— Ему было приказано только остановить вас. Лишить вас возможности помешать нам уничтожить этого веганца.
— Ну, разве так… но все равно. Идите своим путем, и я вас позабуду.
— Нет! Вы должны нам помочь! Что для Карагиозиса жизнь одного веганца?
— Я не допущу его гибели без определенной на то причины. А пока вы мне так ничего и не сказали.
— Но я больше ничего не знаю.
— Тогда спокойной ночи.
— Нет! У вас два профиля. Справа — вы полубог, слева — вы демон. Один из них должен помочь мне. И мне все равно, кто из них.
— Даже не пытайтесь причинить вред веганцу. Мы будем защищать его…
Вот так мы сидели и разговаривали. Она взяла предложенную сигарету и закурила.
— Ненавидеть вас, должно быть, очень легко, — сказала она немного погодя, — но я не могу.
Я промолчал.
— Я много раз видела вас, как вы ковыляли в своей черной форме. Такой самоустраненный, высокомерный и гордый своей великолепной силой. Вы бы, наверное, раздавили все, что только движется, не так ли?
— Только не красных муравьев и шмелей.
— У вас есть какой-нибудь коварный план, о котором нам ничего не известно? Расскажите нам, и мы будем помогать вам в его осуществлении.
— Это ваше предположение, заметьте, что я Карагиозис. Я уже объяснил, почему Хасан окликнул меня этим именем. Фил был знаком с Карагиозисом, а Фила вы хорошо знаете. Он вам когда-нибудь говорил о том, что я…
— Вы же знаете, что нет, — перебила она меня. — Он ведь ваш друг и никогда не предаст вас.
— У меня тогда к вам всего один вопрос. Есть ли у вас еще какие-нибудь указания на мою тождественность, кроме этого случайного оклика Хасана?
— Записей с описанием Карагиозиса не существует. Вы постарались, чтобы их не было.
— Значит, все в порядке. Ступайте и не беспокойтесь.
— Нет!
— Хасан пытался меня убить!
— Да. Он, должно быть, решил, что вас легче убить, чем держать в стороне. Ведь он все-таки знает о вас значительно больше, чем мы все.
— Тогда почему же он спас меня от боадила? Спас вместе с Миштиго?
— Мне бы не хотелось об этом говорить.
— Тогда давайте закончим разговор.
— Нет! Я вот что вам скажу. Ассегай был единственным оружием, оказавшимся у него под рукой. И он еще не очень-то искусно владеет им. Должна вам сказать, что он не намеревался поразить боадила.
— Да?
— Он и не целился в него или в вас. Тварь слишком уж корчилась. Он хотел убить веганца, а потом просто бы сказал, что пытался спасти вас обоих, а под рукой ничего не оказалось и что это не что иное, как несчастный случай. К сожалению, этого ужасного несчастья не случилось. Он промахнулся.
— Почему же он просто не позволил боадилу удавить веганца?
— Потому, что вы так отчаянно боролись с этой тварью, что он совсем испугался того, что вы, возможно, спасете его. Он ничего так не боится, как ваших рук.
— Очень приятно сознавать это. Он не прекратит свои попытки, даже если я откажусь сотрудничать?
— Боюсь, что это так.
— Это очень плохо, моя дорогая, потому что я не допущу этого.
— Вы его не остановите, и мы не отзовем его. Даже несмотря на то, что вы — Карагиозис. И как бы я вас ни оплакивала, Хасана вы не сможете остановить. Он настоящий Убийца с большой буквы. И у него еще не было неудач.
— У меня тоже.
— Были. Вы только что изменили Рэдполу и Земле, всему, что хоть чем-нибудь с этим связано.
— Мне не нужны ваши утешения, женщина. Ступайте своей дорогой.
— Не могу.
— Почему?
— Если вы этого не знаете, тогда, значит, Карагиозис и на самом деле дурак, фигляр и персонаж комедии теней.
— Некто по имени Томас Кэрлийн писал когда-то о героях и поклонении им. Он тоже был дураком. Он верил в то, что имеются такие существа. Героизм — это всего лишь вопрос обстоятельств и целесообразности.
— Иногда к этому добавляются и идеалы.
— Что такое идеал? Призрак призрака, и не более того.
— Только, пожалуйста, не говорите такие вещи мне.
— Вынужден. Ведь это сущая правда.
— Вы лжете, Карагиозис!
— Я не… а если и лгу, то это к лучшему, дорогая.
— Я достаточно стара, чтобы быть кому угодно бабушкой, пожалуй, разве что вам, так что не называйте меня этим дурацким словом — «дорогая» и так далее. Вам известно, что у меня на голове парик?
— Да.
— Вам известно, что я подхватила одну болезнь с Веги и поэтому теперь вынуждена носить парик?!
— Нет. Простите меня, я не знал этого.
— Когда я была моложе, а это было давным-давно, я работала на курорте для веганцев. Я была девушкой для развлечений. Мне никогда не забыть пыхтения их жестких легких, я не смогу забыть прикосновения их синих рук… синих, как у трупа, рук. Я ненавидела их, ненавидела так, как только такой человек, как вы, может понять это, человек, ненавидящий люто, всем своим существом.
— Простите меня, Диана. Мне очень жаль, что это до сих пор причиняет вам страдания. Но я еще не готов к тому, чтобы выступать на вашей стороне. Не подталкивайте меня.
— Так вы — Карагиозис?
— Да.
— Тогда… я в некотором роде удовлетворена.
— Но веганец должен жить!
— Посмотрим…
— Ну, что ж, посмотрим. А пока спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Конрад.
Я поднялся, оставив ее сидеть, и вернулся в свою палатку. Позже, этой же ночью, она пришла ко мне. Послышался шелест брезента, и она вошла. Я все могу забыть, связанное с ней: и ее красный парик, и туго сжатые челюсти, и ее отрывистую речь, и слегка напускные жесты, и ее горячее тело, и страшные обвинения в мой адрес. Но я всегда буду помнить это — то, что она пришла ко мне, когда я больше всего в ней нуждался, что она была теплой, податливой, но главное, что она пришла ко мне…
7
После завтрака, на следующий день, я уже отправился было искать Миштиго, как он первым нашел меня. Я был внизу, у реки, разговаривая с людьми, на попечение которых я оставил фулуку.
— Конрад, — начал вкрадчиво веганец. — Я хотел бы поговорить с вами.
Я кивнул и указал в сторону оврага.
— Давайте пройдемся. Я уже закончил здесь все свои дела.
Мы пошли пешком. Через минуту он начал:
— Вам известно, что на моей планете существует несколько систем дисциплины мозга, систем, которые время от времени приводят некоторых особ к экстрасенсорным способностям?
— Я слышал об этом, — кивнул я.
— Большинство веганцев, в большей или меньшей степени, знакомы с этими системами. Некоторые имеют даже определенные способности в этом направлении. Многие их не имеют. Но почти все мы одинаково ощущаем наличие экстрасенсорных способностей у других, узнаем, когда они проявляются. Сам я не телепат, но понял, что у вас есть подобная способность, потому что, воспользовавшись ею прошлым вечером, вы использовали ее на мне. Я смог почувствовать это. Среди ваших соплеменников это малораспространенное явление, и я не ожидал, что такое может случиться со мной, и поэтому не предпринял мер предосторожности, чтобы предотвратить подобное. Да к тому же вы выбрали очень удобный момент — вечер, в результате чего мой разум был открыт для вас. Я должен знать, с чем вы столкнулись в моем разуме?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});