принесет ей в зубах что-то большее, чем четверку.
Но сегодня у принцессы не получится скрыться от дракона, не будь он Космосом Холмогоровым, вашу ж мать! И, судя по красивому лицу его Лизы, которое за несколько секунд менялось в эмоциях, как будто она побывала в комнате смеха, Кос преодолел очередной барьер. И они будут говорить и делать что душе угодно, но только не про институт права и проблемы преступности на необъятных просторах страны.
— По-о-о-о-о-бе-да-а-а! — разносится по комнате, когда тетрадь падает куда-то за шкаф, подсказывая всклокоченной Лизе, что догмы уголовного законодательства РСФСР забыты до завтрашнего утра. И ей тут настоящее расскажут. Могут провести экскурсию. Бесплатно! На Рижский рынок, под конвоем. — Да-а-а! К лешему твою учёбу, чтоб её за ногу! Главное, что красивая! За тетрадкой не полезу, у меня от позы неудобной ревматизм.
— Да иди ты!
— Не пойду!
— Космос, твою налево-о-о! Ещё одно слово… Ну, я тебя! Да по башке в следующий раз получишь! Или хуже… Не вздумай лезть, я тебя покуса… — договорить не получается, и буква «ю» тонет где-то в моменте, когда Павлова, потеряв самообладание, с пылом отвечает на поцелуй жениха, закрыв глаза, и, понимая, что этому танку её отговорки не помеха. — Укушу… в следующий раз точно, будет расплата…
— Чего? Съешь? Я больше чем в курсах про твои аппетиты, не спугнешь!
— Серый волк, это будет первый случай, когда Красная шапка сожрала санитара леса! С потрохами, до единой косточки! Вкуснятина! Никогда не пробовала мясо инопланетянина.
— Я уже приготовился, майонеза надо больше ебашить, как Пчёлкин твой говорит, когда прикидывается, что готовить умеет, — Кос сильнее прижимается, удерживая невесту за руки, и почти по-собачьи заглядывая ей в глаза. — Ты хоть посолишь, хозяйка? Хотя и я без приправ — это лучшее, что доктор прописал.
— Доктор Холмогоров, ты договаривай! Не так ли? Сам себе уже рецептики прописываешь, санитар?
— Вот красный диплом свой получишь, тогда и говори. Но лучше красная морда и синий диплом, так что не лечить тебе никого, кроме меня.
— Мне не светит красный диплом с твоим самоуправством, Космос! Я уже забыла, о чем вообще читала пять минут назад… — сокрушенно произносит Лиза, уже не пытаясь вырваться, а начиная допытываться до молодого мужчины, превращая аккуратный пробор на его затылке во взрыв на макаронной фабрике. — Вот, чего мне делать завтра? Экзамен у завкафедрой самого сдавать, а он меня весь второй курс не видел, то меня нет, то перевелась, а вопросы ко мне остались и на третьем! Павлова, которая у вас вечно замуж выходит, мне так ваш староста сказал — так и называет! Холмогоров, вредина, что делать-то будем?
— У-е-е-е-е-е-е-с! — с восторженным кличем раздается в комнате глас вопиющего Космоса, который плевать хотел на высокую профессуру, мелющую языком, как базарные бабы. — От Холмогоровой слышу, зубрилка! Все, теперь на меня смотри! Своими алмазными… Отвечай, на что спорим? Чтобы ты знала, что завтра после экзамена делать будешь…
— Я бы не стала исключать, что кукарекать перед дверью Пчёлы завтра будешь ты! Когда мы на прошлой сессии спорили, тебе понравилось кудахтать! У меня была четвёрка, а будешь вести себя плохо, то замуж за тебя не пойду! С горя напьюсь, и пойду с братом искать приключения на пятую точку по всем концам Москвы! А лучше Ленинграда, у меня там знакомых много, одни хулиганы на всю жизнь запомнили.
— Да кто тебя в этот раз пустит, ты, заяц-попрыгаец? Если ты ещё раз убежишь, Пчёлкина, то будешь поймана до того, как успеешь начать подготовку к преступлению. Я везде мышеловки расставлю. Я правильно сказал, почти, как в твоём учебнике?
— Махнул, дядя Кос!
— Я вообще плохому не научу, маленькая ты моя.
— Сделаю вид, что поверила, Космос, но ты теперь обречён! Определись, кто я там по фамилии? Пчёлкина, Павлова, или всё-таки пора к Холмогоровой привыкать?
— Давно пора, — довольный Космос снова ластится к девушке, как кот, которого не так давно закрыли в чулане, а ныне дали свет и человеческие теплые объятия. — Кто победил? Снова я? Все, проиграла твоя учёба? Признавайся, красавица, а то сожру…
— У меня экзамен завтра, дядя-людоед, не надо… — впору поднять белый флаг, потому что сейчас Лизе куда нужнее обнять свою безразмерную любовь и притянуть её к себе за уши, — и я тебе ночами же буду являться, обглоданная такая, в платье белом… Труп невесты!
— Э-э-э-эй, не надо так, обойдемся без всяких жмурок, мне эта тема и без того известна!
— Пиздец подкрался незаметно! Что ещё вчера в гостях у Белого натворили?
— Сплюнь!
— Слава Богу!
— Выдумываешь мне тут байки со страшилками, — Космос спешит поменяться местами, чтобы заграбастать это противоречие по имени Лиза в свои объятия, и к чертям собачьим отправить этот институт, когда уютнее — сидеть дома, занимаясь одним более полезным для здоровья делом. — И признай, хорошая моя, хватит обманывать доброго Коса! Ты и так сдашь, за красивые глазки поставят, и учага не рухнет, если ты получишь что-то ниже четырех баллов. Хочешь, спроси меня или Пчёлу, как это бывает?
— Солнце, я прятала твои якобы потерянные дневники в своих книжках, — воспоминание об их подростковой школьной дружбе отдает не только ароматом лимонада «Золотой ключик», но и запахом бумаги, из которой складывалась «бомба», приготовленная для написания контрольного диктанта восьмиклассником Холмогоровым. — Правда, после третьего пропавшего дневника тётя Ада что-то заподозрила…
— И почему тогда вопросы? — расстояние между ними все меньше, и Лиза сдается, ответно прошептав ему в губы:
— Потому что у тебя, моя звезда, точно есть ответы, не сомневаюсь…
— Прям Большая советская энциклопедия, и это всё я! Без всяких там университетов. Заметь, аттестат с тройками, вообще деревня какая-то! Бля… На кого ты вообще повелась?
— О-о-о-че-е-нь большая, мозгов — выше крыши! Всегда ношу с собой… И хватит набиваться на комплименты, я и так в этой жизни сочиняю их только тебе, а у меня плохая фантазия…
— Да чего там «выше крыши»? От Луны и обратно!
— И то верно! Знаешь, Кос, а я сама с трудом представляю, что в лице заумного профессора Гвинюка…
— Чё? — Космос переспрашивает, подозревая, что комичная фамилия ему пригрезилась. — Говнюка? Твою… Вот земноводные-то у вас там обитают! Ну, ё-мое… Аквариум похуже тех, что дымили в Люберцах, вечная им память…
— Гвинюк, — Лиза уточняет, убивая едва родившиеся сомнения Космоса, — Гвинюк Аркадий. Как его… забыла… Вспомнить бы какого цвета учебник, может, меня это завтра спасет. Не от неуда, а от его дурацких шуточек про факультетскую невесту.
— Пусть захлопнется навсегда, долбодятел старый, — Космос