ещё и магию замешать.
Нет, я была бы искренне рада, проявись у меня какой-нибудь интересный магический дар. Главное, чтобы это потом мне же боком не вышло.
– Знающие всё поймут и без твоих слов, – снисходительно склонила сущность предполагаемую голову. – Действия и поведение выдадут тебя. Но, уверяю, тебе, – это слово он произнёс особенно выразительно, – нечего бояться.
– Потому что я принцесса? – хмыкнула безрадостно.
Говорить с Тенью было легко, как с давним другом. Слова лились с языка, ещё толком не успев сформироваться в голове, и Герес тут же их подхватывал, вовсю рассказывал, шутил, немного жутко, хрипло смеялся, заставляя и на моих губах цвести улыбку.
– Отчасти. Созерцающих увозят из дома и запирают, заставляя работать на благо королевства. С тобой подобного не случится.
Это радует. Одна из немногих радостей за последнее время.
Мы помолчали. Я обдумывала то, что удалось узнать, Герес вернулся к внимательному рассматриванию меня.
– Я странная, да? – тихо, неловко рассмеялась под его проницательным взглядом.
– Такой ты мне нравишься больше. Раньше была…
Какой «я» там была раньше, узнать так и не удалось. Герес замолчал и сделал вид, что ничего не хотел сказать, а после и вовсе заговорил о своём хозяине, Альмоде.
– Я расскажу хозяину о твоих открывшихся способностях.
– И о нашем разговоре? – насторожилась внезапно.
Тень размышлял некоторое время, а в итоге грациозно ушёл от ответа, спросив:
– Ты хочешь что-нибудь ему передать?
Я? Что мне ему передавать? Будь мы хотя бы знакомы…
– Может, попросить о чём-нибудь? – подсказал Герес.
Как мне показалось, с намёком подсказал.
Но показалось или?..
«А привези ты мне аленький цветочек», – пронеслось в голове.
Представила себе целое воинство, ползающее по полям и холмам в поисках диковинного растения. С трудом подавила улыбку.
А потом в голове зазвенело осознание. Я дёрнулась от напавших на меня мыслей, тяжело задышала от охватившего нервного возбуждения, и сердце в груди, споткнувшись, застучало быстро и громко.
Могу ли я просить о подобном? Следует ли мне вообще вмешиваться в государственные дела? Смею ли я вставать на пути разозлённого мужчины?
Мысли забились в голове, как птицы в клетке.
– Могу ли я? – начала хрипло, фокусируя взгляд на Тени.
В душе стучали несмелая надежда и страх. Страх совершить ошибку, влезть не в своё дело. Кто знает, чем это в итоге обернётся.
– А ты попроси, и мы узнаем, – предложил Герес.
Я колебалась недолго.
Опустила ноги на пол, подалась ближе к Тени и громким шепотом, сильно стараясь говорить ровно, озвучила просьбу:
– Этот мир кажется мне жестоким, а люди в нём скрывают настоящие лица за лживыми масками. Я бы не советовала принцу слепо доверять чужим доносам и бездумно карать тех, кто может оказаться невиновным.
Вот, вроде и в чужое дело не нырнула, и предупреждение передала. Если не дурак, то к моим словам хотя бы прислушается.
Герес подорвался с места, сделал три почётных круга над потолком и, смеясь, вновь опустился передо мной.
– Сообразительная, – весело похвалил он. Стало очень приятно. – И добрая. Нет, Али, тебя точно подменили! Но мне нравится.
И Тень, весело, хрипло хохоча, воспарила к потолку, чтобы резко рвануть вниз и раствориться в полу моей гостиной.
Когда он исчез, я ещё какое-то время продолжала сидеть и думать, думать, думать.
Королева мне не понравилась. Я ей тоже, и это проблема. Кто знает, на что она пойдёт ради поддержания выдуманной ими легенды. Если она даже родного сына отправила на уничтожение страны и ничуть этому не опечалилась. Нужно как-то исправлять эту ситуацию. Налаживать отношения. Без покровительства этой женщины моя жизнь имеет все шансы превратиться в сущий Ад.
Риян Йорген тоже вызывает печально мало положительных эмоций. Я благодарна ему за избавление от нежелательного брака и своевременное спасение. За то, что «вернул домой». Оказаться принцессой со всех сторон лучше, чем бесправной пустышкой – элементарно больше свободы и возможностей. Хотя я и роль слуги бы приняла, чего уж. В чём-то это было бы даже безопаснее.
Налаживать отношения с ним не хотелось совершенно.
Но есть такое противное слово – надо…
Много чего надо сделать. Узнать. Понять.
Ну а пока – пойти спать и хорошенько отдохнуть.
* * *
В какой-то момент меня разбудило отчётливое ощущение чужого взгляда. Содрогнувшись всем телом, я распахнула глаза, рывком села и с бешено колотящимся сердцем напряжённо уставилась на тёмную комнату. Чем больше всматривалась, тем понятнее становилось, что кроме меня здесь никого нет, но чувство, словно из темноты за тобой кто-то наблюдает, не исчезало.
Просто нервы, сознание так надо мной подшучивает, или?..
Я просидела так около четверти часа, пока не успокоилось сердцебиение, не восстановилось дыхание и я не убедила себя в том, что просто новая обстановка и обстоятельства так сказываются.
Легла обратно, но сон не шёл ещё долго. Я так и открывала глаза, окидывая комнату тревожным взглядом, пока, наконец, не уплыла в беспокойный сон.
* * *
Тори появилась на следующее утро. Дёрганная, нервная, боязливо озирающаяся на любую тень. От моих вопросов и попыток узнать, где она была и что с ней случилось, служанка нетерпеливо отмахивалась и утаскивала меня в ничего не значащую болтовню.
А в итоге и вовсе поспешно удалилась после утренней ванны и помощи в одевании.
Сегодня королева не приглашала меня на завтрак – его доставили в гостиную, предлагая мне трапезничать в гордом одиночестве. Минут тридцать, не больше, потому что через сорок должен был начаться первый на сегодня урок этики.
Я действительно находилась одна, когда в дверь коротко, вежливо постучали и заглянули, не дожидаясь ответа.
Невысокая, стройная девушка грациозной ланью вошла в мою гостиную, словно она принадлежала ей. Светло-рыжие волосы, плавными кудрями спадающие по плечам. Бело-голубое платье с кружевной отделкой на рукавах и полукруглом вырезе. Миловидное лицо, почему-то показавшееся мне хитрым, умным, опасным.
– Здравствуй, Али, – Пропела незнакомка, проигнорировав традиционное приветствие. Полагающийся принцессе реверанс проигнорировала также. – Это правда? То, о чём все шепчутся?
Заметно нервничая, она дёрнулась ко мне, но под моим настороженным взглядом замерла, досадливо кусая нижнюю губу, тихонечко вздохнула и нехотя опустилась в кресло напротив.
На её лице сожаление перемешалось с жадным любопытством. Желание завалить меня сотней вопросов сдерживалось с трудом – я видела это по дрожащим ладоням, бегающему по моему лицу взгляду, блеску в каре-янтарных глазах.
– А о чём все шепчутся? – поинтересовалась осторожно.
На краткий миг розовые губы незнакомки дрогнули в ликующей улыбке, но она очень быстро вернула лицу встревоженно-возбуждённое выражение.
Очень интересно. И что это у нас тут такое?
– Что ты потеряла память. Ничего не помнишь. И чуть не вышла замуж, – на последней фразе девушка понизила голос и забавно, очень многозначительно вытаращила глаза.
Я промолчала, раздумывая, что ответить или спросить, и что известно этой девушке.
И тут она словно с поводка сорвалась. Дёрнулась, подалась вперёд всем телом, нависла над сервированным к завтраку столом, впилась в меня цепким, жаждущим ответов взглядом.
– Как же так? – громко, отчаянно зашептала она, к моему невероятному удивлению. – Мэрит всё спланировал! План был безупречный. Инсценировка твоего убийства. Проложенный маршрут. Заранее подготовленная церемония бракосочетания. Что пошло не так?
Я замерла, застыла, как громом поражённая.
Первой панической мыслью было: эта девушка участвовала в моём убийстве!
Следующие мысли были куда разумнее. Она сказала не убийство, а инсценировка, и всё последующее… Это было не убийство.
Это был побег.
Именно побег. Не похищение. Иначе стала бы она так просто рассказывать мне об этом? Стала бы сетовать, что ничего не вышло? Переживала бы вот так?
Ох, Аллисан. Что же ты наделала? И что за это сделают? Не с тобой. Со мной.
И… что всё же пошло не так? Если план действительно был, и готовился как минимум несколькими людьми, то как так вышло, что в итоге Али оказалась не у чёрта на куличиках со своим «женихом», к которому, судя по всему, и пыталась сбежать, а осталась здесь… мёртвой?
Королеву и рияна исключаем сразу. Эта парочка могла узнать о злостных планах, но точно не стала бы убивать принцессу. Они слишком боятся будущего короля, его силы и могущества, чтобы собственноручно подписывать себе смертный приговор. Они бы пошли иным