Коридор был набит ликантропами — аж четверо. Они все смотрели на меня, смотрели расширенными безумными глазами. Ткнув ближайшего браунингом в грудь, я скомандовала:
— Назад!
Он продолжал таращиться, будто не понял. Глаза у него были карие и совершенно человеческие, но очень напоминали глаза собаки, которая пытается понять, когда к ней обращается человек. Хочет понять, но никак не может.
Что-то шевельнулось у меня за спиной. Я захлопнула дверь, придавив ее спиной и обводя комнату стволом. Если оборотни полезут, мне конец. Некоторых я смогу подстрелить, но не всех.
Сзади подошел человек, который стоял, привалившись к столу. Он поднял руки, показывая, что не вооружен, но это была ерунда. А не ерунда состояла в том, что у него на лице не было испарины. Глаза не остекленели, как у тех, кто в коридоре. Вообще выглядел он… по-человечески.
— Меня зовут Каспар Гундерсон. Вам нужна помощь?
Я глянула на поджидающую орду и снова на него.
— Еще бы.
Каспар улыбнулся:
— Вы принимаете помощь от меня, но не хотите принять ее от Маркуса?
— Маркус не предлагает помощь. Он отдает приказы.
— Что верно, то верно.
Рядом с ним появился Рафаэль.
— Никто из нас не подчиняется приказам Маркуса. Хотя ему бы хотелось.
Из толпы в коридоре раздался звук, средний между воем и стоном. Я сделала еще шаг вдоль стены, продолжая держать толпу под прицелом. Слишком много потенциальных угроз — надо выбрать, кому можно верить. Рафаэль и беловолосый казались лучшим выбором, чем эта толпа.
По комнате разнесся прерывистый высокий вопль. Прижавшись спиной к стене, я повернулась к комнате. Что там еще?
Сквозь толпу ликантропов мелькали дергающиеся руки и ноги. Черноволосая закинула голову и взвыла.
— Она борется с собой, — сказал беловолосый.
— Да, но не победит, если ей не поможет кто-нибудь из доминантов.
— Габриэль не станет.
— Нет, — согласился Рафаэль. — Ему это зрелище нравится.
— Еще же не полная луна, что же такое стряслось? — спросила я.
— Началось с запаха крови, — пояснил Рафаэль. — Габриэль это подогрел — вместе с Элизабет. Теперь, если Маркус не возьмет их в руки, они могут все перекинуться и начать жор.
— А это плохо? — спросила я.
Рафаэль смотрел на меня, вцепившись руками в собственные предплечья — аж кожа побелела под пальцами. Коротко обрезанные ногти впились в мышцы, и под ними появились кровавые кружочки. Он резко и глубоко вдохнул и кивнул, сняв пальцы с рук. Порезы заполнились кровью, но упало только несколько капель. Малые порезы — малая боль. Иногда боль помогает не поддаться гипнозу вампа.
Голос его звучал напряженно, но ясно, он отчетливо произносил слова, будто говорить ему было очень трудно.
— Среди бабьих сказок о нас есть правдивые, и одна из них — что ликантроп должен после превращения жрать.
Его расширенные зрачки скрыли белки глаз и глядели на меня, затягивая. Они сверкали, как черные пуговицы.
— И вы тоже собираетесь на меня наброситься?
Он покачал головой.
— Зверь не владеет мной. Я владею зверем.
Второй стоял спокойно.
— А вас почему это не волнует?
— Я не хищник. Кровь меня не зовет.
Из коридора донеслось хныканье. Юноша не старше двадцати лет вползал в комнату на четвереньках. И хныкал, будто произносил мантру.
Он поднял голову, понюхал воздух. Голова его дернулась ко мне, глаза поймали меня в фокус, и он пополз в мою сторону. Глаза у него были синие, как весеннее небо, невинные, как апрельское утро. Только взгляд их не был невинным. Он глядел на меня, будто прикидывая, какова я на вкус. Будь он человеком, я бы решила, что у него на уме секс, а сейчас… наверное, еда.
Я навела пистолет ему в лоб. Он глядел мимо дула, на меня. Вряд ли он вообще его увидел. Он коснулся моей ноги, и я его не застрелила. Он вроде бы вреда не причинял. Я не могла взять в толк, что происходит, но застрелить его за то, что он меня коснулся, я не могла. Не могла — и все. Надо что-то сделать, чтобы заслужить пулю в лоб. Даже от меня.
Я осторожно повела пистолетом у него перед глазами. Они не следили за движением.
Руки его схватились за мои джинсы, он подтянулся и встал на колени. Голова его оказалась у меня чуть выше пояса, синие глаза смотрели мне в лицо. Он погрузил лицо мне в живот — ткнулся, как щенок.
Я постучала его стволом по голове.
— Слушай, друг, мы с тобой недостаточно для этого знакомы. Встань-ка!
Он зарылся головой мне под свитер. Чуть-чуть прикусил бок. Напрягся, и руки у него застыли, он задышал тяжело и прерывисто.
А я внезапно перепугалась. Что для одного — любовная игра, для другого — закуска перед обедом.
— Уберите его от меня, пока я ему ничего не сделала!
Рафаэль крикнул, перекрывая хаос:
— Маркус!
Это слово осталось звенеть в наступившей тишине. Все лица повернулись к нему. Окровавленные лица. Элизабет, черноволосой, нигде не было видно. Только Маркус был чист. Он стоял на сцене, напряженно выпрямившись, но вибрировал как камертон, если по нему ударить. Щеки у него ввалились, глаза горели от неимоверного усилия. Он глядел на нас, как утопающий, который твердо решил, что не будет звать на помощь.
— Джейсону трудно себя контролировать, — сказал Рафаэль. — Он из твоих волков. Отзови его.
Габриэль поднялся с покрытым кровью лицом и обнажил в смехе блеснувшие клыки.
— Странно мне, что миз Блейк его до сих пор не убила.
Райна оторвалась от жертвы; на подбородке ее краснело пятно крови.
— Миз Блейк отказалась от защиты Маркуса. Она — доминант. Пусть теперь узнает, что значит отвергать нашу помощь.
Джейсон судорожно прижимался ко мне. Руки его свело, лицо прильнуло к моему животу. Кожей я ощущала его дыхание — горячее и слишком тяжелое для происходящего.
— Вы меня сюда позвали вам помочь, Маркус. Хреновое у вас гостеприимство.
Он глянул на меня гневно, но даже на таком расстоянии было видно, как лицо его дернулось в нервном тике. Будто что-то живое пыталось вылезти наружу.
— Слишком поздно уже для делового разговора, миз Блейк. Ситуация вышла из-под контроля.
— Я не шучу. Уберите его от меня. Одного трупа за ночь достаточно.
Райна подошла к нему, протягивая окровавленную руку.
— Пусть признает твое главенство над собой. Признает, что ей нужна твоя помощь.
Маркус посмотрел на меня.
— Признайте мое главенство, миз Блейк, и я отзову Джейсона.
— Да пошел ты, Маркус! Я не прошу спасти меня, я вам говорю — спасите его. Или вам плевать на членов своей стаи?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});