Хантер смотрел перед собой, и Калли понимала, что он обдумывает услышанное.
– Должно же быть в этом человеке что-то стоящее, иначе бы вы с ним не связались.
Калли тяжело вздохнула.
– Последние несколько месяцев я не переставала удивляться собственной наивности.
Она почувствовала на себе недоверчивый взгляд Хантера.
– И к какому выводу пришли?
– Что он непревзойденный обольститель, который остывает так же быстро, как и воспламеняется.
– Я знаю такой тип людей, – с отвращением сказал Хантер. – Позвольте предположить: он несколько раз добивался вас, но вы его отвергали, и он сделал все, что в его силах, чтобы завоевать вас.
– Так и было. Я сопротивлялась, и он поставил себе задачу победить. А я, как дура, позволила себе поверить, что у нас есть будущее.
Хантер слегка пожал ей руку.
– Не будьте так строги к себе, дорогая. Вы не первая женщина, которую обманули, и, к сожалению, не последняя.
Калли понимала, что он прав, но от этого не переставала чувствовать вину перед своим неродившимся ребенком. Он заслуживал лучшей доли.
– Значит, вы понимаете, почему я держу в тайне свою беременность?
– Не совсем. Вам не кажется, что надо дать отцу ребенка возможность искупить вину? Я бы на его месте пришел в ярость, узнав, что женщина скрывает от меня моего сына.
Калли точно знала, что с Крегом ничего подобного не случится.
– Для него ребенок будет ненужной обузой, а мой сын заслуживает лучшего.
– Вы и сыну никогда не скажете, кто его отец?
– Ему лучше этого не знать.
– Каждый ребенок имеет право знать, кто его родители, – с нажимом сказал Хантер. – Он вырастет и на каждого прохожего будет смотреть, как на возможного отца.
– Почему это вас так волнует?
Хантер несколько мгновений не отрываясь смотрел на нее, а затем сказал:
– Я вырос, не зная, кто мой отец. Мне сообщили о нем совсем недавно, через полгода после его смерти.
– О, Хантер, мне очень жаль. – Калли начала понимать, почему для него так важно, чтобы Крег узнал о ребенке. – Ваша мать ему о вас не сказала?
– Он знал. – Голос мужчины дрогнул. – Но предпочел не считаться с тем, что имеет трех сыновей от трех разных женщин.
– Это мать не сказала вам, – догадалась Калли.
– У нее были на то причины, и она знала, что со временем мне станет известно, кто он. Но мне от этого было не легче, ведь я рос наполовину сиротой.
Калли поняла чувства Хантера, но у нее совсем другая ситуация. Если она скажет Крегу про ребенка, велика вероятность того, что его у нее просто-напросто отнимут.
– Я расскажу своему сыну про отца, когда он будет к этому готов, – тщательно выбирая слова, сказала она. – Но до тех пор мы прекрасно проживем вдвоем.
Глава 5
Несколько дней Хантер думал об этом разговоре. Что-то настораживало его в голосе Калли. Для отказа сообщить отцу ребенка о беременности явно имелась более веская причина, чем та, которую она указала.
Может, тот мужчина с ней плохо обращался?
Его охватила ярость. По натуре Хантер был не склонен к насилию, но при мысли о том, что какой-то негодяй мог бить Калли или оскорблять, он был готов разорвать обидчика в клочья.
Хантер почувствовал, что должен дать выход отрицательным эмоциям. Лучше всего в подобном состоянии – заняться тяжелым физическим трудом, и он точно знал, что будет делать.
Въезжая во двор, заваленный пиломатериалами, он прикидывал, что в доме Калли нуждается в ремонте.
Кроме ступеньки, которую он уже починил, необходимо было сделать дощатый настил на обветшалом бетонном крыльце заднего двора и покрасить заново весь коттедж.
Хантер заплатил за все, что ему понадобится, закинул в грузовичок новую стремянку, банки с краской, кисти, скребки и направился на другой конец города к дому Калли.
Еще до поездки в магазин он обдумывал, как будет с ней говорить о своих планах; судя по тому, как она протестовала против простейшей починки крыльца, она будет отказываться от его предложения помощи. Но нравится ей это или нет, а он сделает по-своему.
Что касается заднего крыльца, это просто вопрос безопасности!
Хантер остановился возле дома Калли, прислонил к стене лестницу и ничуть не удивился тому, что она вышла посмотреть.
– Что за шум? Что вы делаете с моим домом?
Босая, с распущенными по плечам волосами и сонными глазами, она выглядела так, как будто только что вылезла из постели.
– И вам доброе утро, – улыбнулся он. – Вы поздно встали, потому что ночью пекли печенье?
– Вообще-то да.
– Какие?
– Не увиливайте. Что вы здесь делаете в полвосьмого утра? И зачем стремянка?
– Дорогая, давайте по порядку. – Хантер полез на лестницу. – Вопреки расхожему мнению, полвосьмого – не такая уж рань. Знаете ли вы, что хозяйственные магазины в Дьявольских Вилах открываются в шесть?
Она подбоченилась.
– Нет, не знаю, потому что никогда в них не ходила.
Хантер скребком содрал длинную полосу облупленной краски под самой крышей.
– Позавчера я заметил, что краска потрескалась и облупилась.
– И вы решили покрасить мой дом?! – Калли явно разозлилась. Она постукивала босой ногой о грязный пол и была чертовски привлекательна в этой безразмерной розовой майке и зеленых шортиках.
– Вы сами не можете, а это нужно сделать до зимы, – вкрадчиво заметил Хантер, продолжая счищать краску.
– Можно было подождать, пока не родится ребенок.
– Тогда вы будете слишком заняты. К тому же мне не мешает в выходной день заняться чем-то полезным.
– Но у меня сейчас нет на это денег.
– Вы ничего не должны платить.
– Нет, должна.
– Я уже за все заплатил.
Калли издала звук, подозрительно похожий на рычание.
– Скажите, сколько вы потратили, и я верну.
Он ухмыльнулся.
– Нисколько.
– Вы всегда такой... назойливый?
Он перестал скрести и уставился на нее сверху.
– А вы всегда такая упрямая, когда вам предлагают помощь?
Калли потерла виски и помотала головой.
– Я признательна вам за помощь. Но сейчас я не могу себе позволить делать ремонт, мне нечем вам заплатить.
– Считайте это подарком к новоселью, – нашелся Хантер, и ошметки краски опять посыпались на землю.
– Какая нелепость. Вы в городе еще больший новичок, чем я.
Он спустился со стремянки, положил скребок на подножку грузовичка и подошел к ней.
– Послушайте, здесь ко многому надо приложить руки, а в вашем положении вы не можете заниматься тяжелой физической работой.
Она вытаращила глаза.
– Как я уже говорила, беременность – не болезнь.
– В любом случае вы не сможете сами покрасить дом, а мне все равно надо чем-то заниматься в выходные.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});