Но мамой вечер не ограничился. Спустя, ещё минут 30 послышался вначале звук домофона, а после хлопок входной двери.
— Привет, дорогой! Я почти приготовила жаркое, переодевайся, как раз накрою на стол, — приглушённый голос мамы Кирилла радовался мужу. Всё это выглядело так мило, что не сдержала улыбку. И как у таких хороших людей получился такой говнюк? Хотя говнюк он, наверное, преимущественно со мной.
— Ты пропустил третью степень у икса! — указала Кириллу на ошибку и чуть не подскочила на месте. В этот раз дверь открылась без предупреждения, и слишком резко щёлкнув магнитным замком. Его отец на меня не взглянул. А когда пискнув, поздоровалась, уставился так, будто удивлён, что здесь кто-то ещё есть. Но в лице не изменился. Полное безразличие. Видимо, в их паре ответственной за улыбки была мама. В итоге всё-таки снизошёл на короткий приветственный кивок, и сразу обратился к сыну:
— Кирилл, после 25-го на неделю полетишь со мной в Москву. У нас блок совещаний. Слетаются топовые менеджеры со всех городов. Отцу компанию составишь, — усмехнулся, — развеемся.
Я бы визжала от радости, сообщи мне такую новость родители. Просто так поехать в столицу нашей родины, да ещё и на неделю. Классно же. Только в лице Кирилла что-то радости не намечалось.
— У меня универ и соревнования, — выдавил из себя зажравшийся подонок.
— Я договорюсь… — его отец стоял на своём, но ещё не успел закончить фразу, как Кирилл обозначил по-другому:
— Я не хочу ехать!
— Что значит не хочешь? Ты же в прошлый раз был довольный, — удивился папа и начал завлекать. Логично бы прозвучало расписать какие там классные достопримечательности… ну хорошо, кого я обманываю — ночные клубы и тусовки. Но тяжёлая артиллерия превзошла все ожидания: — У Михалыча новенькая секретарша, — я едва не поперхнулась от этих слов, только дальше было ещё хуже: — развлечёт, пока я на переговорах буду.
— Мы можем поговорить позже? — Аксёнов младший вскинул взгляд на старшего. — Ты же видишь я сейчас занят.
Только отца такой ответ не устроил, потому что следом он холодно добавил:
— Кирилл, не разочаровывай меня, пожалуйста!
Я внутренне съёжилась от такой резкой бескомпромиссности, будто ему плевать, хочет сын или нет. Старалась не смотреть на присутствующих, чувствовала себя определённо лишней, но как отец Кирилла презрительно бросил взгляд в мою сторону, заметила. А от произнесённых следом слов, у меня помутнело в глазах:
— Ты же не решил молодость на одну никчёмную дырку променять?
Я уставилась в учебник, максимально изображала невидимый стул. Отвергая саму мысль, что он имел ввиду меня. Не представляю, ждал ли Аксёнов старший ответ на вопрос или он был сугубо риторическим, но в этот момент вошла мама Кирилла, с абсолютно неуместной теперь улыбкой:
— Антош, чего ты к детям пристал, пусть занимаются. Пойдём, я тебе всё накрыла. — она потянула его за рукав, выводя из комнаты.
— Нашла детей… — буркнул Антон, избавляя нас от своего общества. Дверь закрыть не удосужился. И хотя ушёл, но шлейф туалетной воды не давал забыть о его недавнем присутствии. Несмотря на приятный, наверняка недешёвый аромат, вонял мерзостью. Кирилл медленно поднял на меня напряжённый взгляд. Если до этого момента ещё могла предположить, что не так поняла, но его глаза подтвердили обратное. Сказали всё, чего я знать не хотела, да и, собственно, меня не касалось.
— Мне надо домой, — стала собирать в рюкзак вещи. Вначале Кирилл молча наблюдал. Потом привстал, толкнул дверь на закрытие и уселся обратно. Покосилась на выход, уже не так бодро утрамбовывая свои вещи, затем посмотрела настороженно на него:
— Кирилл, думаю, ты достаточно разобрался в теме, — и поспешно добавила: — уже поздно, меня родители потеряют.
Он, в свою очередь, раздражённо оттолкнул учебник в сторону, целенаправленно скидывая на пол, и буркнул:
— Я не поеду.
— Что? — опешила от этого заявления в свой адрес, — зачем ты мне это говоришь? — даже изобразила улыбку, но получилось глупо и неловко, поэтому скованно замолчала, уткнувшись взглядом на руки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вижу по твоему лицу, что успела обрадоваться. Надеешься в моё отсутствие вздохнуть с облегчением? Можешь не мечтать. Будешь, как и раньше тетрадь каждое утро в зубках приносить. Только ради этого никуда не поеду.
А вот теперь всё встало на свои места. И с чего вдруг решила, что Кирилл передо мной оправдывается? Таким как он не бывает неловко, даже застигнутом при подобном разговоре. Нет. Его, как и прежде, волновало только одно — удовольствие за счёт чужого унижения.
Выждав молча пару секунд, в течение которых он больше ничего не добавил, согласно кивнула и поднялась на ноги, чтобы направиться к выходу. Только коридор, к сожалению, занял отец Кирилла. Он накинул на плечи пальто и рассматривал себя в зеркало.
— Антош! — жена стояла рядом. — Ты ведь даже не покушал, испортишь желудок со своими вечными совещаниями.
— Ян, хватит причитать, мне некогда, меня ждут! — отрезал он, как на духу, а я подумала, что поторопилась с аплодисментами по поводу личных границ в их семье. Пробыв в одной квартире с этим человеком не более 30 минут, почувствовала себя грязной. Не от его слов, а от присутствия рядом. Только словно ставя финальную жирную кляксу вместо точки, Антоша мазнул по мне брезгливым взглядом и, прежде чем выйти, сказал жене:
— Катька где? — имел он ввиду сестру Кирилла, догадалась я. — Она что, не дома до сих пор? Вконец разбаловала. Не пойму, шлюху, что ли, растишь?
Даже не поняла, отчего стало противнее: то что взгляд будто бы намекнул — шлюха здесь я, раз в такое время не дома, или оттого, что смел так разговаривать с женой.
Отец Кирилла вышел, а мы, теперь втроём, остались в зловонии его мерзкого послевкусия.
— Кирюш… — женщина улыбнулась, будто ничего не произошло, хотя всё читалось по её глазам. Впрочем, я постаралась её не смущать. Отвернулась и начала одеваться, пока она разговаривала с сыном. — Ты будешь кушать? Может, Марина тоже проголодалась? Я там наготовила…
— Марину провожу до остановки и поем. А что, где Катька правда?
Мама рассказывала, что сестра засиделась у подружки на соседнем этаже, а я отчётливо поняла, в кого Кирилл такой говнюк.
Мы вышли с ним в подъезд, спустились на лифте вниз, и я остановила его:
— Не провожай, я сама дойду.
Могла бы сказать это дома, но не хотелось обсуждать при маме. Она никак не оставляла нас одних, снова улыбалась, приглашала ещё в гости и даже поблагодарила, что помогаю Кириллу с учёбой. Помогаю….да….
— И что, ты одна пойдёшь? Там темно и поздно, — снова запереживал, что может лишиться в моём лице решения домашних заданий. Я не сдержалась и хмыкнула:
— Нам, шлюхам, не привыкать.
Он растерялся, видела по округлившимся глазам. Не ожидал от меня такого? Я от твоего отца тоже. Ушла раньше, чем нашёл, что сказать.
По матану за работу получил зачет, радовался как ребёнок, даже я не удержалась от улыбки. Почему то, казалось, что обязательно пересечётся взглядом, разделит со мной победу. Я вроде не последний человек в ней. Но нет. Не удостоил. Хотя мне нужно было радоваться. Приставания после того случая разом сошли на нет. Списывать он, конечно, продолжал, но проблем не создавал. Только где была минус одна проблема, там оказалась плюс другая. Снова стала ловила на себе взгляды Матвея. Правда, приближаться больше не пытался.
До одного дня.
Глава 10
Мы гуляли с Машкой и Артурчиком, третьекурсником с нашего факультета. Только лёг снег, но по градусам было не меньше -10, и мы весело хрустели снежинками под ногами. Накупили вредной еды, болтались по улице после занятий, смеялись и шутили обо всём на свете. Кажется, Артур метил к Маше в парни, но она предпочитала держать его во френдзоне, потому упрашивала каждый раз погулять с ними. А парню вешала лапшу, будто бы не хочет оставлять меня одну. Так и проводили время вместе который день.