он.
— Я вас сейчас сильно разочарую, но у меня нет друзей, ни здесь, ни дома, — улыбнулся я, взяв в руки одну из самых ярких фотографий, где лицо Кэти были искажено гримасой наслаждения, — можно я эту себе на память возьму?
Улыбка с лица неизвестного стала спадать.
— Иван, вы видимо не понимаете, в каком положении находитесь.
— Да? — сильно удивился я, — ну что же, расскажите мне вы об этом.
— Если эти фотографии попадут в вашу прессу, а они туда обязательно попадут, если мы не договоримся с вами, — начал он стращать меня, — вам грозят нешуточные проблемы за аморальное поведение: исключение из сборной СССР, всеобщее порицание и как минимум забвение как спортсмена. С вашей карьерой великого спринтера будет точно покончено.
— И вам совсем не жалко бедную девочку? — изумился я, показывая на Кэти, — она же ваша спортсменка всё-таки!
— Иван, вам лучше сейчас думать о себе, — напрягся он.
Я тяжело вздохнул.
— Я почему-то раньше думал, что в ЦРУ работают умные, талантливые люди, — начал я, — знаете, такие рыцари без страха и упрёка, а встретившись с первым же представителем этой организации, я вижу то же, что и везде: серость и убогость!
У моего собеседника полезли глаза на лоб, и он, сглотнув слюну, покосился в сторону небольшого зеркала на стене справа от нас. Через минуту, дверь рядом с ним открылась и в комнату вошёл новый персонаж нашей пьесы: высокий, черноволосый, в отлично отглаженном костюме и острым взглядом глаз. При виде него, мой собеседник подскочил с места и быстро ретировался в то же место, откуда тот появился, закрыв за собой дверь.
Подойдя к столу незнакомец протянул мне руку, и представился на английском.
— Майкл.
— Иван, — я пожал сухую и сильную ладонь.
Он сел напротив меня, аккуратно собрал все фотографии обратно в пакет и попросил у меня ту, что я держал в руке. Пришлось отдать её ему. Он убрал пакет вниз, и обратил на меня пристальный взгляд, осматривая всего.
— Думаю вы простите моего напарника, он ещё слишком молод, — с лёгкой улыбкой сказал он, начиная новый разговор.
Я пожал плечами.
— Вы крайне необычная личность Иван, вы ведь не против, если я вас так буду называть? — спросил он меня, — насколько я знаю, вы сами всех просите к себе так обращаться.
— Да, Иван меня полностью устраивает Майкл, — согласился я, — что насчёт необычности, вы меня переоцениваете, я обычный советский гражданин.
Он легко рассмеялся.
— Любой из спортсменов, что приехал сюда вместе с вами, при виде таких фотографий со своим участием, уже бы подписывал соглашение о сотрудничестве Иван, — сквозь смех сказал он, — поэтому я больше склоняюсь к мнению, что мы наоборот вас недооценили.
Я улыбнулся и развёл руками.
— Досадно конечно, что Кэти работает на вас, — вздохнул я, — она и правда мне нравится.
— Она на нас и не работает, — он хмыкнул, — даже скажу больше, ничего не знает об этих фото, просто мы слегка подтолкнули её интерес к вам через её подруг, после Олимпиады в Мексике, когда она вами только заинтересовалась, вот они-то как раз таки нам немного оказались обязаны.
Я не знал, верить ему или нет, но, если это было правдой, я обязательно спрошу об этом у Кэти при встрече. Девушка мне сильно нравилась, даже можно сказать появилась лёгкая влюблённость.
— Если это правда, то просто прекрасно, — осторожно ответил я вслух, — но похоже в остальном наш разговор зашёл в тупик.
Он задумался, погладив гладковыбритый подбородок.
— А давайте Иван, просто обменяемся услугами, как равноправные деловые партнёры? — предложил он, — мы окажем вам помощь в том, что интересно вам, а вы нам?
— Чём я могу оказать помощь, такой могущественной организации, как ЦРУ? — искренне изумился я, — вы Майкл если переоцениваете меня, то хотя бы не до такой степени.
Он загадочно улыбнулся.
— У нас есть свои каналы Иван. И твои кураторы из Третьего главного управления КГБ, уж слишком известные люди в наших специфических кругах.
И тут при его словах у меня в голове словно лампочкой озарилось воспоминание о ещё одном громком деле в СССР, о котором я подзабыл. Предатель генерал-майор из ГРУ — Поляков. Который двадцать лет сливал информацию ЦРУ, погубив множество жизней советских и не только разведчиков.
Я стал серьёзным.
— Хорошо, если вам так интересна услуга от меня, то можете дать мне первоначальные данные о любом планируемом вами крупном событии, а я смогу вам предсказать его последствия на ближайшие несколько лет.
Лицо ЦРУ-ка вытянулось при моих словах.
— Ты сейчас это серьёзно Иван?
Я пожал плечами, улыбнувшись.
— Нам нужно это обдумать, — задумался он, — а чем мы сможем помочь тебе, если решимся на подобную сделку?
— Свозите меня на экскурсию частным самолётом в медицинский центр Университета Вашингтона, город Сиэтл и попросите врачей рассказать мне всё о процедуре гемодиализа, а также используемом при этом оборудовании, конечно в рамках общей информации, без раскрытия коммерческих или государственных тайн.
Его глаза расширились, видимо моя просьба его удивила не меньше, чем предложение перед ней.
— Давайте встретимся с вами завтра, здесь же, — предложил он, — вы ведь надеюсь не расскажите Кэти о нашем разговоре? Не хотелось бы расстраивать девушку, которая в вас влюблена без памяти. Даже родителям позвонила, сказала, что может уехать из страны.
— Поспрашиваю без упоминания вас, — хмыкнул я, — нужно же знать, правду вы мне говорили о том, что она на вас не работает.
— А вы можете это различать? — на меня свёлся пристальный взгляд.
— До встречи Майкл, — я поднялся и протянул ему руку, которую он пожал, также поднявшись.
* * *
Когда высоченный русский ушёл из комнаты, посвистывая что-то весёлое себе под нос, из соседней комнаты вышли ещё двое. Первый — тот, кто допрашивал его первым, и второй, пожилой человек в очках и тростью в руках.
Майкл повернулся ко второму.
— Что скажешь Дэн?
— У меня одного было чувство, что слушаю беседу двух кадровых разведчиков? — тихо сказал тот.
Все трое переглянулись, первым сглотнул ком в горле более молодой сотрудник.
— Я впервые почувствовал, как надо мной