Читать интересную книгу ВРЕМЕНИ В ОБРЕЗ - Шекли Роберт

Реакция Дэйна была непроизвольной, выработанной годами тренировок. Его левая рука взметнулась в блоке, когда он завершал разворот, и отбила опускающуюся дубинку. Его противник отпрянул и от удара Дэйна слегка качнулся вправо. Дэйн шагнул к нему. Его правая рука, прижатая к боку, вылетела вперед и вверх, прямая, как копье, с вытянутыми и плотно сжатыми пальцами, ладонью вниз и с подогнутым большим пальцем. Дэйн чувствовал, что удар будет смертельным, он должен перерубить беззащитное горло незнакомца.

Забывшись в предвкушении победы, он едва не лишился жизни, поскольку противник непостижимо быстро развернулся и отбил руку Дэйна, так что удар пришелся в плечо.

Потерявший равновесие и потому беззащитный Дэйн постарался вернуться в стойку, проклиная себя за то, что не бил в корпус соперника. Он нарушил основное правило боя: никогда нельзя недооценивать противника.

К счастью, это правило позабыл и противник. Он тоже потерял равновесие и, разозлившись, не использовал эти несколько секунд для того, чтобы вернуться в устойчивую боевую позицию. Он, не медля, прыгнул вперед, нанес слабый удар, а потом попытался ткнуть Дэйна дубинкой в живот.

Попытка не удалась. Дэйн без труда увернулся, оказавшись у противника за спиной, мгновенно встал в стойку. Теперь его руки были прижаты к бокам, а правая нога взлетела вверх и резко ударила незнакомца по почкам.

Тот упал, ударился головой о пол и выронил дубинку. Решив больше не испытывать судьбу, Дэйн прыгнул ему на спину, схватил за волосы и оттянул его голову назад. Руки незнакомца слабо скребли по земле; Дэйн замахнулся для последнего удара по шее ребром ладони.

- Хватит! - вскрикнул поверженный противник, и Дэйн остановил руку в дюйме от его сонной артерии.

Незнакомец медленно сел, привалился к стене и попытался отдышаться. Левый бок его, в который Дэйн впечатал ботинок, сильно болел. Несчастный поморщился и сказал:

- Я удивлюсь, если ты не сломал мне пару ребер.

- Возможно, - согласился Дэйн. - Но, скорее всего, это просто ушиб.

- Все-таки я лучше схожу к врачу, чтобы проверил.

- Сходи, если хочешь. Правда, я не уверен, что у тебя будет такая возможность.

- Надеюсь, что будет. - Незнакомец поднял голову и увидел, что Дэйн снова становится в боевую стойку. - Мой милый мальчик, - сказал он, - я не знаю, что ты придумал насчет меня, но почему бы нам сперва не поговорить?

Дэйн кивнул.

- Говорить будешь ты, а я - слушать.

- Вот и хорошо. В таком случае, может, ты не будешь стоять столбом? Я хочу сказать, что бок у меня огнем горит, а тот первый удар хотя и не попал в цель, но, кажется, парализовал мне правую руку. С таким раскладом, я думаю, ты можешь расслабиться, даже присесть рядом и покурить.

- Нагнись и обними колени, - приказал Дэйн. Морщась от боли, тот повиновался. Дэйн быстро обыскал его, но не нашел ни ножа, ни пистолета.

- Все в порядке, можешь разогнуться, - разрешил он. Сел рядом и закурил. - Итак, кто ты такой?

- Я Джабир абу Ибрагим.

- Откуда ты?

- Я родился в Рабате, но мой дом - Каир.

- Далековато ты забрался от дома, Джабир абу Ибрагим.

- Не спорю, но не дальше, чем ты, мистер Дэйн.

Несколько мгновений они молча изучали друг друга. Дэйн был поражен. Ни поведением, ни разговором Джабир не походил на убийцу. Он был высок и худ, с приятными чертами лица. Несомненно, городской житель, путешествовал мало: его кожа была светлой, ее не касались ни солнце, ни ветер, а его длинные тонкие пальцы едва ли привыкли к тяжелой работе. Одет он был в легкий серый костюм итальянского покроя, в данный момент здорово измазанный. Он был чисто выбрит, и это в краю, где мужчины гордятся своей бородой. Приветливый и открытый, он наводил на мысли о приятной беседе за вечерним коктейлем, а уж совсем не о кровавых пятнах на полу кожевенного завода.

- Кто приказал тебе убить меня? - спросил Дэйн. - Или это было твое собственное желание?

- Отнюдь, - ответил Джабир. - Что же до моих нанимателей - вернее сказать, моих друзей - благоразумнее было бы не называть их.

- Да, - признал Дэйн. - Но как ты считаешь, стоит ли твое благоразумие сломанной шеи?

- Я не верю, что ты пойдешь на это, - сказал Джабир с обезоруживающей улыбкой. - Посуди сам: я избит и немощен, полностью в твоей власти. Ты американец и придерживаешься национальной традиции по отношению к честной игре.

- Ты и вправду так думаешь?

Джабир с чувством кивнул.

- Твой характер - как на ладони, ты мог бы убить меня в горячке драки, да и почти убил. Но теперь, когда бой окончен, неужели ты способен хладнокровно расправиться со мной? Мой друг, не глупи! Ты не похож на варвара, такого, как турки или русские, и не пытайся убедить меня в обратном.

- Интересное заявление, - отозвался Дэйн. - Ты готов поставить на это жизнь?

- Почти наверняка.

- Тогда ты проиграл, - сказал Дэйн. Он оттащил Джабира от стены и бросил его на пол лицом вниз. Затем упершись коленом в его поясницу, обхватил двумя руками голову и дернул.

- Ради Аллаха, стойте! - заверещал Джабир.

Дэйн остановился.

- Прошу прощения. Ты, наверное, хотел помолиться?

Джабир слабо пробормотал:

- Вы хотели убить меня. Вы действительно хотели меня убить...

- И хочу до сих пор, - заверил его Дэйн. - Молись побыстрее, или что ты там собирался. Даю тебе три секунды.

Джабир недоверчиво покосился на него. Дэйн следил за наручными часами. Потом его руки снова взялись за голову Джабира.

- Постойте! - вскрикнул тот. - Я расскажу вам все!

- Как пожелаешь, - ответил Дэйн. - Но я не заставлял тебя идти против своей совести.

- Моя совесть - это моя жизнь. Помогите мне встать и дайте, пожалуйста, сигарету.

- Начинай, - скомандовал Дэйн. - Кто нанял тебя?

- Никто. Я согласился на это ради того дела, в которое верю.

- И что за дело? Кто тебе сказал, что меня нужно убрать?

- Дело - независимость Ракки. Человек, который хотел вашей смерти - Саид Азиз Аоуд Бен Алима. Теперь можно я сяду и возьму сигарету?

- Продолжай, - сказал Дэйн. Ему нужно было время, чтобы все обдумать. Алима был его связным в Ракке и самым знаменитым деятелем освободительного движения. Комитет специально послал его на связь с Алимой. Геолог Хасан, который наткнулся на расположение иракской танковой бригады, был человеком Алимы и передал эти жизненно важные сведения по распоряжению самого Алимы.

Теперь Бен Алима стремится убить Дэйна - если верить Джабиру. Смысл?

- Ребенок и то выдумал бы лучшую историю, - выдал Дэйн свое заключение.

- Я давно вырос, - грустно сказал Джабир. - Но я бы не решился лгать в такую минуту. Менее рискованно сказать правду, хотя она может показаться невероятной.

- Наверное, тебе было некогда выдумывать более правдоподобную ложь.

- Клянусь честью, что я сказал правду! Аллах свидетель, это так!

Дэйн тяжело сел, задумался. Минуты шли. Джабир докурил сигарету и спросил:

- Вы и вправду хотели меня убить?

- И сейчас могу. Ты знаешь, что меня послали сюда, чтобы помочь освободительному движению в Ракке?

Джабир кивнул.

- Тогда почему Бен Алима хотел меня убить?

Джабир печально улыбнулся.

- Посылают-то многих, но не всех сразу можно проверить. Например, только прошлой ночью мы узнали, что вы - не тот, за кого себя выдаете.

- Не тот? А кто же?

- Враг. Мы выяснили, что вы работаете на Ирак.

Дэйн уставился на него.

- На каком базаре, ты услыхал эти сплетни?

- Так получилось, что эти сведения поступили прямо из Афин, от Центрального комитета.

- От какого именно члена Комитета?

- Рауди.

- Либо Рауди ошибся, либо он предал ваше дело.

- Рауди отдал борьбе за независимую Ракку двадцать лет жизни. И он никогда не ошибается, особенно если на карту поставлена жизнь официально присланного американского агента, что может повлечь за собой международный скандал.

- Черт возьми, я говорю, что он ошибается или врет! Здесь чувствуется рука профессионала. Послушай, если я предатель, то почему же я не передал иракцам всю информацию, как только получил ее от Хасана?

- Потому что это помешало бы им нанести контрудар. Они понимают, что Ракка на грани революции, и подозревают, что она скоро произойдет. Танковые бригады расположены под рукой. Но они не знают, когда именно начнется восстание. Для них очень важно узнать точную дату и позволить революции начаться, будто они о ней не знали. Размещение бригад обходится недешево, да и они могут понадобиться где-то в другом месте. Исходя из этого, иракцы старались не идти на контакт с вами, пока вы находились на территории Ракки.

- Но, с другой стороны, - добавил Дэйн, - они не могли позволить мне уехать и передать мое сообщение Комитету. Если бы я успел связаться с Рауди или Бикром, восстание не началось бы, пока танковые подразделения находятся вблизи Ракки.