Он знал, что я беспокоилась о ней.
Я отрицательно покачала головой.
— Я… я не понимаю.
Я не знала, как объяснить то, что узнала. Неужели Нокс неверно истолкует мои чувства как ревность? Я не ревновала. Он был у меня. Я не хотела Брайса, но я не понимала, как Челси жила с ним, живя моей жизнью. Неужели она все время притворялась со мной? Была ли наша дружба когда-нибудь настоящей?
— Что, принцесса?
— Челси.
Его тело напряглось.
— С ней все в порядке?
Я прищурилась и откинулась назад, чтобы рассмотреть его черты. Эмоции рикошетом отразились в его бледных глазах. Беспокойство присутствовало, но оно было не единственным. Что-то было не так.
— Ты знаешь, — сказала я.
Его тон, мягкий, как бархат, пытался заставить меня думать иначе, но реакция его тела на ее имя убедила меня в том, что он знал это раньше, больше, чем хотел признать.
— Ты знал о ней, — обвинила я. — Когда я сказала тебе, что она в Саванне, ты уже знал, не так ли?
— Я не был уверен…
Я отступила.
— Ты солгал мне?
Нокс потянулся к моим рукам, нежно держа меня за плечи.
— Я никогда не лгал тебе.
— Ты всегда говорил мне правду?
— Да.
— Всю правду?
Его шея выпрямилась, а подбородок выпятился вперед.
— Я с самого начала говорил, что никогда не буду тебе лгать. Я также сказал тебе, что поделюсь всем, когда буду готов.
— Когда ты будешь готов? — громкость моего голоса увеличивалась с каждым словом. — Дело было не в тебе. Дело было не в твоем прошлом и не в твоих секретах. Я осталась довольна тем, что ты дал мне, хотя и поделилась с тобой еще большим. Леннокс, речь шла о моей лучшей подруге. Я волновалась за нее, и ты знал, что она была в Саванне, притворяясь мной?
Его лицо исказилось в явном замешательстве.
— Притворяясь тобой?
Глава 37
Аделаида
— «Гамильтон и Портер», Натали слушает. Чем я могу вам помочь?
Моя рука неудержимо дрожала, когда я крепко сжимала телефон.
— Натали, это миссис Фицджеральд, — я сделала глубокий вдох. — Я хочу поговорить со Стивеном.
— Миссис Фицджеральд, рада вас слышать.
Я в отчаянии закрыла глаза; болтовня не входила в мои намерения. Мне нужно поговорить со Стивеном. В последний раз, когда мы разговаривали, он проверял активы корпорации Монтегю. Мне пришло в голову, что после всего этого времени я понятия не имела, сколько денег все это стоит.
Если бы дополнение вот-вот вступило в силу, что бы это значило? За что я была готова бороться?
— Натали, я плохо себя чувствую. Позовите Стивена, пожалуйста?
— Мэм, Стивен больше не работает на «Гамильтон и Портер». Может, мистер Портер сможет вам помочь?
— Что? — спросила я в замешательстве. — У нас была назначена встреча.
— Мэм, он ушел довольно неожиданно. Мистер Портер был бы рад встретиться с вами.
Я откинулась на плюшевый диван в своей комнате. На мне все еще был халат, а было уже за полдень. С той ужасной мигрени, которая была у меня почти месяц назад, все казалось отрешенным. У меня пропал аппетит, а режим сна был просто ужасен.
Даже вино потеряло свою привлекательность. Единственное, что меня поддерживало, — это надежда, что скоро я найду способ привести в действие отцовское дополнение. Это было первое, о чем я думала, когда просыпалась, и последнее, когда засыпала.
Алтон заявил, что мое поведение было настолько необычным, что он не хотел оставлять меня одну дома. Он сказал мне поехать с ним. Я не знала почему. Не похоже, чтобы от меня была какая-то польза. Большую часть времени я не посещала его ужины с инвесторами или клиентами. Новое лекарство, которое доктор Бек выписал мне для профилактики мигрени, тоже вывело меня из колеи.
Сегодня был первый раз за несколько месяцев, когда Алтон уехал из города без меня. Его не будет всего один день, и я надеялась ненадолго встретиться со Стивеном.
Хотя я не была в восторге от истории с Челси, Алтон сказал, что это помогло ослабить обвинение прокурора против Брайса. Последний разговор, который я подслушала, был о том, что Монтегю собирается урегулировать гражданский иск с родителями Мелиссы. По словам адвокатов Монтегю, это было очень почтительно в свете ее исчезновения.
Из того, что я заметила, Челси все лучше вписывалась в общество друзей Брайса. Было что — то почти знакомое в том, как она теперь одевалась и говорила. Я не могла понять, в чем дело, но она была очень далеко от молодой леди, которую я встретила на первом курсе Александрии в колледже.
— Миссис Фицджеральд? Вы все еще