Читать интересную книгу Лиса для чемпиона (СИ) - Вольная Риша

От стыда перед самой собой, резко выключила мобильный, чтобы развидеть полуголого Царёва.

— Всё, моя мышка, будем просто спать. Нам с тобой полезно.

Погладила свой животик, что, видимо, мирно сопел в отличии от своей нервной мамочки.

Нужно просто начать новый день. И всё образуется. Вот уверена!

Глава 13

Глава 13

Азалия

Новый день настал, а вот образовалась только я, по-хозяйски сложившая все четыре конечности на Царёва, который спал рядом со мной.

Чувство стыда заполнило меня от пальцев ног до кончиков волос.Я даже пошевелиться не могла. Только и удосужилась сдавленно хрюкнуть от конфуза. Обычные люди хрюкают, когда смеются, а я от шока.

— И тебе доброе утро, Лисичка.

Он не спал. Чёрт!

Андрей повернул голову и легко открыл глаза. Бодрый взгляд уставился в упор на меня. Очень близко, что видно чёрные вкрапления в шоколадной радужке.

Я снова задохнулась от новой порции волнения, аж щёки зажгло углями. Но, слава богу, это сдвинуло меня с места. Осторожно стащила руки и ноги с мужского полуголого тела.

Интересно, если я попрошу Царёва носить побольше одежды, это будет нормальная просьба?

— Извини, пожалуйста. Я думала, что… — Господи, а что я думала⁈ — Что ты моя подушка для беременных.

— Неужто похож?

— Ну да. Она такая же большая и… мягкая.

— А я, значит, мягкий?

Святая Мария! Что я несу! В каком месте этот мужчина мягкий⁈ У него даже характер жёсткий, а про тело я вообще молчу. Сплошные каменные мышцы.

— Ну -у, местами, — неопределённо тяну я, пытаясь соскочить с дурацкой темы.

Вот же правильно говорят: молчание — золото!

— Даже так. Интересно. Расскажешь мне, где именно я мягкий? Надо будет поработать над этими «местами», чтобы противник до них первым не добрался.

Экспромт — вообще не моё достоинство, поэтому смотрю на него, судорожно пытаясь отыскать хоть какой-то «красивый» ответ. Может, волосы… но те, взлохмаченные после сна, торчали короткими колючками. Ёжик, в общем!

— Я не так выразилась. Ты… упругий.

Вот! Теперь выкрутилась.

Довольная собой, села в постели, собираясь поскорее из неё слинять.

— Упругость — это хорошо, но не в моём виде спорта. Придётся всё-таки тебе, Лина, побеседовать с моим тренером. Обсудите с ним мои патологические мягкость и упругость. Тем более время у вас будет.

Так и застываю с одной спущенной ногой. Он сейчас издевается, что ли⁈

— Да? Это когда я буду должна побеседовать?

— Через три часа, Лисичка. У нас самолёт. Тренер, естественно, будет с нами. Вот и пообщаетесь.

Чёрт! Точно! Я же вчера пообещала просто быть рядом. Только теперь это уже не кажется так просто.

К моему огромному облегчению, Андрей сам меняет тему.

— Ты что будешь на завтрак?

Отвечаю сразу, не задумавшись.

— Тоже, что и ты.

— Уверена, что осилишь? — удивлённый возглас звучит мне в спину, когда я тороплюсь скрыться в ванной комнате.

— Ммм… да. Я такая голодная.

И прячусь за дверью, где наконец-то начинаю дышать.

Сама не могу понять, почему так волнуюсь! И что вообще со мной происходит в последнее время⁈ Я же вроде совсем недавно была влюблена в Адама, а теперь что… переключилась на боксёра⁈ Это вообще нормально⁈

Моё отражение в зеркале с пунцовыми щеками и волосами во все стороны ничего умного не сказало. Оно вообще предпочло заткнуться и, так сказать, по-современному, не отсвечивать по пустякам.

К завтраку вышла уже готовая к полёту в своём спортивном костюме и кроссовках.

По прищуренному взгляду на меня понимаю, что мужчине мой наряд не нравится.

— Лисичка, ты уверена, что у тебя в чемодане не найдётся более подходящих для перелёта вещей?

— Я люблю его и в нём удобно, так что вполне подходит.

— У меня на него теперь триггер срабатывает. Желание сорвать эту тряпку с твоего тела к херам собачьим растёт в геометрической прогрессии, — недовольно предупреждает мужчина и дальше спокойно кладёт в рот следующий кусок омлета с овощами и филе курочки.

Я же теперь, опустив взгляд в свою тарелку, не могла не представлять в ярких картинках то, что только что упомянул Царёв. И только откуда у меня, мышки, такая буйная фантазия появилась?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Да что такое! Сжимаю вилку в руке, пытаясь успокоить взбунтовавшееся тело. Плотно сжимаю под столом и бёдра, чтобы унять неожиданное томление между ног. Дожилась до того, что от мужского обещания сорвать одежду меня так расплющило.

— Азалия, ешь, пожалуйста. Я вчера беседовал с твоим врачом, она просила проследить за твоим режимом питания, чтобы исключить обмороки от банального недоедания.

С силой впихиваю в себя кусок омлета и медленно жую. Теперь хотя бы рот занят и не надо будет отвечать на сложные вопросы.

Чувствую на себе мужской взгляд, который, как назойливая мушка, не даёт ни минуты расслабления и ползает по моему лицу.

— Я тебя сейчас кормить начну, — тихим рыком угрожает Андрей, и я быстро проглатываю пережёванную до предела массу.

Осторожно поднимаю голову и вздрагиваю под требовательным взглядом мужа. Господи, если он так и на ринге смотрит на соперников, то странно, что они ему досрочно не сдаются.

Я вот готова. Прямо на этом столе.

Боже! Лина! Какого чёрта!

Царёв медленно поднимается из-за стола и медленно подходит ко мне.

Я представляю себя мраморной статуэткой и даже дышать перестаю. Вдруг мимо пронесёт.

Ах, нет! Упирается левой рукой в спинку моего стула, что та жалобно скрипит, а другой забирает вилку из моих разом ослабевших пальцев.

— О чём ты только думаешь, Лисичка?

Оу, чемпион, тебе лучше этого не знать, а то после уже тебя может стошнить.

— А о чём, по твоему мнению, я должна думать? — не глядя на Андрея, выдавливаю из себя.

— О завтраке, конечно, и о ребёнке.

Он подносит наполненную вилку к моему рту, и я послушно его открываю, принимая еду.

В ушах нарастает гул, как будто я уже в самолёте, который всё быстрее и быстрее набирает высоту. С ужасом начинаю понимать, что меня снова начинает тошнить. Перевожу умоляющий взгляд на мужа. Господи, уйди, пожалуйста! Не хочу опозориться, кажется, уже в четвёртый раз.

— Я поняла, Андрей. Спасибо, — дополнительно шепчу ему и пытаюсь отобрать вилку.

Наши пальцы соприкасаются, вызывая новые волнения в моём теле. Я как море в непогоду, что бьётся волнами об угрюмый утёс боксёрского спокойствия.

— Хорошо, но поторопись.

Царёв возвращается к своему завтраку. Я же сдавленно дышу и тоже принимаюсь за еду от греха подальше.

После чемпион меня как будто избегает, но при этом умудряется в нужный момент всегда быть рядом. Это меня так поражает, что я всю дорогу до самолёта думаю исключительно о муже, точнее, о моём неправильном первом впечатлении о нём.

Мы в браке второй день, живём вместе — третий, а знакомы на чуток больше, но все его действия такие привычные, как будто я у него десятая беременная жена в гареме.

Может, и гарем есть⁈ Просто я не в курсе.

В душе поднимаются ропот и возмущение. Я от шока даже рот ладошкой прикрываю, чтобы мои гневные восклицания на саму себя не вырвались наружу.

Я ревную! Нет, ну Лина, ты совсем чокнулась! Неужели это всё штамп в паспорте и полоска золота с камушками на безымянном пальце правой руки такие чудеса творят?

Глава 14

Глава 14

Андрей

Азалия молчаливая и покладистая, но бля… лучше бы орала и била посуду! Вот честно!

Этот её «тихий омут» пугает меня даже больше, чем возможность проиграть ближайший бой. В этом случае я получу по роже и корпусу, а если Лисичка снова рванёт в бега, пострадает вся моя жизнь. Чтобы про меня ни думали люди, включая саму девушку, я гиперответственный человек, а тут не только за человека отвечаю, но и за ещё неродившегося малыша. Сириус знал, к кому тащить девчонку, чтобы спасти от всех бед.