Читать интересную книгу Место смерти изменить нельзя - Татьяна Светлова

— Вот, я думаю, завтра он и появится. К вашим съемкам.

— Если вы правы, что он нашел своих собутыльников и снова вошел в запой… То он и завтра не появится! Это надолго, — сокрушался Вадим.

— Если бы такое случилось в Москве, я бы тоже на полицию не стал полагаться, — заметил Максим. — А бюро несчастных случаев у вас тут нет?

— Правда, — удивился Вадим, — как мы об этом не подумали!

«Ты, дорогой коллега, конечно, не подумал: для тебя важно не то, что случилось с Арно, а то, что у тебя нет актера, — думал Максим. — А Соня почему не подумала, интересно? Плохо соображает в таком состоянии или что-то знает? И Пьер…»

— В этом тоже нет никакого смысла, — сказал Пьер. — Это же очевидно, что он что-то задумал сам и сам все организовал…

— Лучше проверить, — сказал Вадим. Пьер пожал плечами и ушел искать нужный номер телефона в справочнике.

— Может, он нас и вправду разыграл? — Соня нервно затянула концы шали.

— Похоже на то, — ответил Максим.

— Да, похоже, — поддержал Жерар.

— Не волнуйтесь так. Соня, скорей всего это действительно розыгрыш, — ласково и немного застенчиво проговорил Этьен, махнув ресницами. Тонкий румянец смущения побежал по его щекам.

"Интересно, они своих друзей на меня пригласили, на русского? — разглядывал гостей Максим. — Да, сорвалось блюдо… Или это завсегдатаи в доме, вроде членов семьи? Или — один из них «друг дома»? — Максим мысленно примерил к Соне сначала отца де Вильпре, потом сына. Они были между собой не похожи, вернее, сходство было отдаленным и неуловимым, и эти двое мужчин представляли собой два совершенно различных типа. Но ни один из них как-то не шел Соне, не помещался в образ ее любовника — папаша был слишком розовым, слишком кудрявым и слишком упитанным, а сын по меньшей мере слишком молод… и Максим почему-то испытал чувство облегчения. Пропавшая было власть обаяния Сони начала снова захватывать его, и он залюбовался этой маленькой фигуркой, в которой мальчишеская угловатость неуловимо перетекала в женственность, легкое, бесплотное тело с маленькой, но нахальной грудью источало чувственность. Эта детская щелка между передними зубами и печальное выражение медовых глаз, осунувшееся личико и торчащие из-под натянутой шали худенькие плечики придавали ей сходство с мальчиком-сироткой… — нет, с актрисой, актрисой-травести, играющей мальчика-сиротку.

— Нет у них никакой информации об Арно, — вернулся в комнату Пьер. — Никаких несчастных случаев не зарегистрировано, в больницы и в… — он покосился на Соню, — …морги человек с таким именем не поступал.

— Остается надеяться, что он появится, если не сегодня, то завтра, на съемках, — приободрился Вадим.

— А нельзя позвонить тем его друзьям, с которыми он обычно выпивал? — предложил Максим. — Может, мы его найдем таким образом?

— Я нахожу это неприличным, — сказал Пьер. — Я считаю, что он появится завтра на съемках. Нет смысла поднимать панику.

Вадим молчал. Соня вскинула на него глаза:

— Ты мог бы спросить у своих актеров…

— Если он завтра появится… — неуверенно проговорил наконец Вадим, — то действительно: зачем панику поднимать…

Пьер кивнул, выражая одобрение благоразумной позиции.

— Остановимся на этом. Что вам налить, Максим?

Соня промолчала весь обед. Максим, поглядывая изредка на нее, вежливо слушал объяснения про стили и эпохи, особенности лаков, заточки металлов и техники инкрустации дерева, которыми наперебой снабжали его хозяин дома и его гости, — оказалось, что и Жерар и Маргерит тоже коллекционируют антиквариат.

Маргерит, как он понял, была вдовой, унаследовавшей от мужа коллекцию трубок, табакерок, пудрениц и еще чего-то, а вместе с коллекцией — и страсть к коллекционированию, которая ей была неведома раньше, пока этим занимался ее муж. Жерар разделял это увлечение, и Максим уже был приглашен «посетить как-нибудь, в один из этих дней» его дом, где его непременно восхитит коллекция картин, подсвечников, оружия… Остальное Максим не запомнил. Этьен, казалось, был равнодушен к данному предмету и вел разговор с Вадимом о кино. Выяснилось, что он учится в актерской школе и что ему двадцать три года, хотя на вид Максим не дал бы ему больше восемнадцати. В одну из небольших пауз, когда на секунду затихли разговоры старших об антиквариате, Этьен застенчиво обратил на Максима свои прелестные черные глаза и признался, что давно является поклонником таланта русского режиссера, видел почти все его фильмы, и сообщил, стесняясь, что он в них находит красоту и смысл, что есть достаточно редкое сочетание в наши дни, и к тому же безупречный вкус, чего уж совсем не бывает… Кроме фильмов Вадима, разумеется, и пары-тройки других имен. Он пустился в расспросы, пользуясь длящейся паузой, об особенностях кинопроизводства в России, о творческих планах Максима, внимательно глядя на него своими глазами, в которых было что-то по-женски сладостно-красивое, но по-мужски самолюбиво-жесткое.

Максим был на редкость равнодушен к комплиментам, и лестные слова этого молодого человека вызвали у него скорее неприятный осадок. «Далеко пойдет мальчик, — подумал Максим, — с такими амбициями и с такой внешностью — держу пари! Но я бы его к себе сниматься не взял — это не мой актер, я бы не смог с ним работать. Слишком черны внимательные глаза и слишком внимательны…»

Прощаясь, Пьер вдруг спросил:

— Вы машину Арно не видели? Ее нет возле дома?

— Я не знаю, какая у него машина, — сказал Максим.

— На виду, во всяком случае, ее не было, я бы обратил внимание, — сказал, подумав, Вадим. — А что?

— Если бы она стояла возле дома, то, следовательно, Арно ушел пешком…

— Или взял такси, — сказала Маргерит.

— Полагаю, до завтра все прояснится, — пожимал им руки Пьер. — И, Максим, извините, если что было не так.

— Чего там, — миролюбиво ответил последний. — Если кто-то что-то узнает, немедленно созваниваемся.

— Разумеется, в любое время дня и ночи, — бодро поддержал Пьер, оглядываясь на Соню. Соня ничего не сказала.

…Уже прошел час, как должны были начаться съемки, но Арно так и не появился. Актеры были взбудоражены и раздражены: срывался как минимум график съемок, а значит, срывались личные планы каждого.

Не вдаваясь в подробности вчерашней истории (не стоило подливать масла в огонь рассказами о телефонных мистификациях), Вадиму удалось выяснить, что никто из актеров Арно не видел и не слышал. Все сходились в том, что «национальное достояние», несомненно, сорвалось в запой. В их глазах Вадим читал упрек, что он взял на главную роль пьющего актера, поставив под угрозу весь фильм. Только Май смотрела с участием и преданной готовностью чем-нибудь помочь. Но помочь она ничем не могла, и никто не мог ему помочь — кроме Арно.

Вадим с ужасом думал, как он будет объясняться с продюсерами. «Найду — придушу, своими руками придушу!» — злился он. Под угрозой не просто фильм, под угрозой вложенные в него деньги, и за все это на Вадиме лежала по меньшей мере моральная ответственность. Надо разыскать Арно. Немедленно.

Вадим вышел в просторный холл студии. Соня, которая приехала к началу съемок в надежде на появление отца, неотрывно смотрела на входную дверь. Вадим приблизился к ней и дотронулся до ее плеча:

— Я думаю, надо обратиться к частному детективу.

Соня смотрела непонимающе.

— Раз полиция нам ничем помочь не может, нужно обратиться к частному детективу, — повторил он мягко. Соня молчала.

— Если ты — или Пьер — не хотите, я сам обращусь. У меня пропал актер, имею право. А оплатить, в конце концов, я могу и сам.

Соня потерла виски и наконец оторвала взгляд от двери.

— Ты думаешь, он уже не придет сегодня?

— А ты еще надеешься?

— Нет.

— Так что?

— Конечно. Да, правильно, к частному детективу. Я сейчас поговорю с Пьером.

Вадим провел ее к телефону и оставил одну. Через несколько минут Соня вышла.

— Пьер согласен. У тебя есть справочник?

— Обойдемся без справочника, у меня есть один детектив на примете, некий Реми Деллье. Мой приятель поручал ему свое… одно дело, он отлично провел. Если хочешь, я узнаю его телефон…

— Пожалуйста, Вадим, позвони ему, пусть приедет… Или мы к нему, как он скажет, не знаю… Что-то надо делать, искать папу, с ним что-то плохое, Вадим…

Вадим приобнял Соню и сказал ласково:

— Ну что ты, маленькая, мы же вчера звонили по всем бюро несчастных случаев — с ним ничего плохого не случилось… Не надо так расстраиваться, найдется твой папа, непременно найдется. И вот когда он найдется, тогда-то он рискует, что с ним что-то случится, потому что я собираюсь его убить, — неловко пошутил он и улыбнулся ободряюще Соне.

— Я не смогу вас принять раньше шести часов, — сказал Реми Деллье. — А до этого попробуйте составить список всех телефонов и адресов тех его приятелей, с которыми он имел обыкновение выпивать… Постарайтесь им позвонить или подъехать, возможно, что к вечеру я вам и вовсе не понадоблюсь, так как месье Дор может найтись по одному из адресов… Если не найдете, жду вас к шести у меня в бюро. Приведите с собой вашего русского гостя. И в полицию надо все-таки сообщить. Искать они не станут, но зато, если сам найдется, — вас проинформируют, что уже неплохо… До встречи.