не жалели ни детей, ни женщин, ни стариков.
Но один дотошный местный страж порядка, когда обратились к родственникам, а те сказали, что их сын, документы которого были у трупа, жив-здоров и только что звонил, спросил у них: «Может, терял он свои документики?» Выяснилось, не просто терял, а их у него вытащили. И теперь их сыну даже было назначено какое-то там наказание. Тогда милиционер проявил смекалку и проверил по Интернету еще несколько найденных у трупов при подобных обстоятельствах документов. И они тоже были утеряны или украдены. Как только эти сведения попали в ГРУ, там вплотную занялись расследованием этих дел.
И товарищ Рожкина обращался к нему с просьбой отслеживать подобные случаи.
Так что случай на вокзале с Татарином, Василием и неизвестным военным вполне мог быть из той самой цепочки. Капитан Рожкин, включив элементарную логику, поинтересовался, не поступали ли за последние сутки сведения о пропавших в Москве в районе Казанского вокзала военнослужащих, о неопознанных трупах или больных, оставленных на съемных квартирах.
Очень скоро через свои каналы Рожкину удалось узнать, что действительно в одно из районных отделений милиции поступили сведения о том, что в Η-ской подмосковной части пропал военнослужащий, последний раз которого видел его товарищ на Казанском вокзале. А в больницу Склифосовского был доставлен неопознанный молодой человек с тяжелейшим отравлением, по всем признакам совпадавшим с тем, с которым поступил в больницу Василий.
Солдат срочной службы Миша Шишков еще лежал под капельницей и не пришел в себя, а во всероссийский розыск были отправлены сведения о возможном появлении трупа с документами на имя Михаила Константиновича Шишкова.
И когда такой труп действительно в скором времени появился возле жестоко истерзанной девушки на улице одного из небольших горных селений в Закавказье, ГРУ наконец практически смогло взять след банды.
Капитан Рожкин даже получил благодарность за бдительность. Однако вопросами организации провокаций в Закавказье должно было заниматься ГРУ. Для Рожкина сейчас было самым важным выяснить, откуда Татарин (а угощал всех троих явно он) взял паленую водку. Хотя вполне возможно, что водку эту, не просто паленую, а с определенным включенным в нее химиками заказом отключать память, дали Татарину те, кто «заказал» ему солдата. Но что-то, очевидно, не сработало или сработало не так.
Хотя, как человек педантичный, привыкший прорабатывать все версии, капитан Рожкин не исключал и варианта, что в этот раз для организаторов важным было убрать всех возможных свидетелей, в том числе и Татарина. Тем более если он действительно «постукивал» на бандитов. А может, даже стал ключевым звеном цепи, которую раскручивало ГРУ. Ну а Василий, ясное дело, оказался в компании Татарина и солдата по чистой случайности.
Взвесив все возможные варианты, капитан Рожкин решил поговорить с дежурными стражами порядка на всех московских вокзалах. Его интересовали бомжи или «путешественники», которые предлагают водку, и особенно настойчиво солдатам и офицерам.
И на Киевском вокзале ему повезло. Внимательный и дотошный молодой лейтенант Котиков прямо из окна своего кабинета показал капитану Рожкину такого человека. Был это почти пацан в подранных джинсах и синей куртке, с взъерошенными рыжими волосами.
Он прохаживался по платформе с сумкой через плечо.
– Он у меня в личной разработке, – гордо сказал лейтенант Котиков, – я приказал, чтобы его без меня не брали.
– А может, я тебе его спровоцирую, чтобы поскорее ты его, как говорится, оприходовал?..
– Это как? – не понял лейтенант Котиков.
– Ты солдата мне найди! Или офицера. Одним словом, военного.
– Не понял…
– Да сходи в зал ожидания или на перрон, найди человека в военной форме и приведи сюда.
– На живца, что ли, брать будем?
– Что-то вроде того… – кивнул следователь Рожкин.
– Так может, чтобы не спугнуть, вы сами сходите и найдите, кто вам нужен.
– Нет, мне нельзя светиться. В качестве, как ты выражаешься, живца не солдат, а я буду действовать. Так что мне надо, чтобы, главное, форма подошла.
– Вы?! – удивился лейтенант Котиков, окинув взглядом коренастую, широкоплечую фигуру капитана Рожкина.
– Ну да, а что ты так удивляешься, лейтенант?
– Да нет, ничего… – пожал тот плечами.
Через несколько минут в дежурку вошел лейтенант Котиков, строгий, можно даже сказать, суровый, и вместе с ним розовощекий молодой солдатик.
– А в чем, собственно, дело? – спросил солдатик с волнением.
– Проверка документов, – сказал лейтенант Котиков.
– Следователь по особо важным делам капитан Рожкин, – представился Рожкин и почти приказным тоном сказал: – Мы проводим секретную операцию, и для ее выполнения мне необходимо переодеться в твою форму.
– А я? – удивился солдат. – У меня поезд через три часа.
– Три часа погуляешь по вокзалу в штатском, – сказал следователь.
– Я на Красную площадь хотел сходить… – замялся солдат.
– Это не запрещается, – весело сказал следователь Рожкин, сбрасывая куртку.
Через некоторое время из дежурки вышли следователь Рожкин в полной солдатской амуниции и переодетый в его штатское солдат.
Следователю Рожкину теперь предстояло как можно правдоподобнее исполнить роль солдата-срочника.
Рожкин вышел на платформу, вальяжно и гордо прошелся туда-сюда, а потом сел на лавочку и, достав сигарету, начал стрелять глазами, у кого бы прикурить. Ждать, пока рыжий парень в синей куртке его заметит, у него не было времени, и поэтому он сам подозвал его:
– Эй, рыжий, дай прикурить!
Рыжий заинтересованно зыркнул на солдатика глазами и, подойдя, достал зажигалку.
Закурив, Рожкин вздохнул:
– Если б еще счас глоток водочки, я б стал абсолютно счастливым!
– А ты куда? Домой или из дому? – поинтересовался рыжий.
– Из дому. Разве не видать?
– Так а как же ты в часть да пьяный?
– Чего пьяный… я просплюсь… Я так, глоток бы глотнуть где в подворотне. А там еще три часа до поезда. Не знаешь, где здесь можно отовариться?
– Ну, я могу тебе дать выпить. Только пошли отойдем…
– Пошли, – кивнул Рожкин.
Когда они зашли в подъезд одного из ближайших домов, рыжий достал из сумки бутылку и протянул Рожкину, который отлично справлялся с ролью солдата.
Рожкин,