Читать интересную книгу Три плана товарища Сталина - Марк Солонин

Эта версия значительно точнее - и по хронологии, и по названным участникам совещания (член Главного Военного совета Г.Маленков был утром 22 июня в кабинете Сталина, правда, появился он там лишь в 7-30). Следует отметить и то важное обстоятельство, что свой доклад на Пленуме товарищу Жукову предстояло произнести в присутствии живого свидетеля событий - весной 1956 г. Молотов был еще членом ЦК. Это дополнительная причина поверить в большее правдоподобие данной версии, в соответствии с которой Сталин не просто расценил произошедшее, как "провокацию немецких военных", но и прямо запретил ответные действия!

Почти точно указан и момент времени, в который войскам разрешили отвечать огнем на огонь. Директива №2 была отправлена в западные округа в 7-15. Составлена она была в следующих выражениях:

"22 июня 1941 г. 04 часа утра немецкая авиация без всякого повода совершила налеты на наши аэродромы и города вдоль западной границы и подвергла их бомбардировке. Одновременно в разных местах германские войска открыли артиллерийский огонь и перешли нашу границу.

В связи с неслыханным по наглости нападением со стороны Германии на Советский Союз ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу.

2. Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск.

Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить группировки его наземных войск. Удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100-150 км. Разбомбить Кенигсберг и Мемель.

На территорию Финляндии и Румынии до особых указаний налетов не делать".

Ни по форме, ни по содержанию Директива №2 абсолютно не соответствует уставным нормам составления боевых приказов. Есть стандарт, и он должен выполняться. Этот стандарт был установлен не чьими-то литературными вкусами, а ст. 90 Полевого Устава ПУ-39 ("Первым пунктом приказа дается сжатая характеристика действий и общей группировки противника…. Вторым пунктом указываются задачи соседей и границы с ними. Третьим пунктом дается формулировка задачи соединения и решение командира, отдающего приказ… В последующих пунктах ставятся частные задачи (ближайшие и последующие) подчиненным соединениям…" )

С позиции этих уставных требований Директива №2 есть не более, чем эмоциональный (если не сказать - истерический) выкрик.Обрушиться и уничтожить - это не боевой приказ. Где противник? Каковы его силы? Какими силами, в какой группировке надо "обрушиться"? На каких направлениях? На каких рубежах? С какой стати главной задачей ВВС стало "разбомбить Кенигсберг и Мемель (Клайпеду)? И с каких это пор в боевом приказе обсуждается "неслыханная наглость противника"?

Совершенно не уместная в секретном боевом приказе эмоциональная взвинченность Директивы №2 выглядит особенно странно на фоне отстраненно-холодного стиля и слога Указа Президиума ВС с объявлением мобилизации. В тексте судьбоносного Указа (а он и на самом деле определил судьбы миллионов людей) нет даже малейших упоминаний об уже состоявшемся вторжении немецких войск, о вероломном нападении врага, о священном долге защитников Родины… 

Странные и загадочные события последних предвоенных дней не могли не привлечь к себе внимание историков и журналистов. На эту тему написаны уже сотни статей и книг. Первой по хронологическому порядку была выдвинута потрясающая по своей абсурдности версия о том, что товарищ Сталин был не доверчивый, а супер доверчивый. Наивный и глупый. Воспитанница института благородных девиц, краснеющая при виде голых лошадей на улице, могла бы считаться "гением злодейства" по сравнению с этим простодушным дурачком. Оказывается, Сталин любовно разглядывал подпись Риббентропа под Пактом о ненападении вместо того, чтобы привести войска в "состояние полной готовности"…

Затем эту версию несколько видоизменили и "усовершенствовали". Нет, Риббентропу наш тиран не поверил, он просто растерялся и впал в прострацию. Для пущей важности был вызван израильский профессор Г.Городецкий (он, к слову говоря, не репатриант из бывшего СССР, а урожденный израильтянин), который в книге с восхитительным названием: "Роковой самообман. Сталин и нападение Германии", без тени иронии написал такое:

"… Сталин просто-напросто отказывался воспринимать сообщения разведки… Сталин явно растерялся, но отчаянно не хотел расставаться со своим заблуждением… Сталин, по-видимому, гнал прочь любую мысль о войне, он потерял инициативу и был практически парализован..."

Не многим уступали "иностранному консультанту" и местные кадры. Один товарищ написал дословно следующее: "Ожидая в случае войны скорого поражения, а для себя лично - гибели, Сталин, вероятно, счел сопротивление бесполезным, оттого и не пытался ни грозить Гитлеру, ни изготовиться к бою вовремя… В первые дни войны, он выпустил из рук руководство, совершенно не принимая участия ни в каких делах..."

Эта потрясающая по силе "рокового самообмана" (хотя в данном случае, скорее всего,надо говорить не о самообмане авторов, а о целенаправленном обмане окружающих) версия не смогла пережить первой же встречи с тем массивом документов и фактов, который открылся в первой половине 90-х годов.        

Сегодня уже не вызывает ни малейших сомнений то обстоятельство, что весной 41-го Сталин вовсе не был парализован, растерян и испуган до умопомрачения. Он не только не "гнал прочь любую мысль войне", а готовился к ней с предельным напряжением сил. Начиная со второй декады июня в обстановке глубочайшей секретности начали осуществляться мероприятия, которые невозможно интерпретировать иначе, как подготовку к войне. К войне, которая должна начаться не в каком-то "обозримом будущем", а в самые ближайшие дни и часы.

Наиболее значимым фактом является создание фронтовых управлений и вывод их на полевые командные пункты. В мирное время фронты в составе Красной Армии никогда не создавались (развернутый с конца 30-х годов Дальневосточный фронт может служить как раз примером "исключения, подтверждающего правило" - граница с оккупированным Японией Китаем непрерывно вспыхивала то большими, то малыми вооруженными конфликтами). И, напротив, фронтовые управления создавались перед каждым "освободительным походом" (11 сентября 1939 г. - за шесть дней до вторжения в Польшу, 7 января 1940 г. - после того, как "триумфальный марш на Хельсинки" превратился в настоящую войну, 9 июня 1940 г. - за девятнадцать дней до оккупации Бесарабии и Северной Буковины). Формирование на базе войск округов действующих фронтов, вывод штабов фронтов из окружных центров (Риги, Минска, Киева, Одессы) на полевые командные пункты, начавшийся 19 июня 1941 г. - это непосредственная подготовка к близкой и неизбежной войне.

Не менее показательны и другие решения и действия советского командования, однозначно свидетельствующие о напряженной подготовке к боевым действиям, которые должны начаться в самые ближайшие дни. Вот, например, какие приказы и распоряжения отдавались командованием Прибалтийского Особого военного округа:

      Приказ № 0052 от 15 июня 1941 г.

"…Установку противотанковых мин и проволочных заграждений перед передним краем укрепленной полосы готовить с таким расчетом, чтобы в течение трех часов минное поле было установлено… Проволочные заграждения начать устанавливать немедленно… С первого часа боевых действий (здесь и далее подчеркнуто мной - М.С.) организовать охранение своего тыла, а всех лиц, внушающих подозрение, немедленно задерживать и устанавливать быстро их личность… Самолеты на аэродромах рассредоточить и замаскировать в лесах, кустарниках, не допуская построения в линию, но сохраняя при этом полную готовность к вылету. Парки танковых частей и артиллерии рассредоточить, разместить в лесах, тщательно замаскировать, сохраняя при этом возможность в установленные сроки собраться по тревоге... Командующему армией, командиру корпуса и дивизии составить календарный план выполнения приказа, который полностью выполнить к 25 июня с. г."[37]

       Приказ № 00229 от 18 июня 1941 г.

"… Начальнику зоны противовоздушной обороны к исходу 19 июня 1941 г. привести в полную боевую готовность всю противовоздушную оборону округа… К 1 июля 1941 г. закончить строительство командных пунктов, начиная от командира батареи до командира бригадного района ( ПВО )… Не позднее утра 20.6.41 г. на фронтовой и армейские командные пункты выбросить команды с необходимым имуществом для организации на них узлов связи… Наметить и изготовить команды связистов, которые должны быть готовы к утру 20.6.41 г. по приказу командиров соединений взять под свой контроль утвержденные мною узлы связи…