себя отметил, что воровать плохо, но также молча оправдался, мол, царь не обеднеет, а спасение планеты перевешивает наш грех.
Не знаю, о чем думали остальные, но ни Павел, ни сама Марго не критиковали моральную сторону нашего предприятия. Мы больше не трепали языком попусту, а только шли, шли, шли…
К вечеру добрались до леса. Мы пробирались сквозь густой, но мягкий подлесок, а высоко над головой смыкались кронами в сплошной темно-синеватый ковер необычные деревья-исполины. За густой щит листьев почти не просвечивало вечернее светило странной планеты. Все меня в ней удивляло: болото, лес, розоватый ручеек, птицы в разноцветную крапинку пели, словно скребли по жести напильником…
Мы так намаялись, что без дозорных повалились на сине-фиолетовую траву и отлично вплетали земной храп и сопение в музыку, птиц-напильников. Только Мерлина заткнули пробкой в кувшине.
«Погоня устала не меньше нашего, — оправдывались в беспечности остатки растворяющегося во сне сознания. — Найти в таком лесу и днем попробуй, а тут ночью…»
Еще успел услышать собственный храп и окончательно провалился в сон.
Утро разбудило оглушительным скрежетом летучих напильников. Тут уж было не до сна. Есть нечего, и мы, под урчание желудков и проклятия голодного Мерлина шли дальше, к укрывшейся за густыми лесами столице далекого от родины царства.
«За тридевять земель…» — мелькнула ассоциация с детскими сказками и растворилась в бесконечной монотонности шагов.
Весь день топали по лесу, окрасили одежду в сине-сиреневый цвет сока местного растительного мира, даже кожа немного посинела, но старания оказались не напрасными — добрались до опушки дремучего леса. Дальше начались поля, возделанные хозяевами планеты.
Среди полей стояли деревеньки землеробов. В первой попавшейся, почти копии наших сел, мы решили заночевать.
Когда подошли к сиреневому срубу на околице поселения, то не придумали ничего лучшего, чем постучать по вселенским законам в дверь.
Изнутри что-то ответили. Я использовал щепотку порошка, и мы поняли: входите. Волшебное средство заменяло переводчика безотказно.
Местные жители внешне почти не отличались от нас, но их кожа и волосы, как вся местная природа, отражали преимущественно цвета сине-фиолетового спектра. Только ни мы, ни хозяева ветхого домика не мучились расизмом и очень быстро подружились.
Гостеприимные хозяева поставили на стол фиолетовое вино и закуски, а мы платили за угощения сказочными рассказами о бегстве из Кощеева царства.
О сердцееде знали и здесь и искренне сочувствовали нашим неудачам, радовались успехам. А когда, в доказательство волшебных баек, выволокли из кувшина Мерлина, то крестьянский сынок, лет семи по нашим меркам, не сдержал возмущения к злому волшебнику и накрутил ему уши. Так что, после стараний Марго и мальчишки, два лопуха по краям пакостной головки приобрели цвета местной флоры и фауны.
До поздней ночи вели беседы. Мы много узнали о местном царе, природе и сине-фиолетовом народе. Я вспоминал наших крестьян и не замечал большой разницы.
«Бесконечно далекие миры, а как схожи люди? Только разные светила окрасили по-разному кожу, но не души!»
Приблизительно под такие выводы утонул в фиолетовом сне. А утро снова началось оглушающим скрежетом домашней птицы. Кого не могла принять душа на планете, так это пернатых. Их песенки пробирали до печенок. Птичий концерт отбил охоту нежиться, и мы, слегка перекусив, покинули деревню под утренние песни крылатых напильников.
Уже днем пыльная дорога привела нас в маленький городок на берегу розовой реки.
Здесь мы уговорили капитана баржи, груженной зерном и лесом, взять нас на борт. Наконец ноги перестали гудеть от непрерывной ходьбы, а мы отрабатывали путешествие тем, что изредка подталкивали деревянное судно к фарватеру. Так, почти без труда и забот, сама река несла в столицу царства.
С каждой милей нарастало влияние цивилизации: островки леса встречались все реже и меньших размеров, ухоженные поля и поселки уходили за горизонт, все чаще миновали портовые городки. На третий день река внесла баржу в шумный и огромный город Караган, столицу царства.
Маргарита беспокоилась о погоне, и мы прямо с пристани отправились во дворец Атоши шестого, последнего царя династии Атошей.
Пришлось щедро жечь пыль мечтаний, пока ублажили всех придворных, но в итоге мы вошли в огромный тронный зал.
— Волшебники Земли, — объявил министр церемоний.
— Подойдите, приказал грузный старик с высокого трона, — Никогда не слышал о вашем царстве. Оно далеко?
— Так далеко, что и не рассказать, — ответила за всех Марго.
— Если ваша родина столь необычно далека, то и фокусы должны оказаться занимательными… Показывайте.
И Марго показала, что она и без Коррактора первоклассная волшебница. Она угостила царя сотворенным из воздуха краснобоким яблоком.
Земной плод мигом захрустел под пухлыми щеками Атоши шестого:
— У-у-у! — только и мог восхищенно оценить угощение.
Затем любимая кудесница выхватила из дымки моего порошка бокал искрящегося пенящегося, напитка.
— Шампанское, — объявила она.
Монарх почему-то полностью доверился нашей предводительнице и, не дав ей отпить глоток, лил шипучее вино в охочую до вкуснятины глотку, блаженно жмуря глаза.
— Разве это чудеса? — сипел противный простуженный голос из глубины зала, и мы увидели преследователей.
К нам, нагло расталкивая плечами толпу придворных, шла шестерка колдунов.
— Хотите удивить? — царь, на поклон-согласие колдунов, небрежным жестом разрешил им вступить в необычный конкурс магов. — Действуйте.
Предводитель шестерки щелкнул пальцами и в его руках появился поднос с фруктами и винами. Колдун передал поднос слуге, а тот поставил сработанное волшебником чудо на столик перед Атошей.
— 0-о-о? — оценили его глаза.
— Мм-м! — удовлетворенно мычал туго набитый рот. Мы рисковали оказаться в тени, но Марго быстро взяла «вожжи» в руки. Она вытащила Мерлина и протянула царю: — Вот злой маг… Атоша отпрянул в глубь трона.
— Не беспокойтесь, великий царь, — успокоила Марго. — Его ядовитые зубы вырваны.
Мерлин шипел, извивался, пытался цапнуть Марго за руку.
— Лишь не имеющий зла на сердце может накрутить уши черного мага, — объявила она и утихомирила бунт Мерлина привычным способом.
— Попробуйте, — обратилась к колдунам, но те в страхе отшатнулись от неслыханного предложения.
— Дарю эту безобидную игрушку вам, великий царь, — она протянула извивающегося Мерлина владыке Карагана, — Не опасайтесь, вы ведь не таите на нас зла? Крутите кровопийце уши. Вы и не представляете, сколько он крови пустил, сколько невинных душ загубил.
— Как он забавно пищит и пучит глаза?! — забавлялся ушами новой игрушки избалованный правитель. — Как необычно, экзотично, мило?! Не грех похвастать даже перед богатыми царями Бахрама и Лукойла… Просите любую награду.
— Надеюсь, ушастая мерзость стоит одного из изумрудов в вашей сокровищнице?
Царь облегченно вздохнул, что сможет проявить щедрость и верность своему слову за смехотворную плату. Он щелкнул пальцами в сторону министра финансов:
— Принесите