– Конечно, почему нет, – легко согласилось чудовище.
– Никакого чувства верности, – разочарованно бросил Вольга.
– Это человеческие понятия, – пояснил бука, – я хочу жить, и я в ваших руках. С богатырем мне не совладать.
– И так же легко он предаст и нас.
– Посадим его пока в клетку, – решил молодой царь, – думаю я, он нам еще пригодится. У Даниила есть свое чудовище, теперь и у нас будет.
Глава 12
Нежданный отъезд
Аленушка весело скакала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. В тереме, где жила шамаханская царица, ее ожидали немыслимые богатства по наведению красоты, и девочка уже изнывала от нетерпения.
– Можно? – Великая княгиня, постучав, открыла двери в горницу.
– О, Аленушка! И ты тут.
Вместо хозяйки терема юную княгиню встретил баюн. Он сидел возле кровати и умывался.
– Пушистик, – удивилась Аленка, – а ты здесь откуда?
Вошедший следом Колыван подозрительно посмотрел на кота.
– Хотел пообщаться с царицей, – кот сделал самую невинную мордочку, на которую был способен, – а она вот уехала.
– Как уехала?.. – расстроилась девочка, – она же обещала…
– Неожиданно. – Из-под кровати начала вытекать струйка крови, но кот быстро накрыл ее своим хвостом, и Аленка не успела ничего заметить. Видя, что девочка расстроена, кот быстро добавил: – Но обещанные гостинцы она оставила тебе.
– Где? – Аленушка тут же перестала расстраиваться.
– Да вот же, где-то тут, – засуетился кот, – вон в углу сундук.
Аленка, быстро забыв про неожиданный отъезд царицы, кинулась к сундуку. Девочка увлеченно рассматривала различные вещицы.
Колыван медленно подошел к баюну и положил тому руку на загривок.
– Пойдем-ка… пушистик… поболтаем.
Богатырь буквально силком вытащил упирающегося кота наружу.
– Ты чего, Колываша? – Кот, раскрыв широко глаза, глядел на богатыря.
– Из меня-то дурака не делай. Ты вообще еще жив лишь потому, что мне очень сильно не нравилась эта заезжая царица. В большую беду и войну она нас затянуть хотела. Так что ты невольно государству услугу оказал. Но ты же не думаешь, что я тебе позволю людоедствовать в Киеве?
– Так я же исключительно ради интересов державы, – заюлил кот, – я русских людей когтем не трогаю. Вот клянусь своей мамой!
– На этот раз я сделаю вид, что не заметил, – нахмурился Колыван, – я уже объяснил почему. Но не жди, что в другой раз тебе так повезет. Ты меня понял?
– Злой богатырь пугает кису, – баюн освободился наконец от захвата, – вот только стращать меня не нужно.
– Или что? – Колыван, выгнув бровь, с идевкой посмотрел на баюна, – что ты мне можешь сделать?
– Я много чего могу, – теперь уже баюн пристально смотрел прямо на богатыря, – например, могу сделать так, что Аленушка возненавидит своего защитника. И уже никогда рядом с собой терпеть не будет. Или вовсе распорядится казнить, в присутствии большого количества собравшихся.
– Ты меня пугать решил? – нахмурился Колыван.
– Я предлагаю нам не ссориться. – Кот тут же сменил тон на примирительный: ему не понравилось, как богатырь на него взглянул.
– Запомни, чудовище, – медленно произнес страж, выделяя каждое слово, – я тебя терплю лишь потому, что ты можешь принести пользу государству и лично Аленке, что уже не раз проделывал. Но я не стану терпеть людоедства в Киеве, потому что в первую очередь я русский богатырь и защитник русского народа. А прогонит меня княгиня или казнит – вопрос десятый. Ты сейчас жив лишь потому, что в этот раз поднялся не против русича, а против той, которую я почитал за нашего врага. Не играй со мной, животное, я тебя разрубить всегда успею. Ты меня хорошо понял?
– Понял я, понял… – угрюмо буркнул баюн.
Беседу прервала Аленушка, выскочившая из палат с сияющим лицом:
– А вот такое видали?
Девочка показала на вытянутых руках чудную игрушку, куклу-петуха, но всю из золота, такую, что каждое перышко ярко сверкало на солнце.
– Подумаешь, – буркнул кот, – ну петух, ну золотой…
– Что-то я такое слышал, – задумался Колыван, – покажи-ка эту штуку боярину Полкану, он у нас в таких вещицах хорошо понимает.
– Не отдам, – девочка покрепче обняла петушка, – моя игрушка, мне шамаханская царица оставила. Правда, пушистик?
– Правда, – выдавил кот недовольно, под пристальным взглядом богатыря, – тебе все оставила.
Аленка снова вытянула руки вперед, внимательно рассматривая чудную находку:
– Я назову его Петя-петушок.
Глава 13
Длинная ночь
Михаил Поток еще раз глубоко вздохнул – воевода никак не мог унять волнения. Если он все рассчитал правильно, успех будет на их стороне.
– Давайте еще раз повторим, что и как мы делаем. – Богатырь обвел взглядом друзей. – Иван, ты идешь к северным воротам и запираешь их. С тобой будут сто человек из дружины, этого должно хватить. Стража не выступит против нас, этот вопрос я решил. Галицкое войско на севере, пройти в город они могут только через северные ворота, для другого пути им большой крюк делать и через реку переправляться. Закрываешь ворота, и никого не пускаешь. Понял?
– Да что тут непонятного… – Иван Быкович тяжело вздохнул, – а Даниил точно мертв?
– Вечером скончался, – подтвердил Михаил, – это мне верный человек в галицком войске поведал. Я ему хорошо плачу за такие сведения. Галичане пока никому не говорят.
– Боюсь я Даниила, – поежился третий богатырь, Еруслан, – а ну как притворился он, нашу верность испытать?
– Наша верность – Киеву, а не Галичу, – отрезал Михаил. – Нет, это верные сведения. Ты, Еруслан, должен взять галицкого воеводу и княжонка.
– Теперь уже князя, – поправил друга Иван, – раз Даниил мертв.
– Пока его не посвятили в князья – он еще княжонок. И когда станет князем – очень важно, чтобы он делал то, что мы будем ему говорить. С Лютополком надо быть осторожней, этот зверь так просто не сдастся. С тобой пятьдесят человек, должно хватить. У Лютополка не больше пяти человек охраны, у княжонка – не больше десятка. Первым брать Лютополка, он опасней.
– Повезло нам, что он в Киеве заночевал, а не в войске.
– Не «повезло нам», а «нам сопутствует удача». И дай боги, чтоб и дальше так было.
– А что с этими? – Иван кивнул головой в сторону реки, там расположились последователи черного человека.
– Эти не будут вмешиваться, – уверенно заявил Михаил, – но на всякий случай дружина к ним приблизится да присмотрит. Если что – через южные ворота войдет в город нам на помощь.
– Чего сразу не ввести?
– Опасно, – вздохнул воевода, – у галичан везде глаза и уши, я этих воинов небольшими группами вводил, чтобы незаметно. Четыреста дружинников у нас и три богатыря. А против нас кто? Стража не выступит. Пятнадцать человек охраны у галичан да Колыван с княжеской охраной. Там около тридцати ратников, очень опытных. Поэтому к княжескому терему иду я сам со всеми оставшимися силами. Попытаюсь миром договориться, но кто его знает, что Колыван выкинет, этот чурбан упрямый…
– Он же должен понимать, что мы не против княгини выступаем, а против галичан и кота-людоеда.
– Мне тоже хочется на это надеяться.
– Ну что, готовы?
– Да вроде.
– Тогда вперед. Действуем быстро и решительно.
Иван шел быстро по киевским улицам, постоянно переходя на бег. Он бы и побежал, если бы сзади не топала гулко сотня дружинников в полном боевом облачении. Дело представлялось несложным, у ворот несколько стражников, которые даже не думают оказывать сопротивление. Встать рядом, закрыть ворота, не пускать галичан, если те соберутся войти в город. Да кто там сможет собраться, если Лютополк ночует в Киеве… Прав Михаил – взять княжонка и через него управлять всем галицким войском. Иван не любил всю эту политику, все эти игры да борьбу за власть. Но отказать другу он не мог, да и засилье пришлых киевлянам не нравилось. Кому понравится, что сильное войско стоит возле города, как меч у горла?
У подхода к башне улица была перекрыта. У Ивана похолодело в груди, на щитах легко узнавался галицкий золотой лев. Галичан было человек двадцать, этот заслон легко было сбить, и Иван устремился вперед. Вступать в схватку не планировалось, но у него четкий приказ – взять ворота.
– Стой богатырь, не глупи, – раздался со стороны заслона голос. Вперед вышел седобородый ветеран, незнакомый богатырю, – дальше хода тебе нет.
– Ты кто такой, чтобы мне командовать! – выкрикнул Иван, дружина подпирала ему спину. Хорошо, что Михаил ему выделил сотню воинов, таким числом галичанам их не удержать.
– Не глупи, говорю, – снова беззлобно произнес ветеран; он, в отличие от Ивана, совсем не волновался.
На крышах вдоль всей улицы началось шевеление, и поднялись воины, в руках у которых были самострелы и луки. Дружина зароптала, гадая, с какой стороны прикрыться щитом. Это явно была подготовленная засада. Их ждали. Иван растерялся: их план не предполагал такого. Как есть Даниил жив, только он мог такое подготовить. И все же надо было что-то делать.