Я уже собиралась сойти с тропы — лес виднелся сразу за большим лугом, через дорогу от поселка, — но громогласный окрик заставил замереть на месте и приготовиться к очередному потоку новостей про делишки Насти.
— Ах вы поганцы! Ах вы бездельники!
Пожилой низкорослый мужчина с размаху захлопнул дверцу неказистой машины и походкой разъяренного быка устремился к кустам.
— Ваш обед закончился два часа назад. А ну марш по рыдлёвкам, лоботрясы разэтакие!
Из вишневых кустов послышался шум и недовольное бурчание.
— Быстрее! Я вас ждать не буду. Сейчас герцогу отправлю донесение и уволю к ядреной матери.
— Да идем мы, идем, — реплики, произнесенные заплетающимся языком, утонули в шуршании веток. — Валерьяныч, не серчай, притомились мы.
— В теньке прилегли отдохнуть и задремали… — добавился бубнеж еще одного мужчины.
На миг воцарилась тишина, а потом еще более разъяренный голос Валерьяныча ударил по ушам:
— Притомились? Задремали? А это что такое?
В воздухе характерно звякнуло разбитое стекло, и сразу за ним последовал синхронный вздох работяг.
— Еще раз так отдохнете, уволю с волчьим билетом, — прорычал Валерьяныч. — Только Саню с Матвеем на силос вернул, так эти опять…
Три потрепанные, чуть покачивающиеся фигуры направились к похожему на комбайн агрегату, застывшему на краю поля. Валерьяныч, что-то бормоча себе под нос, запрыгнул в свою машинку-каракатицу, как успела я ее назвать из-за широко расставленных колес, и, заполнив воздух сизым дымом, умчался прочь.
А мне оставалось только пересечь луг. Прохладный ветер забрался под куртку, коснулся кожи, и, только поежившись от холода, я опомнилась, что на мне одна из засаленных курток Игната. Причем грела эта куртка так себе. Возвращаться не хотелось, и я, сильнее запахнув полы, продолжила путь.
Перешла неожиданно выросший на пути мелиоративный канал, прошла десяток метров и вздрогнула от тишины, ударившей по ушам. Меня словно накрыли стеклянным колпаком, через который не проникало ни звука, ни дуновения ветерка.
Припорошенная листвой земля, редкие кустики трав и рассыпанные тут и там горсти семян. И деревья. Исполины с гладкими стволами, тянущиеся в небо.
«Вот ты, значит, какой, магический лес», — вырвалось у меня само собой.
Наклонилась и подняла лист: продолговатый, зеленый, с подсохшими краями и абсолютно сухим черешком. Подняла голову к небу, и безлистные кроны деревьев заставили задержать дыхание.
Матрена права, лес и в самом деле чахнет.
Но, может, это мышление у соседки магическое и магии, на самом деле, никакой нет? А есть заболоченная и закисленная почва…
Я коснулась прижатого к земле тонкого деревца. Приподняла его из-под засохшего валежника, чтобы оно смогло потянуться к солнцу, и отошла на пару шагов.
Пальцы кольнуло от холода, а по всей коже, вызывая щекотку, побежали электрические разряды. В оглушающей тишине по лесной подстилке поползли белесые языки тумана.
— Шли бы вы домой, Анастасия, — раздалось над моим ухом. От неожиданности я едва не подпрыгнула на месте и принялась суматошно озираться по сторонам.
Рядом никого не было. Только туман заполнил все зримое пространство и поднимался все выше, и теперь его молочно-белое полотно поглотило мои колени.
Но мне же не почудилось, здесь кто-то есть. Почему он прячется? Мое сердце хлюпнуло в пятках. Сейчас для полного счастья мне только встречи с маньяком не хватает.
— Вы очень хорошая актриса, Анастасия, но я не верю, — снова раздался холодный бархатистый голос.
Теперь он звучал громче. И я рассмотрела перед собой очертания мужской фигуры, затемненной стволами деревьев. И почувствовала себя зайцем, которого загнали в ловушку.
— Чему не верите? — голос мой прозвучал совсем глухо.
Мужчина подошел ближе, и оказалось, что ростом его природа не обделила. И шириной плеч. Окончательно оценить облик мешал плащ, свисающий с плеч, и накинутый на голову капюшон.
— Не ходите в этот лес, Анастасия. Не принесет он вам добра. Это мое последнее вам предупреждение.
Туман заструился вокруг незнакомца рваными хлопьями, и мне вдруг стало совсем зябко.
— Может, я не жду добра, а сама хочу помочь? — выдавила я из себя, стараясь не стучать зубами.
— Вы? — насмешливые нотки стальными иглами впились в мое сердце.
— Молодые деревца завалены сухим валежником — это по-вашему, правильно? Если лесник не выполняет свою работу, то…
— Издеваетесь?
— Нисколько.
— Лесу вы ничем помочь не можете. В ваших силах не мешать, — сказал и резко развернулся, продемонстрировав прямую спину, гордо поднятую голову и широкий уверенный шаг.
Минута, и силуэт скрылся в тумане.
А я обескураженно прикусила губу. Напрасно. Зубы стукнули от холода, и по подбородку потекла горячая капля крови.
Глава 8
Стоило незнакомцу исчезнуть в лесной чаще, как молочные хлопья тумана пришли в движение. Беспокойной пеной они поднялись к кронам деревьев и закрыли собой небо. На лес опустился сумрак, а моей кожи коснулся легкий порыв ветра.
Тишина рассыпалась на осколки, и лес наполнился привычными звуками: шелестом листьев, нервной переклички птиц. А еще странным свистом. Словно какой-то невидимка стоял рядом и прутом рассекал воздух.
Ветер набрался сил и принялся хватать деревья за ветки, поднимать в воздух лесную подстилку. Пока я с недоумением смотрела по сторонам, он хлестнул меня по щекам и потянулся к волосам.
Нос царапнул запах сырости, прелых листьев и едва уловимый — железа. Тыльной стороной ладони я смахнула капельку крови с подбородка. Но ее металлический запах только усилился.
Словно призывая кого-то невидимого на помощь, деревья натужно заскрипели. А я опять застыла на месте. Потому что никакой шум не мог заглушить жужжание, доносящееся со всех сторон разом. Такое «жу-жу-жу» я уже слышала сегодня под полом. Только сейчас это была не одна маленькая пчелка, а тысячи и тысячи насекомых.
«Это для них я улей собиралась сделать, чтобы чай с медом пить?» — недобро