Герой попадает в загадочную разведывательно-диверсионную школу АФ-5, находящуюся где-то в Северной или Северо-Восточной Африке (пригодился опыт путешествия в Эфиопию?). Кому подчинена школа, каковы основные задачи и места службы ее выпускников, из книги не вполне понятно. Ясно только, что это — «передний край борьбы с коммунистической опасностью» и на службе у курсантов самые эффективные методики «призраков»: от искусства синоби и поставленной на научную основу физиогномики до методов осуществления масштабных акций по смене правительств — то, что сейчас назвали бы «технологией оранжевых революций», а Ким именует кудеталогией — наукой о государственных переворотах. Но главное, то, ради чего и писал Ким «Школу призраков», — конечно, ниндзюцу.
Историк синоби, автор книги «Путь невидимых. Подлинная история ниндзюцу» А. М. Горбылев считает, что «Ким почти во всех своих произведениях так или иначе касается ниндзюцу, иногда даже искусственно его притягивает. Мне кажется, его очень привлекала эта тема, и он много размышлял над тем, могло ли ниндзюцу кануть в Лету бесследно и каким могло бы быть современное ниндзюцу. При чтении “Школы призраков” у меня создается стойкое ощущение, что он очень хотел представить свое видение модернизированного ниндзюцу и придумал эту странную повесть, в которой сюжетная линия — это всего лишь рамка, в которую втиснут конспект школы современного ниндзюцу — Ким-рю… Она написана человеком, который держал в поле зрения всю доступную ему литературу по ниндзюцу — от энциклопедических словарей и японских повестей “ко-дан” до специальных работ по японскому шпионажу на европейских языках. Например, в “Школе призраков” Ким упоминает реальные довоенные публикации по ниндзюцу Фудзита Сэйко и Ито Гингэцу»[426].
С определения ниндзюцу из японо-английского словаря Кацумата («Искусство быть невидимым») начинается книга, и это же определение, по сути, включено в ее название. В систему обучения в школе входит знакомство с тремя уровнями ниндзюцу: а) низший — войсковая разведка и диверсии, партизанские и антипартизанские операции; б) средний — работа с агентурой оперативно-тактического уровня, методы вербовки, разработка и ведение агентурных комбинаций, контрразведка — то, чем занимался Роман Ким всю жизнь; в) высший уровень — кудеталогия, организация государственных переворотов, мятежей, создание чрезвычайных ситуаций в широких масштабах. Высший уровень ниндзюцу — основной для школы АФ-5.
Какая может быть связь между кудеталогией и ниндзюцу? Не заигрался Роман Николаевич в синоби? — эти вопросы неизбежно приходят на ум, когда мы читаем «Школу призраков». Это понимал, об этом же думал и сам автор повести, вкладывая и вопрос, и ответ на него в уста своих героев:
«Ниндзюцу. Наука номер один для вас. Японские ниндзя, так именовались самураи, усвоившие эту науку, могут служить вам примером.
Я сказал:
— В газетах писали, что Иан Флеминг незадолго до своей неожиданной смерти ездил в Японию изучать ниндзюцу и заявил, что эта самурайская наука совсем устарела и утратила всякое значение.
— Он поторопился с выводом, — тихо сказал Командор».
Этот короткий, максимально спрессованный диалог — прямое развитие мысли Кима, высказанной еще в «Ногах к змее»: ниндзя существуют, они живут среди нас и сегодня, просто не надо думать, что они бегают по крышам в черных костюмах с двумя мечами за спиной. Современный ниндзя — это разведчик высокого класса, имеющий специальную подготовку для решения своих тайных задач. И всё. В «Школе призраков» встречается даже любопытное определение, относящееся к наставнику ниндзюцу по кличке Утамаро: «нацистский ниндзя». Это в корне переворачивает вообще все наши киношные, голливудские представления о ниндзюцу, но, похоже, ниндзя с Лубянки — Роман Николаевич Ким — именно к этому и стремился.
Как обычно в его произведениях, в этой книге много фантастики, нереального, творческих придумок, но также обычно вместе с ними присутствует база, извлеченная из японской литературы. Несмотря на то что книга вроде бы о современной разведывательной школе, вся схема ее работы, как, кстати говоря, и методы «исследований» антисоветского психологического института в повести «Кто украл Пуннакана?», основаны на профессиональных универсалиях, восходящих еще к практической философии Древнего Китая и средневековой Японии. Чего стоит, например, отсылка автора к свитку под названием «Сёнинки», что значит «Записи об истинном ниндзюцу», написанным неким Фудзибаяси Масатакэ еще в 1682 году. Вот замечательный фрагмент из «Сёнинки», рассказывающий о принципе столь популярной сегодня «мягкой силы», в средневековой Японии именовавшейся «искусством предоставления человеку возможности быть правым», что, в свою очередь, является основой для манипулирования им в собственных целях (свиток 2, глава 8):
«Этот принцип состоит в том, чтобы заставлять человека думать, будто он умный, а вы — дурак. Чего нельзя говорить ни в коем случае — так это того, что даст людям догадаться о вашем уме.
Дать человеку оказаться правым — значит притвориться простаком, абсолютно не понимающим, что да как в этой жизни, и, таким образом, провоцируя собеседника объяснить вам это. И если вы будете постоянно поддакивать, говоря: “Вот-вот, как верно, как верно!” — собеседник еще больше возгордится и начнет кичиться своими умственными способностями. Вот тут-то, если вы достаточно внимательны, вы сможете обнаружить, как он ненароком местами обмолвится о чем-то важном, чего напрямую никогда бы вам не сказал. Тогда-то, если ухватиться за неосторожно оброненные им слова и насесть на него с расспросами, то, начав говорить, ему будет неудобно не дорассказать до конца, и в этом плане его позиция станет уязвимой. Всем людям свойственно желание говорить умно, но от этого-то и следует воздержаться в первую очередь.
Поэтому со своей стороны следует обуздать именно свой ум. Всегда держа его внутри, вы всегда сможете воспользоваться им, как только захотите. Главное, таким образом, вы оставляете за собой подлинную правоту.
Потому человек, способный хорошо выполнять функции синоби, на вид полный олух. Но в любом деле он способен заставить собеседника потерять голову от собственной важности, что также называют “посадить человека на повозку” (яп. хито-о курума-ни какэру)»[427].
«Сёнинки», как и другие древние трактаты о ниндзюцу — «Бансэн сюкай», «Комондзё-но дзюппо», «Синоби мондо» и «Ниндо кайтейрон», напрямую упоминаются в «Школе призраков». И упоминаются именно в этом контексте: приложение к «Сёнинки» под названием «Сокровенное наставление по возбуждению смут» служит одной из основ курса кудеталогии, который ведет в школе профессор под японским псевдонимом Утамаро. Этот преподаватель делит ниндзюцу на три периода.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});