Читать интересную книгу Американский беляк - Гане Мирей

Под конец дня издалека донесся смех. Диана проснулась. Наверняка сотрудники Биодома или охранники совершают обход перед закрытием. Диана решила слиться с пейзажем, еще больше обмазавшись землей и обложившись сухими листьями. Свет погас, однако, к собственному удивлению, Диана прекрасно видела в темноте. Снова воцарилась тишина. Лишь проснулись ночные птицы. Диана решила изучить лаврентийский лес и его обитателей. Она медленно встала, размялась, потянулась. Выбравшись из убежища, пошла дальше, предпочитая узкие тропинки, весело перепрыгивая через большие камни. Пролетел филин. Спрятался енот. Диана прикасалась к каждому дереву. Закрывала глаза. Вдох. Выдох. Она чувствовала себя абсолютно свободной — в своей среде обитания.

Время мерно лилось. Рано утром, когда Диана того не ожидала, из ниоткуда появился свет фонарика и ослепил ее. Затем раздался крик:

— Эй, вы! Стоять! — Охранник светил в ее сторону. — Немедленно выйдите оттуда!

Вдруг все внимание Дианы сфокусировалось. Опасность! Опасность! Опасность! Стоило ей только подумать о побеге, как охранник уже схватил ее за плечо и силой выволок. Затем он проводил Диану к выходу, открыл дверь и вытолкнул на тротуар. Диана упала на четвереньки. Поднимаясь, она извинялась, бормотала объяснения. Устала. Уснула. Тишина. Так хорошо. Простите. Но охраннику было плевать.

— В этот раз вам повезло. Но чтобы духу вашего здесь больше не было!

Ответственный охранник хлопнул дверью. Диана снова оказалась одна. Солнце еще не встало. Но теперь она точно знала, в каком направлении нужно идти.

Эстафетный забег[10]

На заре, когда погода утихомирилась, соседи собрались на школьном дворе. План был прост. Прочесать весь остров. Действовать быстро. Разделиться на небольшие группы. Обозначить периметр для поисков.

Я вызвалась пойти на Пуант-о-Пен. Я была уверена, что это самое подходящее для меня место. Там я знала каждый уголок, каждую тропинку, каждый тайник. Отец хотел отправиться вместе со мной, как в тот раз, когда мы участвовали в эстафетном забеге после прилива, но я отказалась. Он не настаивал. Думаю, он понял по взгляду, что я хотела побыть одна, поскольку море могло и не отдать тебя обратно.

— Почему? Почему? Почему?

Тепло одевшись, я нацепила снегоступы и отправилась на поиски. Луна висела высоко в небе и уже навострила рога[11]. Я уходила все глубже в лес, еще было темно. Прогоняя мрак из-под ног, я освещала дорогу фонариком, прикрепленным ко лбу. Затем, прежде чем свернуть на дорожку к насыпи, я остановилась на вершине холма и осмотрела остров. Вдали, на другом берегу, едва мерцали огоньки. Рассвет окрашивал облака. По ту сторону горы стали матово-лиловыми. Прорывающиеся лучи наносили на облака длинные мазки розового, оранжевого и желтого. Солнце готовилось вот-вот показаться — это было вопросом нескольких минут. Я села, посмотрела на восток и закрыла глаза, чтобы не заплакать. Ровно в тот момент первый луч рассек горизонт надвое. Чтобы немного набраться сил, испить из этого искристого источника света в ранний час, я открыла глаза. Второй луч, третий. Затем откуда ни возьмись вырвался пинок ветра[12], сильно растрепав волосы.

Я с удивлением обнаружила, что думаю о весне. О запахах и ароматах — предвестниках ее прихода. О тающем снеге, размягчающем землю. О льдинах, тающих, словно свечки. Я надеялась найти тебя здесь, где мы часто сидели и смотрели на горизонт с высоты холма. Кончиками пальцев мы чертили в воздухе детские картинки. Однажды ты спросил меня с серьезным видом:

— Ты знала, что Земля плоская?

Я улыбнулась, подумав, что это шутка.

— Нет, это правда. За островом нет жизни. Мы падаем за край Земли, как только пересекаем реку.

— Ну конечно… Если это правда, тогда как ты добрался сюда?

Ты не ответил. На самом деле ты никогда не рассказывал о жизни до острова. От чего ты сбежал? Чего боялся теперь? Почему ты так не хотел покидать остров?

Сидя на земле в полном одиночестве, я тихо заплакала. Ты не вернешься. Я встала. Спустившись с холма, повернула направо в густую чащу. Пришлось пригнуться, чтобы туда пробраться. Именно в этом месте, под высокими елями ты обычно выпускал на свободу зайцев. Кстати, там все еще был расставлен силок в ожидании добычи. Металлическая проволока пряталась среди веточек и хвойных лап. Рядом на снегу — совсем свежие следы. Заяц где-то поблизости. Он только что пробежал здесь. Склонившись, я шла по следу, ведущему к насыпи. Там, на выходе из леса, меня схватил за горло ветер. Морские течения приносят его с собой, наполняя невиданной в других частях острова силой. Он становится практически продолжением ледника.

Следы резко обрывались. Ровно в том месте, где я стояла. О чем мог подумать заяц, выбравшись из леса, оказавшись лицом к лицу с рекой и ледяным ветром? Поглотило ли его величие стихии? Или он просто повернул обратно в лес? Я прошла чуть вперед. Почва поросла горбушками[13]. Я запрыгнула на дрейфующую льдину, потом на другую. Со дня на день они разломятся на крошечные осколки — это было заметно по тому, как льдины накатывали одна на другую, как звонко море хлюпало в проталинах. Всего через несколько дней широкий разлив оторвет лед от берега и унесет его прочь.

Не в состоянии двинуться с места от холода, я любовалась горизонтом. Небо окончательно прояснилось. От бури на насыпи не осталось и следа. Ветер все развеял. Я задумалась. Если льдина надломится ровно в эту минуту, под ногами, куда меня унесет? Долго ли я буду дрейфовать? Папа и дедушка несколько раз пережили подобное, когда ходили на каноэ в зимнюю бурю. Найдут ли меня целой и невредимой через несколько километров?

А вдруг ты именно так и исчез, не оставив и следа, просто улетел? А вдруг ты пошел кататься на льдинах? Решил вернуться на остров с другой стороны? Или упасть за край Земли? Может, тебя приютила скала Лечебница, как раненую птицу? Я всматривалась в том направлении, но ничего не видела.

От отчаяния я кричала твое имя:

— Эжен! Эжен… Эжен.

Ты не ответил. Больше никогда не ответил. Я слезла с льдины и побрела обратно. Лишь оказавшись в лесу, я обернулась проверить — вдруг ты каким-то чудом появился за спиной. Послышался грохот, треск. Это лед надломился или я? Море забирало то, что ему было положено.

Я вернулась обратно по собственным следам. Один заяц все же угодил в ловушку. Он кричал. Странный пронзительный вопль напоминал плач брошенного в лесу ребенка. Я медленно подошла. Вдруг заяц перестал метаться. Он смотрел прямо перед собой бездонными глазами. Я слегка приподняла зверька, положила себе на колени и осторожно высвободила из силка. Изучила каждую часть тела, убедилась, что он не ранен. Шептала ему. Заяц замер на несколько секунд, пока не понял, что свободен. Затем он совершил длинный прыжок. Второй. Перед тем как исчезнуть под елями, он повернулся. С мгновение мы смотрели друг на друга в тишине, а после заяц спокойно ускакал прочь.

Эжен, мы так тебя и не нашли. Несмотря на поиски. Несмотря на вмешательство полиции. Несмотря на то, что вверх дном перевернули сгоревшую ферму. Весной разлив не принес с собой тело. Твое исчезновение так и осталось тайной. Твои родители переехали, как и планировали. Я покинула остров, как только смогла. Однако не упала за край Земли, переплыв реку. Перевозчик придерживался обычного маршрута. Добравшись до другого берега, я продолжила путь на запад. Ушла. Как можно дальше. Забыла. О зайцах. О ловушках. О льдинах. О тропинках. О лесе. О горизонте. О рассвете. О горах. О твоем поцелуе. О тебе. Обо мне.

За неделю до

Однажды утром Диана больше не может вынести стресса сверхконтроля над собственной жизнью бездны мыслей упорно приводящих к постоянному разочарованию к посредственности к повторяющимся провалам а главное к той женщине с работы само совершенство Диана больше не выносит ее вида сравнений и факта что та гораздо продуктивнее Диана чувствует что вот-вот разобьется на крошечные кусочки прямо в постели но встает и думает обо всех способах покончить с муками больше никакой лазейки из этой бездны но идет на работу заходит в хозяйственный магазин покупает медную проволоку прячет ее в сумку быстро шагает до самого офиса закрывает дверь в кабинет достает моток проволоки кладет его на папку тут же садится на стул и ждет сама не зная чего Диана смотрит как медь переливается в свете галогенной лампы время бежит уже почти полдень она еще не открыла ни одной папки не говорила с коллегами но видит что они все вместе собираются на ужин вечером еще один надрыв вот он тот самый момент когда Диана думает что все ушли она отматывает как минимум три метра проволоки на конце скручивает петлю достаточно широкую чтобы пролезла голова повторяет процедуру три раза чтобы конструкция выдержала затем идет к вешалке прикрепляет к ней другой конец завязывает узел вот уже собирается накинуть петлю на шею как вдруг кто-то стучит в дверь это она опять мисс совершенство которую она так ненавидит коллега открывает дверь и приглашает на ужин со всеми Диана категорически отказывается но женщина пристально смотрит на нее несколько секунд ее взгляд гуляет от Дианы к вешалке и петле тогда женщина роется в сумке достает блокнот кладет его на тумбочку рядом с дверью и уходит не говоря ни слова Диана долю секунды колеблется затем с жадностью хватает блокнот на обложке фотография дикого зайца название адрес телефон клиники «Геномикст» Диана открывает пролистывает это что-то вроде дневника реабилитации Диана не понимает деталей день первый меньше спала день четвертый повысилась концентрация внимания день шестой больше энергии день седьмой вернулась на работу Диана больше не думает берет телефон и набирает номер с обложки договорились увидимся через неделю больше ни шагу назад Диана переполняется идеей что наконец-то допрыгнет до горизонта