– Какие еще условия? Если ты опять будешь упрямиться, я тебя просто убью.
– Ну, как хотите. Тогда мне нечего вам сказать, – Ольга легла на кровать и уставилась в потолок. Краст заскрипел зубами.
– Ну, хорошо. Чего ты хочешь?
Ольга села, прислонившись к спинке кровати.
– Вы прекращаете меня запирать и обращаться со мной как с пленницей, и значит, я могу свободно передвигаться по замку и вне него. Кроме того, вы обучаете меня магии, тем более, что я представляюсь всем, как ваша ученица, и я должна хоть что‑то понимать в ней. И, наконец, вы пообещаете возвратить меня на родину.
– С первым условием я согласен, если ты не будешь пытаться убежать.
– Ну, Краст, куда же мне бежать? У меня же здесь нет ни денег, ни знакомых и, кроме того, я ничего не знаю об этом мире.
– Это пока ты еще не обжилась. А со временем у тебя все это может появиться.
– Ну, хорошо. Если мы сейчас договоримся, и если вы первый не нарушите договор, то я обещаю в течение года не убегать. А потом мы вновь вернемся к этому разговору.
– И я хочу тебе напомнить, что это не мой замок, поэтому ты не можешь гулять по нему, где хочешь.
– Это я понимаю.
– Обучать тебя магии мне некогда, пусть тебя Венис обучает, он уже многое знает и умеет. Но если у тебя нет способностей, то толку от этого не будет.
– Согласна.
– А вернуть тебя назад я не могу, потому что не знаю как.
– Но вы можете хотя бы попытаться узнать, как это можно сделать.
– Хорошо, я попытаюсь.
– Значит договорились.
– Договорились. Венис может начать обучать тебя магии хоть сейчас.
Уходил Краст заметно повеселевшим. Ольга тоже была довольна результатом разговора. Разумеется, она не рассчитывала, что Краст сразу кинется выяснять, как ее можно отправить домой. Да она ему сейчас и не доверилась бы. Но со временем, возможно, его самого заинтересует этот вопрос.
Венис сидел на стуле и смотрел, не отрываясь на Ольгу.
– Послушай, ты что, совсем Краста не боишься?
– Не боюсь.
– Но почему? Он же мучает тебя, может управлять тобою, а может и убить.
– Скажи мне, сколько времени занял процесс моего переноса в ваш мир?
– Около двенадцати часов, как и все предыдущие попытки.
– Так вот, все это время я испытывала жуткую боль. Я хотела умереть. Я проклинала себя за то, что все еще была жива. Я тогда на себе испытала, что смерть это не самое страшное, что со мной может произойти. Но я научилась бороться с этой болью. Поэтому сейчас, когда Краст пытается мучить меня, я только делаю вид, что страдаю. Кроме того, мне постоянно кажется, что теперь я живу вторую жизнь, не совсем реальную, как будто, я играю в театре. Возможно поэтому, угрозы убить, меня не пугают, хотя я понимаю, что смерть будет настоящей. А Краст, хоть и гад, убивший кучу людей, не тянет на вселенского злодея. Скорее он похож на трехлетнего ребенка, отрывающего у жука лапки из любопытства, и не понимающего, что тому больно. Поэтому когда я смотрю на него, мне совершенно не страшно. Что касается того, что Краст может управлять мною, то в последний раз у него это не очень хорошо получилось. Тебе так не показалось?
– Но как тебе это удалось?
– Я случайно нашла способ, как ему противодействовать. Думаю, что тебе лучше не знать подробности.
– У меня создалось впечатление, что учитель теперь сам тебя опасается. Поэтому он так и обрадовался, когда вы договорились.
– А как получилось, что ты стал его учеником?
– Я смутно помню своих родителей. Когда я попал к Красту, мне было лет семь. А каким образом это случилось, и куда подевались все мои родные, я не знаю. Учитель говорит, что умерли, но я не уверен в этом. Сначала я просто выполнял при нем роль слуги, а потом он начал меня понемногу обучать своему искусству.
– А книги по магии существуют?
– Да, я как раз учусь по одному такому учебнику под присмотром Краста. А еще почти все маги описывают свои эксперименты и разработки, но делают они это для себя, поэтому разобраться в них постороннему человеку бывает очень трудно.
– А что нужно для того, чтобы стать магом? И что такое магия вообще?
– Маги с помощью особого устройства, могут воздействовать на людей и предметы силами, которые не принадлежат нашему или какому‑нибудь другому миру. Учитель говорит, что эти силы действуют в четвертом, а может в пятом пространственном измерении. И редкий человек может научиться управлять ими.
– Получается, что маг – это человек, который умеет работать с техническим устройством?
– Гм. Вообще‑то относить это устройство к техническим – не совсем верно. Элар – так оно называется – это устойчивая система многомерных полей, привязанная к нашему трехмерному миру через какой‑нибудь предмет, лучше всего кристалл. Так написано в моем учебнике.
– Каким же образом маг управляет многомерными полями?
– Мысленно. Так же как и амулетами. Любой человек, подумав о чем‑нибудь, вносит изменения в свою душу, или как называют ее в учебнике – ауру. Эти изменения и улавливают все магические устройства.
– Почему же ты тогда сказал, что человек, умеющий управлять полями – редкость? Ведь амулетами, как я поняла, пользуются почти все!
– Потому что одно дело дать мысленный приказ амулету включиться или наоборот, выключиться, и совсем другое – научится видеть эти поля, сплетать из них различные магические конструкции, получать с их помощью сведения об окружающем мире и уметь воздействовать на него. Вот такая способность проявляется далеко не у каждого человека.
– А где вы берете элары?
– Их делают маги. Когда учитель сочтет, что его ученик уже имеет достаточно знаний, он изготавливает для него элар, а дальше тот подстраивает его для себя и учится управлять с его помощью магическими силами.
– У тебя он тоже есть?
– Да. Мне Краст сделал, уже давно. Он говорит, да и в учебнике написано, что обучаться магии нужно с детства, когда мозг еще только развивается. И ребенок гораздо быстрее и лучше учится видеть многомерную сущность предметов и полей. А без этого невозможно вообще научиться чему‑нибудь. Поэтому тебе поздновато приступать к учебе, даже если у тебя есть способности.
– А как можно определить наличие таких способностей?
Венис снял с себя медальон с изумрудом, и протянул Ольге.
– Вот – это мой элар. Сожми его в руке, и попытайся мысленно слиться с ним.
Вначале ничего не происходило. Ольга уже с огорчением подумала, что к магии она не способна. Как вдруг перед глазами у нее все поплыло, комната, и все предметы в ней приобрели совершенно незнакомые очертания, и как бы вывернулись наизнанку. Ольга попыталась разобраться с произошедшими вокруг нее переменами, но успеха в этом не добилась. Единственным результатом ее усилий оказалась тошнота, подкатившая к горлу. Она выронила элар, и сделала шаг назад. Все предметы тут же вернули свои привычные очертания.
– Ты что‑то заметила? – Заинтересовался Венис, поднимая с пола свой медальон.
– Я не поняла. Все вокруг стало совершенно не узнаваемым. И я никак не могла сориентироваться, где что находится. Я даже сама себя потеряла!
– Поздравляю! Это ты взглянула на наш трехмерный мир со стороны, из четвертого измерения. А это означает, что у тебя есть способности к магии!
– Но почему я не могла узнать, ни одного предмета?
– Ну, представь себе, что ты жительница двухмерного мира. В этом мире можно двигаться вперед – назад, и вправо – влево. Но в нем нет, ни верха, ни низа. Просто потому, что мир такой тонкий, что в нем не могут сформироваться органы чувств, улавливающие сигналы, идущие перпендикулярно ему. Да их и нет, этих привычных сигналов, таких как свет, звук, осязание, потому что они все подчиняются законам этого двумерного мира, и распространяются только в нем. А в пространстве между мирами, совсем другие законы, и другие сигналы. И вот ты двигаешься по этому, двухмерному миру, и приближаешься к своему дому, допустим, квадратному. Каким ты его увидишь?
– Ну, квадрат и увижу.
– Нет! Ты можешь увидеть квадрат, только со стороны, из третьего измерения. А перед тобой окажутся только линии. Вот ты доползешь до линейной стены своего дома, найдешь линейную дверь, через нее попадешь вовнутрь, и увидишь там линии своей мебели. Представила?
– С трудом.
– Ну вот, а теперь сравни то, что ты видишь в двухмерном мире – одни линии, с тем, что откроется тебе из третьего измерения, когда ты можешь увидеть все сразу. И то, что находится внутри дома, и то, что снаружи. То же самое касается и мебели, и людей, ты будешь видеть одновременно их внутреннюю и наружную часть. Можно даже распознать, из чего они состоят, и как они устроены, не прикасаясь к ним. Теперь вернемся к нашему, трехмерному миру. Люди и животные видят и осязают только поверхности. Ты видишь мою одежду, мое лицо, но не видишь, что находится внутри меня. Ты видишь поверхность стола, но не видишь его структуру, не знаешь, есть ли в нем какие‑нибудь трещины, или сучки. Можно, конечно его распилить, но и в этом случае, ты увидишь всего лишь поверхность среза. Можно разрезать меня. Но опять‑таки, тебе откроется лишь поверхность моих внутренних органов, или поверхность их разреза, если ты захочешь исследовать мое строение еще глубже.