Читать интересную книгу Семь жен Петра, кузнеца-гинеколога - Василий Гурковский

Ну что же, придется снова начинать все сначала…

Глава 4

Как бы это ни казалось странным, но Петру не о жене пристало сейчас думать, а о маме-воспитательнице для маленьких дочек. Мысли о жене, о женитьбе и обо всем, что с этим связано, ушли куда-то на дальний план. А жизнь на месте не стояла. Оживившееся было хозяйство снова пошло на спад. Тетя Зина крутилась как белка в колесе, но двое детей, тем более младшая Клава, требовали круглосуточного внимания. Тетя три раза в день только к кормилице ездила. До всего остального руки не доходили. Приготовит кушать – и все, а дальше – то пеленки, то стирка, то еще многое-многое другое…

Как-то раз тетя, приехав от кормилицы, подошла к Петру и сказала, что сегодня возле рынка видела свою давнюю подругу молодости. Она из того же села, что и Зина, давно вышла замуж и живет сейчас в этом селе с мужем и взрослой дочерью Настей. Тетя поговорила с подругой и кое-что выяснила…

У Насти судьба не заладилась: был парень, посватался к ней, потом его призвали в армию, и несколько лет о нем не было ни слуху ни духу. А потом прислал письмо своим родителям, что там женился, уже есть ребенок, и живет в семье жены. Ему там хорошо, работает в порту. О Насте не спросил ни слова, а она его ждала все это время. Она была и есть свободна, так может, стоит поговорить тебе с ней… Семья эта хорошая, девушка неглупая, порядочная, спокойная. А вдруг она согласится помочь тебе, а там жизнь покажет, как дальше будет…

Петр согласился, да и выбора у него не было. Они под вечер съездили к родителям Насти, открыто рассказали все как есть, показали ей деток. Петр сказал, что неволить её не будет, она поживет пока как приемная мама, со всеми хозяйскими правами, а дальше будет сама решать, как быть… Вроде бы обо всем договорились, и на второй день Петр привез Настю на хутор со всем её нехитрым приданым, все показал-рассказал. Тетя Зина знала её с рождения, поэтому сразу благословила их обоих, и Настя начала свою жизнь на новом месте…

Перво-наперво – сварила вкусный обед, накормила, привела в порядок посуду и в целом кухню. В ней не было того огня, как у Марии или Клавы, она была не заводила-лидер, она была – спокойный, добросовестный исполнитель. Искупала вместе с тетей девочек, помогла уложить их спать и начала разбирать привезенные с собой вещи – подушки, простыни и другие мелочи.

И тут случилось то, что случилось. В комнату зашел Петр. Он увидел, как Настя зашивает надетую на подушку наволочку. Увидел… и непроизвольно потерял дар речи. Она держала иголку в левой руке!

Она была левша!.. У Петра в голове сразу всплыла та, увиденная им много лет назад страшная картина, когда молотобоец-левша нанес смертельный удар по голове его отца, Андрея…

Очнувшись, Петр понял, что жить он с Настей не сможет никогда, по той простой причине, что весь его организм, помимо его воли, – не примет её. Просто не примет, и все…

Со слезами на глазах Петр вместе с тетей погрузил обратно на бричку вещи девушки, и отвезли они её обратно к родителям, попросив у них прощения. Петр так и сказал: «Простите меня, Настя очень хорошая девушка, но я не могу пересилить себя, это выше моих сил, поэтому жить с ней не смогу!» – и рассказал о причине всего этого… Те все поняли и на этом – расстались…

Так все вроде бы начиналось хорошо, но все вернулось на круги своя…

А жизнь продолжалась, и ситуация на хуторе стремительно ухудшалась. Дочки начали болеть… Петр замкнулся в себе еще больше, чем раньше, на пределе были и возможности тети Зины.

Приехала сестра Елена, ей передали про случай с Настей, поэтому и приехала поддержать брата. «Чем он прогневил Бога, ведь не успел Петр ни одного даже малого греха еще совершить, что-то здесь не так!» – рассуждала Елена. Понятно, что что-то нужно было делать, и срочно, пока сам Петр не потерял веру во все…

Она приехала с мужем и взяла с собой хорошую знакомую. Та уже побывала замужем, муж плавал на пассажирском судне по Днепру, сама Акулина (так её звали) работала медсестрой в больнице. Потом, как это часто бывает с матросами, муж ушел жить к другой женщине, и Акулина осталась одна. Родилась и выросла в городе, была добросовестной и исполнительной, поэтому Елена надеялась, что Акулина найдет с Петром общий язык и на хуторе… Тем более как медицинский работник она могла бы оказывать постоянную помощь маленьким девочкам Петра, которые, как передавали Елене родственники, начали побаливать. Обычно, как дети…

Елена осмотрела родную усадьбу, поговорила с тетей Зиной, объяснила ситуацию Акулине и познакомила её с Петром. Тот без особого восторга её встретил, но пошел навстречу и согласился. Елена через день уехала домой.

Акулина была уже не юная девушка, все понимала так, как было. Сразу занялась девочками, их здоровьем, потом постепенно начала входить в повседневную сельскую жизнь с её проблемами и прелестями, чего она раньше не знала в городе. И все опять вроде бы начало налаживаться и вставать на свои места. Петр даже разжег горн в кузнице – впервые за время, прошедшее после ухода Клавы, и что-то там даже отковал…

«Неужели отпустило, – думал он, – неужели закончились все эти страшные неприятности со мной?.. Неужели Бог таки оглянулся в мою сторону?!» Постепенно начал привыкать, что в доме есть не чужая ему женщина и, возможно, она и станет его настоящим спутником по жизни. Он её ни в чем не торопил и не настаивал, ему пока вполне было достаточно того, что было.

Пошла вторая неделя пребывания Акулины на хуторе. Все шло нормально, детки перестали кашлять и маяться животиками. Петр рано утром поехал в город по кузнечным делам, накупил там подарков всем своим домашним, включая Акулину, и с радостным настроением к вечеру вернулся домой. Еще на повороте у родника к дому удивился наличию там многих людей, знакомых и незнакомых.

Подъехав к дому, задрожал от ужаса: на большой спаренной лавке лежала Акулина, вся окровавленная и мокрая. Он бросился к ней, схватил за руки – они были холодными как лед…

Петр оглянулся вокруг – под стеной дома на стуле сидела опухшая тетя Зина с обеими девочками на руках. Они тоже опухли от плача и только тихонько всхлипывали. Сновали туда-сюда какие-то женщины, что-то делали, может, готовили. Петра как будто бы чем-то стукнули по голове, он просто ничего не понимал… Утром выезжал – всё и все были на месте, провожали его, а сейчас – опять несчастье…

«Да что же это за проклятие такое на меня! – зло крикнут Петр в небо. – Ну, нет, я все равно не сдамся и жить буду!» Подошел к тете Зине, это она, оказывается, обнаружила Акулину… в колодце. Они готовили на кухне обед, тетя занималась с девочками, Акулина сказала, что пойдет к колодцу принести ведро воды…

Потом её долго не было, и Зина, вместе с детками отправилась к колодцу посмотреть, в чем там дело. У колодца Акулины не было и у родника тоже. Но когда тетя подошла ближе – увидела кровь на ручке ворота для подъема воды, а заглянув в сам колодец – увидела там тело Акулины… Потом позвала людей, они вытащили тело и вот положили его на лавку, – это все, что могла сообщить Петру тетя Зина…

На другой день из волости приехала следственная группа. По их заключению, Акулина подняла воротом ведро воды, но так как не имела опыта общения с колодезным воротом, поднимая колодезное ведро, чтобы перелить в то ведро, с которым пришла, она встала как раз напротив металлической ручки подъема ворота, а потом – или поскользнулась, или ведро с водой выскользнуло у неё из рук и полетело обратно в колодезь, она, возможно, пыталась его поймать, нагнулась, но цепь, натянувшись, провернула подъемный барабан в обратную сторону, а барабанная ручка ударила Акулину по голове, а вторым ударом, возможно, опрокинула её в колодец…

Как бы то ни было, Акулины хватило только на неделю… Её тоже похоронили рядом с Марией и Клавой на местном кладбище. Акулина была четвертой по счету попыткой найти жену для Петра Лебедя…

После этого случая женщины стали обходить Лебединский хутор десятой дорогой, считая его каким-то заколдованным, проклятым местом. Понятно, что другого объяснения никто, даже сам Петр и родственники, найти не могли…

Петр снова вольно-невольно вспоминал слова старой никопольской цыганки. Выходит, сбываются её предсказания… И брата потерял тогда, и четыре жены уже через него прошло, и опять все вернулось к тому времени, когда он вернулся из Крыма. Только он тогда вернулся с любимой Марией, полный радужных надежд, а сегодня – он один, с двумя малолетними детьми и с хоть и молодым, но уже довольно жестоко истерзанным сердцем…

«Что же ждет тебя, Петя, дальше, – спрашивал он себя, – неужели все эти напасти не закончатся? Что же мне делать теперь, сейчас?! Ведь явно надо что-то менять! Только – ЧТО и, главное, – КАК?! Менять место – так я не могу, это наш семейный корень, а может, место хочет поменять… меня?» – и такие мысли появлялись в голове Петра.