И поэт Николай Гумилёв, человек больших страстей, автор бессмертных стихотворений «Шестое чувство», «Заблудившийся трамвай», «Жираф», «Капитаны», «Слово», «Мои читатели», «Она» и многих, многих других, несколько лет добивавшийся любви безвестной киевской гимназистки Анны Горенко, ставшей и его женой, и его Музой, посвятил именно ей лучшие свои любовные стихи.
И всё сбылось. И всё довоплотилось в их общем бессмертии.
Лидия ГРИГОРЬЕВА, ЛОНДОН
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
«Ундервуд» с дискетой
Литература
«Ундервуд» с дискетой
РЕПЛИКА
В наше время престиж писательского труда упал-опустился ниже пресловутого плинтуса. По многим причинам. И не последняя из них – откровения плодовитых авторов (преимущественно дам-детективщиц), на голубом глазу уверяющих в интервью, будто они каждый день без выходных и праздников настукивают на компе по 20 страниц текста – вот, мол, и выпекают каждый месяц по книженции. Есть наивные люди – верят. Таким хочется посоветовать: попробуйте сами набрать-напечатать на клавиатуре 20 страниц хотя бы уже готового текста…
Казалось бы, удивляться уж нечему. Ан нет. Еженедельник «Семь дней», специализирующийся на рассказах о гламурных проблемах телекинотусовки, в 12-м номере за этот год несколько страниц посвятил почему-то некоей «писательнице» Юлии Шиловой. Интервью с ней обильно иллюстрировано фотографиями роскошных интерьеров жилья успешной героини – особняк забит блестящими стульями, столами, кроватями в сусальной позолоте (со вкусом у «писательницы» явные проблемы). Удивился я отсутствию даже в «рабочем кабинете» сочинительницы компьютера и принтера, пробежал текст по диагонали и уже собирался закрыть интервью, как взгляд зацепился за такое откровение литдамочки: «Я издала уже восемь десятков романов…»
Согласитесь, считать романы, как яйца, десятками – это что-то новое. Просмотрел интервью внимательнее, и, как выражаются эти самые современные «писатели», волосы в жилах дыбом встали. Да и то! Оказывается, эти «восемь десятков» книг наша Юленька настряпала всего за несколько лет. Однажды «купила старую печатную машинку. И началось… Вечером уложу детей спать – и давай строчить страницу за страницей…». Настрочила-натюкала маникюрчиком первый «роман», принесла «дискету» (!) в крупное издательство, запугала мифическими покровителями «начальника» (о главных редакторах и директорах издательств Юля, видимо, не подозревает), тот испугался, «дискету» взял, но поставил условие, чтобы новорождённая «писательница» представила для серии ещё пять романов…
Дальше надо цитировать дословно, иначе меня заподозрят в мистификации: «Выбила три недели… Всё это время практически не спала – днём занималась с детьми, а ночью писала. Сосуды на глазах полопались, но к сроку успела. Приехала в издательство с пятью дискетами, совсем без сил…»
Уточняю-подчёркиваю: наша Юля уверяет, что выдавала по роману каждые четыре дня, вернее, ночи! Достоевский с его 26 днями просто отдыхает. Но главное даже не это. Признаюсь, когда в первый раз выскочила «дискета», подумалось, что это ошибка-опечатка. Но когда их выскочило из «Ундервуда» целых пять! После такого уже почти и веришь, что эта жрица творчества сумела за три недели пять романов родить. Почти уже веришь и следующему пассажу-откровению: «Первые 12 романов я написала бесплатно – так хитро был составлен контракт издателем. Но на это я даже внимания не обращала – балдела от стука пишущей машинки…» Жаль, балдеющая Юля так и не уточнила, как и куда в свою пишущую машинку она вставляет дискеты…
Ну а если серьёзно… Кукловоды даже не удосужились хотя бы объяснить «писательнице» процесс и технику писательского труда, не посчитали нужным. Свечку, конечно, никто не держал, и кто там знает – нормальным или групповым творчеством занимаются все эти раскрученные сериальные авторы-детективщики, но прежде они по крайней мере хотя бы наивных читателей могли уверить, что можно каждый день настукивать на компьютере страниц 20 нового текста и выдавать каждый месяц по книге. А теперь, выходит, так заелись и покрылись сусальным золотом, что правдоподобно сочинять даже в своих гламурных интервью не считают нужным.
Николай НАСЕДКИН, ТАМБОВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Чудо в трёхкомнатной квартире
Литература
Чудо в трёхкомнатной квартире
ЖУРНАЛЬНЫЙ ВАРИАНТ
«В течение ряда лет я получаю из Старой Руссы журнал «Введенская сторона» и стал его внимательным читателем. «Введенская сторона» – явление редкое не только для Старой Руссы или Северо-Запада, мне кажется, это единственный в своём роде журнал такого качества и наполнения в России» – так пишет Даниил Гранин.
Уже тринадцатый год живёт в нашем культурном просторе этот поразительный феномен – журнал для юношества и молодёжи «Введенская сторона» (art-storona. ru). Придумал и издаёт его член Союза художников России, создатель авторской детской художественной студии Николай Михайлович Локотьков, как его характеризуют, «уникальный и маниакальный двигатель русской культуры, из своей трёхкомнатной квартиры сделавший редакцию одного из самых уважаемых ныне журналов об искусстве для школьников, учителей, родителей».
Ничего маниакального в Локотькове я не нахожу. Да, подвижник. А кто ещё возьмётся в наше время издавать художественно-просветительский полноцветный журнал для молодёжи, хоть и давши ему раззамечательное название (по району Старой Руссы, где располагается Введенско-Богородичный храм)!
Журнал, которому в своё время помогла Людмила Путина, был отмечен премией Правительства Российской Федерации в области печатных СМИ «За вклад в сохранение и популяризацию культурного наследия страны, воспитание и просвещение молодёжи». Он в самом деле является если не лучшим, то одним из лучших профильных изданий на русском языке. Об этом говорит и премия 2009 г. – имени академика Д.С. Лихачёва – за выдающийся вклад в сохранение культурно-исторического наследия России. Нам привелось слышать и впечатления людей из разных регионов нашей огромной единой Родины – будь то деятели культуры, студенты, школьники, домохозяйки – Москвы, Питера, Владивостока, Белгорода, Харькова, Черкасс. И все, не договариваясь, твердят: «Мы среди профильных изданий ничего лучшего в руках не держали».
Журнал стал по географии международным, а по наполненности и отзывчивости – всемирным, и это, по сути, есть своеобразная космическая духовная воронка, в которую втягиваются большие культурные просторы. Возможно, дело тут в непостижимом феномене, отзвуком коего нам известен Достоевский, связанный родовыми, творческими и биографическими узами со Старой Руссой.
Уместно сказать, что в изобразительном журнале немало страниц уделено литературному творчеству. Есть двухстраничный разворот «Классика» для поэтов прежних эпох, есть «Поэтическая палитра», в которой публикуются (с фотопортретами!) в каждом номере четыре молодых стихотворца. Например, в последнем номере это были лауреаты Международного фестиваля поэзии в Ялте СИНАНИ-2010, а в предпоследнем – участники харьковского семинара русской поэзии, проведённого в рамках конкурса «Молодая Слобожанщина – 2010». Есть и раздел прозы, а также рубрика «Чтение под абажуром».
Каждый номер «ВС» – словно перл, выношенный и выверенный. Взяв для примера наугад один из номеров, вы можете обнаружить в нём то поэтические строки молодого Андрея Платонова (а многие и не ведали, что этот златоуст ещё и стихи писал!), то Н. Заболоцкого, то Ф. Тютчева, то О. Мандельштама, А. Ахматовой или И. Бродского, а в год 65-летия Победы – поэтов фронтовой плеяды. Есть и развороты стихов в рубрике «Гость номера», и здесь публикуют современных поэтов, «хороших и разных».
Этот журнал в самом деле – введение. В духовность, жизнь, культуру, искусство, в профессию… На этом, по Локотькову, стояла и стоит русская культура. Сейчас журнал делается, скорее, вопреки всему, преимущественно силами, волей, верой бескорыстных доброхотов, пожертвованиями интеллектуальными, духовными, материальными, трудовыми – многих людей, с Божией помощью. Может быть, в этом главный смысл проекта «Введенская сторона» – не только ретранслировать «информационные потоки», но и давать многое, что необходимо душе человека. Локотьков опасается: коли появятся деньги, не утратится ли что-то важное? И замечает: «Когда я задумался о проблемах журнала, то на первое место вышли, скорее, проблемы общества, для которого он предназначен, в котором он существует».