхние этажи дома. Две комнаты на третьем этаже были закрыты. Они располагались рядом, в самом конце коридора. Тесс задумчиво смотрела на отделанные дубом двери. Все остальные двери дома были открыты. Почему же эти две были закрыты на ключ?
Тесс продолжала свои исследования. В комнатах, куда она заходила, было тихо, воздух был затхлым, а пыли и паутины было, казалось, даже больше, чем в комнатах на нижних этажах.
Только после обеда Тесс обнаружила мастерскую Александра, расположенную на самом верху, в единственной башне шато. Это была огромная квадратная комната с высокими окнами на всех четырех стенах. С трудом одолев крутую винтовую лестницу, Тесс перевела дыхание. Определенно, это была мастерская художника. Сквозь стекла окон, независимо от времени дня, свободно струился свет.
Тесс медленно прошла к центру комнаты, осмотрела столы, в беспорядке заваленные банками с краской, кисточками, альбомами и угольками для рисования. Под окнами, прислоненные к белым каменным стенам, стояли полотна, покрытые льняной тканью. На стенах же не было ни картин, ни рисунков. А в этом и не было необходимости. Открывавшийся отсюда вид был лучшим украшением студии.
Тесс обошла комнату кругом, наслаждаясь потрясающим видом моря, утесов, виноградников и отдаленной деревушки. Тесс не знала, как долго стояла там, но, казалось, она никогда не налюбуется очарованием окружавшего ее пейзажа.
Оторвав, наконец, взгляд от того, что лежало по ту сторону окон, Тесс еще раз окинула взглядом мастерскую. Хотя эта комната и не была безупречно чистой, здесь все же не было толстого слоя пыли и паутины, как в других комнатах дома. Мастерская совсем не казалась заброшенной. В дальнем углу, у одного из окон, стоял мольберт с наполовину законченной картиной, написанной маслом. Тесс подошла поближе, чтобы рассмотреть ее.
Вокруг едва различимых под белыми парусами кораблей свирепствовало горящее море оранжевого, синего и черного цветов. Столбы дыма и языки пламени, кружась в неистовом водовороте, вздымались в серое небо. Хотя и незаконченная, картина ясно передавала боль и страсть войны. Казалось, от нее исходит гнев. Тесс полюбовалась картиной, но не была уверена, что та понравилась ей.
Вскоре она обнаружила, что здесь было много полотен, прятавшихся за льняной тканью, которые больше отвечали ее вкусу. Легкие, воздушные пейзажи, написанные в розовых, зеленых и голубых тонах. Неподвижная жизнь вина, сыра и винограда на натюрмортах, которые были настолько французскими, что Тесс не удержалась от улыбки. Портрет женщины в голубом платье.
Сгорая от любопытства, Тесс вытащила эту картину, прислонила ее к стене и принялась внимательно рассматривать. С полотна на нее глядела красивая девушка с молочно-белой кожей, фиалковыми глазами и вьющимися золотыми волосами. В лице девушки было столько радости, веселья и удовольствия, столько жизни, что Тесс почти видела, как она дышит, ей казалось, что вот-вот незнакомка откроет свой очаровательный ротик и заговорит. Кто же она такая?
Отступив на несколько шагов от картины, Тесс взглянула на голубое муслиновое платье, которое было на ней, сравнивая его с тем, на портрете. Нет, это было не то же самое платье, но оно было того же цвета и фасона и выражало тот же вкус. Тесс страшно хотелось знать, кому принадлежала одежда, которую дал ей Александр. Теперь она это знала.
Но кем была ему эта девушка? Сестрой? Женой? И где она теперь?
Неожиданно почувствовав, что вторгается во что-то очень личное, Тесс опять завернула портрет в льняную ткань и поставила его на место, среди других картин. Затем она направилась к выходу, не зная, почему, надеясь, что Александр не догадается, что она была здесь.
Спускаясь по лестнице, Тесс отметила, что день еще только начался, а она уже не знает, что ей делать дальше. Читать не хотелось. Надоело ей и путешествовать по дому.
Наконец, после бесцельных блужданий, ноги привели ее назад, в кухню. Почувствовав, как много она находилась за день, Тесс села за стол и принялась нетерпеливо барабанить пальцами по деревянной крышке стола.
Дом был так тих и спокоен. Тесс вспомнила, что еще сегодня утром мечтала провести день в одиночестве, но уже в середине дня поняла, что очень хочет услышать звук голоса другого человека. Трех месяцев одиноких скитаний и двух дней уединения в этом пустынном замке было достаточно. Ей хотелось с кем-нибудь поговорить. Пусть даже с мужчиной, пусть с Александром. Все-таки это лучше, чем быть одной.
Тесс вспомнила, каким озабоченным был взгляд Александра, когда прошлой ночью она испуганно отскочила от него. Неожиданно Тесс поняла значение этого взгляда. Дурные намерения, с которыми она связывала Александра, даже не приходили ему в голову. И сейчас ее страх казался глупым. Ведь после того, как Александр отнес ее наверх, в спальню и там отпустил, он больше не прикасался к ней. Наверное, она недооценивает его.
Тесс знала, что не все мужчины были такими, как Найджел. Ее отец, приходский священник с кроткими и мягкими манерами, никогда не поднимал руку на мать. Александр тоже не причинил ей зла. Она должна перестать судить о мужчинах только по своему мужу.
— Александр Дюмон не похож на Найджела, — сказала она себе, надеясь, что это правда.
Тесс обвела кухню беспокойным взглядом. Ей не хотелось думать о Найджеле, она не хотела ворошить былое. Ей хотелось что-нибудь сделать, хотелось быть полезной. Безделье и одиночество становились уже утомительными.
Взгляд Тесс упал на комки пыли на плите. Деревянный стол был завален грязной посудой. Вокруг стола валялись бутылки с льняным маслом и старые использованные кисточки. В голове Тесс неожиданно созрел план, и, выпрямившись на стуле, она уже по-другому думала об отказе Александра. А что, если она просто начнет действовать, выполняя работу экономки? Чтобы убедить Александра в такой необходимости, не проще ли было доказать ему, насколько полезной может она быть, показать ему, как улучшится его жизнь, если в доме будет порядок? Она начнет уборку с кухни.
Окрыленная только что принятым решением, Тесс стала искать щетки, тряпки и ведро. Комнату за комнатой, она уберет все и снова превратит это пыльное, заброшенное место в дом. Александр убедится в ее искренности и трудолюбии. Она отблагодарит его за то, что он приютил ее, докажет, что еще на что-то способна. Правда, он уже сказал «нет» ее плану, но Тесс считала, что не стоит расстраиваться из-за одного отказа.