Он пересек комнату и сел в кресло напротив нее.
– Какое это имеет отношение к нашей нынешней ситуации? – язвительно спросил он.
– Мне любопытно, – сказала она, хотя дело было не только в любопытстве. Просто она ни разу не видела, как Натан оправдывается. – Когда я была подростком, у меня было несколько стычек со школьными учителями.
Он невесело рассмеялся:
– Я почему-то не удивлен.
Поборов злость, она продолжала настаивать:
– Это такой большой секрет, Натаниэль? – Она намеренно назвала его полным именем. – Давай я расскажу тебе свою историю, а ты потом расскажешь мне свою? Вначале меня поймали за курением…
– Я угнал автомобиль, у меня не было водительских прав. Я оказал сопротивление полиции и напал на полицейского, – равнодушно перечислил Натан. – Был канун Рождества, и я решил отпраздновать его по-своему.
– Ты все это сделал за одну ночь? – спросила шокированная Тесс.
Он пожал плечами и отвернулся.
– Мне было двенадцать лет. Такого больше не повторялось.
– Но ты не похож на… Могу поспорить, твои родители были в ярости. – Тесс подумала, что отец убил бы ее, если бы она попала в полицию.
– Вряд ли, – сказал Натан. – Они были в Канкуне.
– Канкун? На Рождество? Ты шутишь? – Тесс изумилась сильнее, чем после его откровения о том, что в двенадцать лет он угнал автомобиль. Несмотря ни на что, отец всегда праздновал Рождество вместе с Тесс, даже после того, как она переехала жить к тетке.
Натан безучастно посмотрел на Тесс.
– Что они делали в Канкуне? – сказала она.
Он повел плечом:
– Пили и развлекались. Это у них получалось лучше всего.
– А кто присматривал за тобой? – спросила она, искренне жалея Натана.
– Прислуга. – Он многозначительно взглянул на часы. – Я предлагаю перестать тратить время на обсуждение моей юности и обсудить, зачем мы с тобой сюда пришли.
– Отлично. – Она положила локоть на подлокотник кресла. Итак, у Натана было паршивое детство. Но это не дает ему никаких прав на его будущего ребенка. – Для чего тебе понадобился этот так называемый договор?
– Для начала скажи мне, ты беременна или не беременна?
Она поерзала на месте и виновато покраснела.
Натан напрягся, а потом тихо выругался, приглаживая рукой волосы.
– Я так и знал. – Он крепко схватил ее за запястье. – Это мой ребенок? – холодно спросил он. – Говори правду.
Она пыталась высвободить руку.
– Я сказала тебе правду несколько недель назад. И ты мне не поверил. Забыл?
– Значит, ребенок мой. Ты уверена?
Она опустила голову и потерла запястье.
– Да, я уверена, – пробормотала она, внезапно почувствовав безысходность.
Натаниэль Грейстоун отец ее ребенка. Она навсегда связана с этим циничным и расчетливым незнакомцем.
– Ты будешь рожать? – спросил Натан.
Она встретилась с ним взглядом:
– Да. И тебе не заставить меня от него избавиться.
Он нахмурился, но выглядел ошеломленным, а не сердитым.
– Что?
– Ой, да ладно. По-твоему, я дура? Ради чего ты собрался мне платить?
Он резко выругался:
– Почему ты считаешь меня таким мерзавцем?
Тесс вздрогнула, но не отступила.
– Потому что ты не поверил, что ребенок твой, когда я сообщила тебе о своей беременности, – сказала она.
Он вскочил с кресла и прошелся по шелковому ковру. Когда он наконец повернулся к Тесс лицом, она увидела, что он смотрит на нее не зло, а разочарованно.
– Я вызвал тебя сюда не для того, чтобы оплатить аборт. Я понимаю, что скверно отреагировал, когда ты впервые сообщила мне о ребенке. Но я подумал… Я просто перепутал тебя кое с кем.
– С кем? – спросила она.
– Это не важно.
– Для меня это важно.
У Натана напряглись мышцы шеи и плеч. Он не хотел говорить о Марлене. Но, увидев выражение лица Тесс, которая смотрела на него с подозрением, он понял, что выбора у него нет.
Расправив напряженные плечи, он выдавил:
– Много лет назад я встречался с девушкой. Отношения не сложились, поэтому я порвал с ней. – По крайней мере, он сделал это, чтобы защитить себя. – Несколько месяцев спустя в прессе опубликовали большую статью о моем удачном бизнесе, и в ту же ночь Марлена появилась в моей квартире, на ней была только шуба и туфли на высоких каблуках. Через месяц она вернулась ко мне и заявила, что я буду отцом, и я поверил ей, хотя ужасно разозлился.
– Ты злился на нее за то, что она забеременела?
Многозначительный вопрос Тесс застал его врасплох. Он так погрузился в воспоминания, что почти забыл о Тесс, внимающей каждому его слову.
– Я злился на себя. – Ему было двадцать. Он был одержим идеей развития бизнеса. Он хотел исправить часть ущерба, который нанес бизнесу его отец. Натан решил, что ни на что не способен, если не умеет даже контролировать влечение к женщине. – Но я понял, что ошибся и должен все исправить. Я предложил ей содержание и согласился дать ребенку свою фамилию при условии, что я не стану его воспитывать.
– Какая щедрость!
Он услышал нотку пренебрежения в ее голосе.
– Мне казалось, это меньшее, что я могу сделать, – холодно сказал он.
– То есть ты вообще не собирался воспитывать ребенка?
– Нет, – откровенно ответил он, не испытывая вины по этому поводу. Пусть Тесс думает о нем все, что захочет, но в то время он считал свои поступки оправданными. Ему было проще заплатить за свою ошибку и отойти в сторону. Потому что ребенок Марлены казался ему ошибкой.
После родов Натана вызвали в роддом. Ребенок родился недоношенным. Увидев новорожденного мальчика, Натан испытал шок.
– Уолтер предложил мне сделать тест ДНК, – сказал Натан, вспоминая свои споры с адвокатом по данному вопросу. – Результаты теста показали девяносто девять целых и восемь десятых процента вероятности того, что я не отец ребенка. – В его голосе слышалась обида и неверие.
* * *
– Марлена заслуживала хорошей пощечины, – заявила Тесс. Натан поднял голову и посмотрел на нее. – Тебе бы я тоже с удовольствием залепила пощечину.
Натан назвал беспомощного ребенка ошибкой. Он откровенно признался, что не желал воспитывать малыша. Только за одно это его следовало презирать. И Тесс презирала его, пока он не сообщил ей о результатах теста ДНК. Выражение его лица при этом изменилось. Он не выглядел довольным от доказательства обмана Марлены. Натан казался обиженным.
– Я думаю, мы с ней квиты, – сказал он.
– Она поступила жестоко, солгав тебе, – произнесла Тесс.
– Тем более что ей не нужно было мне лгать, – ответил он, давая понять, что его слова относятся не только к Марлене, но и к Тесс. – В любом случае я дал ей деньги, в которых она нуждалась.