Может быть, если ей удастся отвлечь его планами переделки заведения, он не станет ее пилить за ссуду, которую она взяла утром в банке, и за договор на шестизначную сумму с рекламным агентством.
Она поймала себя на том, что поглядывает на него с беспокойством. Губы у него были плотно сжаты, а во взгляде читалось неодобрение. Неужели он догадывается о ее планах? И о том, что она намерена поступить по-своему, если он с ней не согласится?
Джонатан внутренне содрогнулся при виде беспорядка, царившего в помещении. Он впервые понял, что Карли не только молода и неопытна, он осознал, как много и тяжело ей приходиться трудиться, чтобы сводить концы с концами. Как она умудряется справляться с «Каруселью»?
— Вы не думали о том, чтобы завести компьютер? — спросил он небрежно. — Это избавило бы вас от уймы бумажной работы. — Он кивком головы указал на беспорядочную кипу бумаг, которую она сдвинула на край стола.
Карли покачала головой.
— Компьютер на очереди. Это первое, что я сделаю, когда мы начнем усовершенствования.
«Это следовало бы сделать много лет назад», — подумал Джонатан.
По крайней мере, в салоне было чисто. Он не уловил запаха собак — только слабый аромат аэрозоля, который обычно используется после стрижки. Он заметил также, как искусно и мягко обращается с собакой Барбара. Обучила ли ее Карли или просто сумела найти такого опытного работника — в любом случае от присутствия Барбары Николсон «Карусель» сильно выигрывала.
«Просто повезло», — подумал он, не желая признавать за Карли организаторские способности.
Он поставил портфель на стол, вынул папку с аккуратно подшитыми документами и протянул ее Карли.
Когда она брала ее, Джонатан обратил внимание на ее ногти: коротко подстриженные, без лака — ногти женщины, которой руки нужны для работы. К синему халату там и сям прилипли клоки палевой шерсти. Когда он пришел, она стригла пуделя. Мысленно он поставил ей пятерку за трудолюбие. Как он понял с самого начала, эта женщина не боялась работы.
Все еще осматривая ее халат, Джонатан вдруг поймал себя на том, что его взгляд задержался на мягких очертаниях груди, которые не могла скрыть даже эта бесформенная одежда. Он быстро поднял глаза и посмотрел ей в лицо. У нее было такое выражение на лице, будто она что-то подсчитывала в уме.
— Если бы я знала, что вы придете, я привела бы в порядок планы переустройства «Карусели».
Джонатан проводил взглядом папку с документами, которую Карли небрежно бросила поверх кипы собственных бумаг, и ледяным тоном произнес:
— Вам следовало бы положить ее в сейф. У вас есть сейф?
Он знал ответ, прежде чем она успела отрицательно покачать головой.
— Заведите, — назидательно заметил он. — В этой папке только копии бумаг. Как я вам уже говорил, оригиналы вышлют после того, как они будут зафиксированы в делопроизводстве штата. В данный момент эти копии подтверждают то, что вы — владелица здания. Если вы их потеряете, кто-нибудь может оспорить ваши права.
Карли ответила ему холодным взглядом.
— Например, вы?
На мгновение он потерял дар речи.
— Если бы я хотел этого, я вряд ли стал вам советовать спрятать бумаги в сейф, — наконец ответил он хмуро.
Она села на стул перед письменным столом.
— Простите, мне не следовало этого говорить. Но вы так упорно отказывали мне в продлении аренды, что я до сих пор отношусь к вам с некоторым подозрением. — Она указала на соседний стул. — Садитесь, и мы обсудим, какие улучшения я планирую для своего заведения и для здания целиком.
При слове «улучшения» в его мозгу зазвучал сигнал тревоги, и хотя Джонатан уже опаздывал на деловое свидание, он сел.
— Здание в прекрасном состоянии, — начал он. Неужели кто-нибудь уже успел уговорить ее пойти на дорогостоящую перестройку? — Вспомните, вы дали обещание, прежде чем предпринимать какие-либо шаги, обсуждать все со мной. Это касается и перестройки.
Карли помедлила в нерешительности.
— Это не имеет никакого отношения к перестройке или перепланировке.
— А что вы тогда имеете в виду? — Беспокойство Джонатана росло.
— Мне кажется, что мы могли бы иметь больше клиентов, если бы я дала рекламу всех заведений, расположенных в этом здании, в «Сан-Диего юнион».
— Минутку, — поднял руку он. — Реклама здания — это прекрасно, но ее стоимость надо поделить между всеми арендаторами.
Карли вздернула подбородок. Он увидел в ее лице вызов и приготовился к сражению.
— Другие арендаторы не могут себе этого позволить.
— Вы их спрашивали?
— Я говорила с Шейлой Вэйд, и она не может. — Карли бросила на него неодобрительный взгляд. — Между прочим, она сказала, что в дружбе с вами.
— Да, мы большие друзья.
При мысли о Шейле Джонатан улыбнулся. Зрелая, мудрая женщина — одна из немногих людей, на которых действительно можно положиться. Если бы здание попало в надежные руки Шейлы, ему бы не пришлось ни о чем беспокоиться.
Он встал.
— Я уже опаздываю. Пожалуйста, не предпринимайте ничего относительно рекламы, пока не обсудите со мной все подробности.
Она тоже поднялась.
— По условию соглашения вы должны по крайней мере посвящать меня в ваши планы, — напомнил Джонатан. — Я уезжаю на несколько дней, а потом до начала следующего месяца у меня все расписано. Моя секретарша вам позвонит.
У Карли вытянулось лицо.
— Но это будет так нескоро.
— Извините, но нам с вами потребуется не меньше двух часов для беседы, а раньше я не смогу выкроить время. — Он помолчал, что-то обдумывая. — Если только вы не согласитесь прийти ко мне в субботу вечером. Мы могли бы обсудить ваши дела за обедом.
«С какой стати я ее приглашаю?» — недоумевающе спросил он сам себя. График у него действительно был слишком плотный, но ведь в субботу вечером можно было назначить ей встречу и в офисе.
По ее лицу пробежала тень сомнения.
— Вы что, боитесь остаться со мной наедине? — Он вложил в голос достаточно насмешки, чтобы она наверняка приняла вызов.
Карли выпрямилась, ее глаза сузились.
— Конечно, не боюсь. Но встречаться у вас дома это так… э-э… непрофессионально.
— Мы будем говорить о делах. И в доме находятся моя домоправительница, кухарка и дворецкий, так что одни мы не будем, если это вас волнует. — Он увидел, что напряженное выражение ее лица смягчилось. — Это единственный способ обсудить ваши планы до августа.
— Хорошо, я приду, — кивнула она.
Был ли невинный взгляд широко открытых глаз всего лишь ширмой? Он узнает это в конце недели.
После того как Джонатан ушел, Карли присоединилась к Барбаре, которая все еще стояла у стола для стрижки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});