— Давай я поведу? — не очень уверенно предложил я. — Ты устал наверно?
— Нет, — отмахнулся тролль. — Горы мне родные, они силу дают. Это море меня укачивает.
— Ну, как знаешь.
Дорога зашуршала, послушно ложась под колеса и сворачиваясь за спиной тугим серпантином.
— Роксану проводил? — спросил Азар, внимательно следя за дорогой.
— Да.
— Без неё скучно будет. От Роксаны свет идет, радость. Из неё хорошая жена получится. Легко с ней не будет, но и скучно не станет.
Это точно. Тролль глянул искоса, усмехнулся.
— Ты не грусти. Сейчас приедем, стармет опробуем, вино будем пить. Фужорами! Потом спать ляжешь, — он подмигнул. — Тебе надо, я знаю!
Так и сделали. Азар объяснил тонкости обращения с оружием, приметили деревце, одиноко стоящее на противоположной стороне ущелья, и стармет выдал бесшумную очередь. В ответ раздался легкий перестук, словно кто на паркете пригоршню гороха рассыпал. И всё…
— Это и есть ваш хваленный стармет? — с недоумением спросил я, глядя на тролля. — Да от твоей шашки эффекта больше. Или он только на нечисть действует?
— Он на все действует, — успокоил меня Азар. — Погоди минутку.
В этот момент налетел легкий ветерок, листва зашелестела и, к моему большому удивлению, деревце, выбранное мной в качестве мишени, зашаталось и рухнуло, словно ножом срезанное, только гладкий, чуть скошенный, пенек остался.
— Не слабо! — восхитился я, с новым интересом поглядывая на стармет. — Теперь повоюем!
— За это выпить нужно! — обрадовался тролль. — Пошли ко мне в сторожку!
Выпили. За стармет. За скатертью дорогу Роксане. В самом хорошем смысле, конечно. За теплой воды Селене. За горячие объятия Ворогу. За кость в горло Скорпио с Карачуном вместе взятым…
Потом посошок, потом стремянная. Потом какая-то мысль попыталась проклюнуться сквозь пьяный туман в голове. Усилием воли я сосредоточился и понял, что за мысль посетила мою голову.
— Азар, я это… У тебя заночую?
— Конечно. Ложись, отдыхай.
— Понимаешь, — начал я оправдываться. — Там о Роксане все напоминает, подушка ароматом её духов дышит…
— Все знаю, — успокоил меня тролль, задумчиво глядя в распахнутую дверь. — Там ты не уснешь, так, да? Здесь спи. И пусть тебе Роксана приснится.
«Ага», — успел я подумать, прежде чем провалился в омут сновидений. — «Она такая. Приснится не задумываясь…»
****
Утром меня опять разбудил мерный треск дров, разлетающихся под ударами топора. Совсем Азар очумел, что ли? Или столь своеобразным способом похмелье лечит?
На столе обнаружилась кружка, полная уже знакомого чудодейственного напитка. Искренне спасибо троллю за заботу. Если судить по тому, насколько мне плохо сегодня, вчера посидели знатно. Взгляд невольно остановился на огромном кувшине, возвышающимся на столе. Святой Зиждитель, неужели мы его вчера опустошили? Заглянув внутрь, я убедился, что вина в нем осталось от силы муху утопить, да и то постараться придется.
Опустошив кружку, я немного посидел, прислушиваясь, как организм медленно, но верно, приходит в норму. Через пару минут свеженький как огурчик, я вернулся к себе в комнату. Умываясь, заглянул в зеркало, висевшее над умывальником.
М-да, это ж надо было за одну ночь так лицо износить.
Приведя физиономию в порядок путем избривания и умывания, я вновь придирчиво осмотрел себя и в целом остался доволен: не придворный щеголь, конечно, но и лошади уже шарахаться не будут. Значит, пора делами заняться, а заодно о себе, любимом, подумать. Ведь, дав понять оппонентам, что кристалл теперь у меня, Мажеровского я, конечно, из-под удара вывел, но зато теперь все силы будут брошены на борьбу со мной.
И хотя случилось это по моей же инициативе, на душе спокойнее не стало, потому как хорошая морская практика подсказывает: с неугомонным сыскарем, как с Мажеровским, никто церемониться не будет. И теперь никто, находясь в здравом уме, на меня и крабьей клешни не поставит. Вот так…
Призывно замерцало зерцало. Мажеровский, что ли, соскучал? Приглядевшись к рамке, я довольно уверенно начертил руну ответа. Ртутную поверхность заволокло туманом, который, однако, быстро сменился изображением, правда, немного неожиданным.
— Стрельцов? — зачем-то уточнил Карачун, глядя мне в глаза. Ох, что-то больно сияющий вид у него, не к добру это.
— Он самый, — ответил я, стараясь за суровым видом скрыть некоторую растерянность. — Есть новости?
Мой, в общем-то риторический вопрос вызвал странное оживление в стане врага.
— Еще какие! — радостно оскалился вурдалак. — И я ими поделюсь с вами, если вы, Стрельцов, подъедете в моё скромное жилище.
Что может быть хуже улыбающейся физиономии врага? Только невозможность немедля стереть эту мерзкую улыбку.
— Вы обдумали мое предложение? — задал я наводящий вопрос.
— Ну, разумеется! — еще больше обрадовался вурдалак. — Приезжайте скорее и мы на месте всё решим. Жду.
Зерцало подернулось рябью, закружились туманные завихрения. Мгновение спустя я любовался на хмурую физиономию, вопросительно смотрящую на меня из глубины зерцала. Потребовалась пара секунд, прежде чем я осознал, что немой вопрос читаю в собственных глазах. На душе заскреблись кошки. Это приглашение может означать многое. К примеру, обнаружено убежище Мажеровского, и противник хочет произвести обмен уже