Читать интересную книгу Проклятые (СИ) - Сербинова Марина

Зануда и зубрила преобразился в девичьих глазах в загадочного и умного молодого человека, к тому же чертовски привлекательного. Даже самые дерзкие и отчаянные девицы смущенно краснели под пронзительным хитрым взглядом его стальных глаз, робко лепеча что-то заплетающимся языком.

Так и пришло время, когда женщины стали преклоняться перед ним, когда на него смотрели восхищенными глазами, в которых уважение смешивалось со страхом. Но его ничуть не смущало то, что его побаиваются женщины, ему это даже нравилось.

Еще до того, как он окончил Гарвард, на него уже посыпалась такая куча предложений из юридических фирм, выражающих желание заполучить лучшего из воспитанников авторитетного учреждения, что даже его преподаватели были изумлены. Но многие считали, что своим успехом и таким спросом будущий адвокат обязан исключительно своему отцу — влиятельному знаменитому судье, который, несомненно, позаботится о карьере своего единственного сына. И ничего и никогда в этом мире не бесило Джека так, как уверенность окружающих в том, что его «продвигает» отец. Никто не хотел признавать его ум и талант и способность самому чего-то добиться в жизни. И даже когда он окончил Гарвард с золотой медалью, кто-то сказал ему в спину, что о медали позаботился его папочка. Никогда еще Джек не чувствовал себя таким оскорбленным, как в тот знаменательный день, к которому он так стремился не один год и который был его первой большой победой, как и полученная медаль. Медаль и звание лучшего выпускника.

Только он один и еще, может быть, Господь Бог, знал, сколько усилий было приложено им для того, чтобы стать первым, лучшим. Это была его давняя и единственная мечта — быть лучшим. Но его праздник был омрачен, если не сказать больше — испорчен. Никто не верил в то, что он сам этого добился, за исключением, может быть, его преподавателей. Его победу отобрали у него и вручили его отцу, который не имел к ней никакого отношения. Это привело Джека в неописуемую ярость, переполнило чашу его озлобленности, зародившуюся в его сердце в день, когда от него отказалась мать.

Он жаждал доказать всем, всему миру, что он не тень своего отца, что он сам по себе и не менее сильная личность, чем он, а, может, и более. Отец не вмешивался в его жизнь, понимая и одобряя желание сына самому проложить себе дорогу в мир сильных.

Меньше, чем за год практики, Джек добился поразительного успеха и признания в выбранной профессии. Его ловкость, хитрость и шокирующая дерзость, не лишенная некоторого очарования, и то, с какой легкостью и непринужденностью он выигрывал свои первые дела, красиво и эффектно сметая в зале суда все со своего пути к победе, а также молодость и обаяние, прославили его, превратив в зарождающую звезду.

Став востребованным, он уволился из юридической фирмы, в которой практиковал еще студентом и на заработанные деньги снял небольшое скромное помещение, но в самом лучшем районе, и открыл свой первый офис. Наняв секретаршу и уборщицу, он занялся частной практикой.

И здесь ему сопутствовал успех.

Вскоре он мог позволить себе перебраться в офис, соответствующий его положению. В офис, где он с достоинством принимал своих клиентов, которые становились все более непростыми людьми. А он стал не простым адвокатом. Его коллегам оставалось только зеленеть от зависти и кусать локти, наблюдая за тем, как вырос контингент его клиентов. К Джеку Рэндэлу прочно прилепилась репутация человека, для которого не существует ничего невозможного. К нему обращались люди с самыми деликатными и сложными делами, и за какое бы дело не брался адвокат, оно было обречено на успех.

Вскоре все воспринимали это уже как должное. И когда за дело брался Джек Рэндэл, противоположная сторона, выступающая против него, заранее складывала ручки, смиряясь с неизбежным поражением.

Произнося его имя, о его отце уже не вспоминали. Джек стал более знаменит, он был солнцем, а его отец — звездой, теряющейся под его лучами.

Но когда они объединялись, их силы и умы сливались в одно целое, образовывая смертоносную молнию, способную достать и поразить кого угодно и остановить ее удар было невозможно. Его отец не искал славы, а Джек к ней стремился. Он хотел, чтобы о нем услышала мать, узнала, каким он стал, чего добился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сам. Без нее. В глубине его сердца жила мечта посмотреть когда-нибудь ей в глаза так, как боги смотрят на мерзкое гадкое пресмыкающееся, ползающее под ними, пресмыкающееся, на которое было смотреть не только противно, но и унизительно. Да, он хотел, чтобы она почувствовала и поняла, что по сравнению с ним она — ничто.

Когда-нибудь придет его час отомстить за свою самую глубокую рану, за участь брошенного, отвергнутого, ненужного. Несчастная, она не знала, насколько опасен ее собственный сын и сколько в нем живет ненависти.

Если она до сих пор не пожалела о том, что отреклась от него, то еще пожалеет, непременно. Он заставит ее. Как заставит понять, что, бросив свою семью, она совершила самую большую ошибку в своей жизни. Роковую ошибку. Тот, ради которого она это сделала, к которому ушла, давно это уже понял… перед тем, как Джек его наказал. Беспечная мамочка наверняка ничего об этом не знает. Впрочем, отец тоже об этом не знал. Как не знал о том, что Джек жаждет отмщения собственной матери. Только для него она не была матерью. Это была просто женщина, которую он ненавидел и презирал всем сердцем и всей душой.

Когда клиентов стало слишком много, когда его стали рвать на части, Джек открыл свою собственную юридическую фирму.

Работа отнимала все его время… или почти все. Некоторую его часть он все-таки вынужден был отдавать женщинам. Потому что для нормального мужчины женщины жизненно необходимы, как еда, вода, сон… Недостатка в них он не испытывал, но всегда держал на уровне постели, да и вообще, постоянство не входило в его добродетели. Может быть, потому что он не любил, а может, сам по себе таким был. Он никогда над этим не задумывался.

А сегодня он пьян. Почему? Потому, что впервые в жизни потерпел поражение? Потому, что в первый раз усомнился в себе и своих поступках? Первый раз пожалел о том, что сделал? Никогда раньше он не признавал за собой ошибок. Он никогда не считался с совестью и таким понятием, как нравственность. Он помогал преступникам. Давал свободу убийцам и маньякам, не заботясь о последствиях, потому что ему было все равно. Нет, он, конечно помогал не только плохим людям, и на его счету было гораздо больше хороших дел, когда он спасал чьи-то жизни, вытаскивал из самых глубоких пропастей, уберегал от краха и разорений, защищал невиновных даже в самых отчаянных и безнадежных ситуациях… Только безнравственные и плохие поступки почему-то имели большую, к тому же вечную, славу. О хорошем быстро забывают, а плохое не прощают никогда. Таковы люди.

Но вот настал момент, когда Господь наказал его. А может, он сам себя наказал. И на этот раз совесть взяла над ним верх, и рвала его своими острыми зубами, как изголодавшийся и наконец-то дорвавшийся до добычи зверь. Чувство вины травило его кровь, давило на плечи и грудь. Джек не мог этого переносить. Он ненавидел и презирал это чувство. Но сейчас преодолеть его он не мог.

Он выпустил чудовище из клетки, отдав ему на растерзание невинную девочку. Он не смог ее уберечь. И если она погибнет, это будет его вина.

Это он обрек ее на страшную смерть.

И никогда в жизни ему еще не было так плохо. Даже, когда его бросила мать. Хотелось напиться и забыться. Он не умел прощать других, но он не умел прощать и себя, если признавал за собой ошибку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И он понял, что, выпустив Мэтта на свободу, он совершил самую большую ошибку в своей жизни. И эта ошибка будет стоить ему жизни той, что каким-то образом проникла за броню его ожесточенного сердца.

Его душили ярость и досада. Он был в бешенстве.

Какой-то больной придурок обвел его вокруг пальца, утер нос, как сопливому глупому мальчишке.

Недооценил он своего противника. Не думал, что этот жалкое раздавленное ничтожество осмелится сопротивляться. Мэтт оказался хитрым и упрямым, притворился, что покоряется, чтобы усыпить его бдительность. Как он смог убедить Кэрол не поверить ему, Джеку, когда она так слепо ему доверяла? Как убедил бросить все и уехать с ним? Если, конечно, он не увез ее силой.