расцеловали ее в обе щеки, затем к ней подошел ее отец и снова крепко сжал ее руку.
— Знай, что я всегда буду рядом, Ханна.
— Я знаю, папа. Все хорошо.
— Я буду о ней заботиться, Чарльз.
Уже через десять минут после прощания с гостями они оказались у Камеля дома. Все это время невеста не произнесла и слова. Сложно было сопоставить эту равнодушную Снежную королеву с той женщиной, которая поцеловала его с такой нежностью.
Камель сгорал от безумного влечения к своей жене.
— Ты не думала, что этот брак может быть не просто наказанием, а чем-то… приносящим наслаждение?
Рука Ханны соскользнула с дверной ручки. Она развернулась и тут же прислонилась спиной к деревянной двери. Камель стоял слишком близко… тревожно близко.
— Единственное, чем я хотела бы насладиться сегодня, — это уединением.
— Это не то, что бы доставило тебе удовольствие.
— Хорошо! Я признаюсь, что считаю тебя привлекательным. Это то, что ты хотел услышать? Я многих мужчин считаю привлекательными, но это не значит, что я со всеми ними спала.
И лучше сказать — ни с кем.
— Ты разборчивая. Мне это в тебе нравится.
— Возможно, на тебя приятно смотреть, но вот твое гигантское эго меня вовсе не возбуждает.
— Я могу это исправить, только скажи мне.
Он был таким сильным и невероятно сексуальным, Ханна была уверена, что он сможет многому ее научить.
— У меня нет привычки спать с первым встречным, и мне не нравится давать уроки.
— Мы женаты, mа belle, поэтому первым встречным меня не назовешь… и в инструкциях я не нуждаюсь.
Ханна слегка покачала головой. Опасно было давать волю своим чувствам и жить иллюзиями. Она винила бутылку шампанского, которую Райни открыла в лимузине. Сколько бокалов она выпила, один или два? Не важно, сколько алкоголя она употребила, сейчас ей просто необходим был сон.
Камель оперся ладонью о косяк двери, наклонился и заглянул ей в глаза.
— Что ж, если ты передумаешь, ты знаешь, где меня искать. — Все еще не отрывая от нее своего взгляда, он кивнул в сторону соседней двери.
Неожиданно для себя, Ханна прижалась к нему всем телом и жарко поцеловала.
Камель стал целовать ее в ответ с такой страстью, что ее уставший мозг просто отключился, и единственное, что она могла делать, — это держаться за Камеля крепче.
Он редко чему-то удивлялся, но Ханне удалось уже два раза сбить его с толку — когда она поцеловала его и когда так неожиданно его телом овладело безумное возбуждение.
Он не помнил, чтобы когда-то так сильно хотел женщину.
Затем он распознал вкус ее поцелуя и тут же отстранился. Ее теплое мягкое тело было так соблазнительно прижато к нему, но, сцепив зубы, ему все же удалось остановиться. Он понимал, что если бы позволил этому продолжаться хотя бы еще мгновение, то дороги назад уже бы не было.
Камель посмотрел на ее покрасневшее лицо, затуманенные желанием глаза. Он уже видел подобный взгляд у одного своего знакомого, который провел три бессонные ночи, готовясь к важному экзамену, и который, к сожалению, уснул в середине самого экзамена. Ханна просто валилась с ног от усталости, к тому же она явно выпила. Он придерживался мнения о том, что важно, чтобы женщина, с которой ты занимаешься любовью, была в сознании. Он иронично улыбнулся.
— Ты выпила.
— Я не пьяная.
— По этому поводу мы не будем спорить, — твердо сказал Камель. — Я думаю, нам стоит лечь спать. Спокойной ночи, Ханна.
И он ушел, оставив ее стоять у двери, чувствуя себя… глупо… как женщина, которая в страсти обратилась к своему мужу и была отвергнута. Теперь она не только ощущала себя ненужной, но и непривлекательной.
Тяжело вздохнув, Ханна, полностью одетая, повалилась на кровать и, как только сомкнула глаза, сразу же провалилась в страну снов.
Глава 6
Гордость помешала Ханне попросить о помощи, когда она потерялась. Она наконец-то нашла Камеля в четвертой комнате, в которую заглянула. Как и весь дворец, эта комната была богато обставлена, и стук ее каблуков по мраморному полу эхом раздавался по всему пространству. Камель даже не поднял на нее глаза. А вот его ястреб, сидящий на специальной подставке, не спускал с нее своего внимательного хищного взгляда.
Камель все так же продолжал сидеть, опустив голову, она почувствовала, как в ней начинает закипать гнев, который она уже не пыталась сдержать.
— Это ты сделал? — Как только Ханна поняла, что ее напряженная поза со сложенными на груди руками может расцениваться как защитная, она тут же опустила руки.
Камель закончил просматривать свою электронную почту, оторвался от экрана телефона и улыбнулся ей.
— Доброе утро, дорогая женушка.
Сам же он не считал это утро добрым, а ночь так вообще была отвратительной.
Он хотел ею овладеть здесь и сейчас. Разница между желанием и жгучей необходимостью была очень важна для Камеля. Ему нужен был секс, а не сама Ханна. И он точно знал, что страсть между ними будет сумасшедшей, ведь в его холодной невесте оказалось больше огня, чем у всех других женщин, с которыми он был, вместе взятых.
Губы Ханны сжались, когда она услышала его насмешливый тон.
— Что скажешь?
— Мне кажется, я не слышал начало этого разговора, поэтому не понимаю, что ты хочешь знать. Может быть, кофе? — Он взял в руки со стола кофейник и подлил горячего напитка в свою кружку, затем внимательно посмотрел на ее лицо. — Похмелье?
— Нет, — соврала она. От чарующего аромата кофе у нее потекли слюнки. — Я не хочу кофе.
— Хорошо, могу ли я тебе чем-нибудь помочь?
Ханна недовольно фыркнула. Не поворачиваясь, она указала на открытую дверь, за которой стоял телохранитель.
— Это ты приказал ему повсюду за мной следовать?
Камель поднялся из-за стола, затем пересек комнату, пройдя мимо нее к открытой двери. Кивнув телохранителю, который стоял снаружи, он аккуратно закрыл дверь и повернулся к Ханне, хотя его внимание было обращено на то, чтобы поправить свой шелковый галстук, который идеально сочетался с его белой рубашкой.
— Боже мой, ты и так выглядишь до абсурда идеально.
Камель приподнял бровь, и Ханна почувствовала, как краснеет.
— Мне не нравятся мужчины, которые тратят на свою внешность больше времени, чем я.
— Сексистское утверждение. Но каждому свое. Мне жаль, что я не попадаю под твой немытый и неопрятный идеал мужской красоты.
— Мне не нужен телохранитель.
— Нет конечно же.
Не успела довольная улыбка от такой легкой победы появиться на