Мулланур, конечно, понимал, что Хусаин придает этим встречам определенное значение, вовсе не считает их веселой детской забавой. Но в глубине души он все-таки был слегка обижен на своего учителя. Он считал, что давно уже заслужил, чтобы ему поручили более ответственное, а главное, более опасное дело. Тем более что время было бурное: шла весна 1905 года.
И вот однажды, на слова не сказав Хусаину и другим старшим товарищам, Мулланур со своими юными друзьями — реалистами, гимназистами, курсистками, было среди них даже несколько студентов — решился на самостоятельную дерзкую вылазку. Вышли на улицу и шумной толпой, распевая «Марсельезу», двинулись к железнодорожному мосту через речку Казанку. Запрудили мост и стали там сплоченными рядами в ожидании поезда. И вот вдали раздался свисток паровоза, все ближе и ближе стук колес на рельсовых стыках. Грохочет летящий на полном ходу состав, все ближе и ближе нестерпимо резкий паровозный гудок. Крепко взявшись за руки, отчаянные юноши и девушки стояли на месте, смело глядя на мчащийся прямо на них поезд. Сердце замирало от ужаса. Кто кого? У кого не выдержат нервы? У кого-нибудь из них? Или у машиниста?
Не выдержал машинист. Паровоз замедлил ход и буквально в нескольких аршинах от них остановился. С радостными возгласами молодые люди вскочили на подножки вагонов и стали кидать пассажирам заранее припасенные на этот случай прокламации.
Мулланур был счастлив. Опасная, рискованная затея удалась. Радостный, мчался он вечером на встречу с Хусаином, не сомневаясь, что учитель похвалит его, даже, может быть, поблагодарит за выдумку, за смелость, за проявленную инициативу.
— Ну спасибо тебе, дорогой! Большое дело сделал, нечего сказать! Большую услугу оказал партии!
Эти слова, которыми встретил его Хусаин, были те самые, о которых Мулланур мечтал, те самые, которые он ожидал услышать. Но тон, холодный, иронический, жесткий, не предвещал ничего хорошего. Так резко и насмешливо учитель никогда еще с ним не разговаривал.
— Разве у нас плохо вышло? — пробовал оправдываться Мулланур.
— Хуже некуда! — отрезал Хусаин. — Знаешь, к чему привела ваша детская затея? Сегодня днем в рабочей слободке была полицейская облава. Арестовано несколько наших товарищей. Вот результат вашей анархической вылазки! Запомни, друг мой: революция — не игра в кошки-мышки. Это прежде всего труд, упорный, кропотливый, повседневный труд. Главная доблесть настоящего революционера — умение ждать. Терпение, терпение и еще раз терпение. А главное — дисциплина. У всех организаций, работающих под идейным руководством РСДРП, должна быть одна, единая, согласованная тактическая линия. И никакой анархии…
Мулланур навсегда запомнил тот урок.
Как ни странно, но, получив вместо ожидаемых похвал и комплиментов эту жестокую взбучку, он не только не огорчился, но обрадовался. Казалось бы, чему радоваться? Наломал дров, подвел товарищей… Лишь потом Мулланур сообразил, что радость, оставшаяся в душе от этого сурового разговора, была вызвана словами Хусаина: «У всех организаций, работающих под руководством РСДРП…»
Вот, стало быть, как обстоит дело. Выходит, он, Мулланур, состоит в организации, работающей под руководством РСДРП!
Что ни говори, а это было все-таки признание. Настоящее признание нужности и даже важности его революционной работы.
А вскоре Мулланур, не без содействия Хусаина, стал активным членом Соединенной группы учащихся средних учебных заведений города Казани. Эта организация была уже не чета литературному кружку. В ней насчитывалось около двухсот активных членов и более четырехсот сочувствующих. Началась настоящая подпольная работа: печатали и распространяли прокламации. Отпечатали даже целую брошюру под названием «Что делать?». На обложке стояло имя автора: Н. Ленин. Но Хусаин сказал Муллануру, что это псевдоним, а настоящее имя человека, написавшего ее, — Владимир Ульянов. Так Мулланур впервые услышал имя вождя партии большевиков.
Мулланур очень переменился за это время. Во всех демонстрациях, во всех выступлениях учащихся против начальства он был заводилой. Особенно запомнился ему один случай. У шестиклассника реального училища — того самого, где учился и Мулланур, — при обыске нашли листовки. В тот же день последовал приказ директора об исключении его из училища. Мулланур — на этот раз уже не самовольно, а посоветовавшись предварительно с Хусаином, — собрал сходку учащихся. Составили ультиматум, в котором требовали немедленного восстановления исключенного ученика. Занятия были прекращены. Сперва в забастовке принимали участие только шестые классы, но потом к ним присоединилось все училище. Вели себя организованно: не шумели, не дурачились. На все попытки администрации урезонить строптивую «детвору» отвечали упорным молчанием или пением революционных песен.
Испугавшись неслыханного размаха, который приняло организованное выступление учащихся, директор пошел на попятную: исключенный ученик был полностью восстановлен в своих правах.
Это была настоящая победа.
А вскоре Муллануру довелось принять участие и в более серьезном деле.
Для начальства давно уже не было секретом, что всеми организованными выступлениями рабочих и учащихся Казани руководит РСДРП. Уразумев, каким огромным авторитетом пользуются социал-демократы в рабочей среде и у передовой молодежи, полиция предприняла довольно ловкую провокацию. Были отпечатаны и стали распространяться листовки, обращенные к мусульманам. В них говорилось, что во всех бедах мусульман виноваты русские. Татарские рабочие и студенты самым недвусмысленным образом натравливались на русских рабочих я студентов. Идея не новая, и большого успеха она, вероятно, не имела бы. Но хитрость состояла в том, что под листовками этими стояла подпись: Казанский комитет РСДРП.
Эту злостную фальшивку надо было немедленно разоблачить.
Хусаин Ямашев написал текст ответной прокламации на татарском языке. В ней говорилось:
«Товарищи татары! Царские сатрапы распространяют через провокаторов гнусные листовки, натравливают татар на русских. Эти листовки распространяются от нашего имени. Не верьте им, товарищи! Надо бороться с русским правительством, но не с русским народом. Мы всегда утверждали и утверждаем, что общего врага можно победить только в союзе с русским народом.
Рабочие, как русские, так и татары, должны слиться в одну дружную семью, потому что у них одна и та же участь. Их так же, как и нас, притесняют хозяева, так же играют на их спинах царские плети. Победа придет к нам лишь тогда, когда рабочие всех национальностей — татары, русские, евреи, армяне — поведут борьбу рука об руку. Только тогда, говорим мы, рабочие добьются счастливой жизни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});