– Это только так кажется, – цинично ответил Марко. – У них были те же проблемы, что и у нас.
Официант принес их заказ.
– Спасибо, Бобби, – непринужденно сказала она.
Марко, прищурив глаза, передал ей стакан с прохладительным напитком, а себе взял вторую порцию виски. Взглянув на этих двоих, он почувствовал укол ревности.
– Твой воздыхатель? – спросил он женщину, когда парень удалился.
Саммер удивленно подняла глаза:
– Совсем нет. Он еще ребенок.
– Ты с ним когда-нибудь встречалась? – спросил Марко, наблюдая за ее реакцией.
Она бросила на него сердитый взгляд.
– Я ни с кем здесь не встречалась, – холодно произнесла она.
Но Марко знал, что она встречалась с ним, когда он был здесь в прошлый раз. Так говорили все. Но каковы теперь ее чувства? Какого черта он решил, что Шайна принадлежит ему?
В голове его возник образ. Или воспоминание? Нежная кожа, благоухавшая апельсиновыми цветами, мягкие шелковистые волосы, тихий и долгий шепот, его губы на ее стройной шее и теплая рука, скользнувшая под его рубашку. Но Марко усилием воли заставил себя прогнать это видение. Он должен держать себя в руках. Чертежи – вот все, что ему нужно от Шайны.
– Вижу, ты все же решила мне помочь? – спросил Марко, взглянув на нее.
– Две головы лучше, чем одна.
Он кивнул:
– Спасибо. Я действительно ценю твою поддержку.
Она улыбнулась, взглянув на него, затем отвела глаза. Если бы Марко знал причину, по которой она изменила свое решение, он бы вряд ли оценил ее поддержку. Но это сейчас не имеет значения. Нужно, чтобы он как можно скорее убрался с острова. И чтобы это случилось раньше, чем Марко начнет вспоминать, что их связывало.
– Хорошо, мистер Смит, – притворно улыбнувшись, сказала Саммер, – с чего начнем?
– Расскажи, кто ты есть на самом деле.
Широко открыв глаза, она потрясенно взглянула на него.
– Ч-что ты хочешь сказать? – проговорила женщина.
– Я хочу сказать, что сижу здесь, наслаждаясь закатом, и пытаюсь разгадать одну головоломку.
Женщина схватилась за бокал, как утопающий за соломинку.
– То есть? – пробормотала она.
«Боже! Только бы он не вспомнил!»
– Ситуация, в которой ты оказалась.
– О! – Сделав глоток, она поставила бокал, снова овладев собой. – Никак не пойму, о чем ты говоришь? – спросила она, скрывая свое смятение за твердым взглядом.
Откинувшись назад, он посмотрел на нее изучающе.
– Мне хотелось бы знать, почему такая женщина, как ты, добровольно оказалась здесь, на этих островах, где нет ни супермаркетов, ни ресторанов, ни пятизвездочных отелей. Я никак не могу взять в толк, что привело тебя сюда. – Марко язвительно приподнял одну бровь. – Что за история, Шайна?
Странно, но прежде он не задавал ей этот вопрос. Но тогда... тогда он знал, что ее настоящее имя не Шайна, а Саммер. Твердо встретив его взгляд, она ответила с холодной решимостью:
– Здесь, на островах, вполне допустимо задавать такие вопросы. Некоторые с радостью рассказывают о своем прошлом. Но если кто-то не хочет отвечать, не стоит настаивать.
Лицо Марко посуровело. На скулах его заиграли желваки.
– Не хочешь отвечать?
Они смотрели друг другу в глаза, в воздухе повисло напряжение. Она понимала, что не сможет долго выдержать его взгляд. Иначе выдаст себя с головой.
Саммер отвела взгляд и натянуто улыбнулась:
– Я пришла, чтобы поговорить не о себе, а о твоих потерянных чертежах.
Он смотрел на нее долго-долго, затем пожал плечами.
– Как хочешь, – сказал Марко, но взгляд его стал еще более пронзительным, когда он посмотрел на нее, и она поняла, что, отказавшись отвечать, только пробудила в нем еще больший интерес.
Она наклонилась вперед:
– Что было такого особенного в этих чертежах? Неужели их нельзя восстановить?
Услышав этот вопрос, Марко чуть не рассмеялся:
– Я даже не помню, что делал здесь. Как же мне удастся восстановить чертежи? Я точно так же о них ничего не помню.
Саммер всплеснула руками:
– Но ведь ты уверен, что создал нечто гениальное.
Он смотрел на нее секунду, затем пробормотал по-итальянски какое-то ругательство. После этого покачал головой, будто она была для него испытанием, хотя и прелестным.
– Хорошо, Шайна. Я постараюсь тебе объяснить. Всю жизнь я занимаюсь проектированием гоночных яхт. Этому делу я отдаю всего себя. Но лишь в последние годы меня стали по-настоящему ценить.
Она кивнула.
– Уверена, ты заслужил, – пробормотала женщина.
– Да, – твердо сказал он. – Мне принадлежат несколько важных изобретений. Люди, на которых я работаю, очень богаты, и они не любят оплачивать бесполезные проекты. Они хотят выигрывать гонки. И наняли меня, чтобы я помогал им в этом.
– Понимаю.
– Но я не один. На свете есть сотни дизайнеров, которые хотели бы занять мое место. Многие из них работают день и ночь, чтобы сбить меня с ног, и выдвигают новые идеи, чтобы опередить. Понимаешь?
– Конечно.
– И среди них есть такие, кто отдал бы все на свете, лишь бы заполучить мои чертежи. Есть один человек, который вечно ходит за мной по пятам. Сальво Рикторре – первоклассный профессионал, и он всего лишь на шаг позади меня. Этот человек буквально дышит мне в затылок. У него появляются идеи, очень похожие на мои, сразу после того, как они возникают у меня. И я выработал в себе привычку хранить свои разработки в надежном месте, чтобы быть уверенным, что никто не увидит их.
Она одобрительно кивнула:
– Разумно.
– Да. И я думаю, именно он воспользовался ими.
Саммер кивнула. Сейчас как раз подходящий момент упомянуть об отце. А что? Хороший способ вывести его на чистую воду, если он все-таки обманывает ее. Если же говорит правду, это будет сразу видно.
Она нервно прикусила губу. Рискованно. Если Марко не обманывает ее и действительно забыл обо всем, что было в те две недели, упомянуть имя ее отца – значит вызвать в нем воспоминание, а это опасно. Глубоко вдохнув, она произнесла:
– А на кого ты сейчас работаешь?
Он колебался, затем, пожав плечами, ответил:
– Мой самый известный клиент – Гленденнин Хадсон. Наверное, ты слышала о нем.
Она кивнула. Рот ее пересох, и она не была уверена, что сможет произнести хоть слово. Заставив себя смотреть в его глаза, она ждала, гадая: вспомнит он сейчас или нет?