Рено находился рядом с Арманом-Луи, а капитан Штейнвальд - с Жаном де Вертом. Магнус и Каркефу следили за мостом.
Между двумя сражающимися одна ненависть, одна молодость, один пыл, одна сила. Концы шпаг искали сердце; не было ни слов, ни криков, ни вздохов. Слышно было лишь, как сталь ударялась о сталь. Шансы были равны, ни один из противников не слабел, ни один не хотел уступать.
Но разве напрасно г-н де ла Герш сражался с Паппенхеймом. Не было ни одного выпада, не знакомого ему; не было ни одной атаки, которой он не смог бы отразить!
Ярость и отчаяние проявились на лице Жана де Верта; в одно мгновение он не смог парировать удар, и стремительная шпага Армана-Луи пронзила барону грудь.
Баварец выпустил шпагу. Г-н де ла Герш хотел её подхватить, но Жан де Верт опередил его и свободной рукой бросил её в реку.
- Пусть погибнет шпага, предавшая меня, и пусть гибнет темляк! вскричал барон.
Но Арман-Луи, пытаясь достать шпагу, спрыгнул на мост, а потом в воду. Сначала он исчез под водой, затем появился, держа в одной руке шпагу со свисающим темляком, и загребая другой. Вскоре он достиг берега.
Жан де Верт, бледный от боли, поддерживал свою раненую руку.
- Вы свободны, месье! - произнес Арман-Луи.
И, оседлав свою лошадь, которую привел Магнус, оставил Жана де Верта на середине моста.
В течение всей дороги в расположение шведских войск, Арман-Луи прижимал к своему сердцу влажный темляк.
- Слава Богу, - не уставал повторять он, - Адриен принадлежит мне!
Арман-Луи и Рено прибыли в лагерь Густав-Адольфа одновременно с герцогом Браэ. С ним были две молодые женщины.
Г-н де Парделан находился неотступно рядом с королем.
Не имея никаких известий от двух путешественников, только то, что могли рассказать Адриен и Диана, он не терял надежду увидеть их живыми или мертвыми.
Вдруг перед королевским шатром раздался какой-то шум, и до них донесся звук знакомых голосов.
Все вскочили. Через мгновение Адриен и Диана были в объятиях своих возлюбленных.
- Живы оба! - взволновано воскликнули они.
Слезы ручьями катились из женских глаз.
- Господин маркиз! - обратился к маркизу Рено. - Я обещал вам не появляться без мадемуазель де Парделан! Сдержал ли я свое слово?
- Сын мой! Обнимите меня! - только и мог произнести старик.
Но тут же отец уступил место солдату.
- Господа, - обратился к присутствующим г-н де Парделан, - дела государственные должны быть выше дел семейных. Отдохните несколько часов... Завтра бог войны решит участь Густава-Адольфа. Что до меня - я тоже сажусь в седло!
27
Удары судьбы
В лагере шведов царило ожидание. Отряды, эскадроны готовились к бою. Все знали, что завтра шведский король будет меряться силами с Валленштейном. Офицеры сновали туда-сюда, раздавая приказы. Гремели пушки, старые воины проверяли свое оружие.
Арман-Луи предстал перед королем.
Густав-Адольф обнял его. Вид у короля был довольно бравый.
- Я привел вам всех тех драгун, кто остался в живых, - сказал Арман-Луи после того, как в нескольких словах обрисовал положение дел.
- Тем лучше, - отвечал Густав-Адольф, - хороших солдат никогда не бывает много. Как вы считаете, кто из них опасней: Валленштейн или граф Тилли?
- Лютцен будет для вас, Ваше Величество, Лейпцигом, он принесет вам ещё одну победу.
- Да услышит Бог ваши слова! - произнес король.
Твердой рукой Густав-Адольф показал г-ну де ла Герш план расположения двух армий.
- Сейчас нет смысла ждать зимы, Валленштейн тоже этого не хочет, говорил король. - Я предлагаю ему сражение и он его принимает. Валленштейн не хочет повторять свою ошибку под Нюрнбергом, когда он не посмел померяться силой с армией короля Швеции. Он великий генерал! Я думаю, что он пойдет на все, чтобы победить. Сколько из тех, кто живет сегодня, завтра будут спать вечным сном! Вы будете рядом со мной, Арман-Луи де ла Герш, не правда ли?
- Это самое почетное место; благодарю за честь предоставить его мне!
Выйдя из королевского шатра, Арман-Луи поинтересовался у Арнольда де Браэ, нет ли новостей от герцога Левенбурга.
- Вот уже два дня, как он уехал, - ответил Арнольд.
- Бог проследит, чтобы он не вернулся больше! - воскликнул г-н де ла Герш.
Несколько часов оставалось до начала большого сражения. Арман-Луи покинул лагерь, чтобы увидеть свою возлюбленную. Пересекая границу лагеря, он встретил Магнуса, который спешил по следам человека небольшого роста, подгонявшего криками свою худую и изможденную лошадь.
- Если мне не изменяет память, - поведал ему старый лис, - я видел этого мошенника в таверне, где сеньор Матеус скрывался под монашеским одеянием.
- И что ты решил? - поинтересовался г-н де ла Герш.
- Есть поверьте, что в Африке шакалы нападают на гиен, когда те идут на водопой. Под именем отца Инносента может скрываться бандит, под именем Якобус. Его лицо я узнал в то время, когда вы входили к королю. Я хотел бы обсудить эту мысль с вами.
Но как только Магнус сделал вид, что поворачивает назад, отец Инносент пустился наутек. Его худая и несчастная лошадь поскакала во весь опор; через несколько минут он уже был далеко.
- Да! - вздохнул Магнус, - его побег укрепил меня в своих подозрениях... увидим гиену после шакала.
- И что же? - произнес Арман-Луи, - Не для того ли мы здесь, чтобы их поймать?
В то время, как все в шведском лагере готовились к завтрашнему решающему сражению, Валленштейн совещался с герцогом Франсуа-Альбертом, который докладывал ему о решении короля Густава-Адольфа.
- Я потерял двое суток, чтобы найти вас среди гор, между Гамбургом и Вейнсельфельсом. Вы не должны терять времени. Завтра шведский король будет драться с вами.
- Вы в этом уверены? - воскликнул Валленштейн, поднявшись. - Ведь король направлялся в Саксонию. Он поднял войска, стоявшие в Нанбурге и быстро продвигается к Вейнсельфельсу.
- Граф Колоредо ему противостоит?
- Он силен, но не будет мешать Густаву в продвижении. Думаете ли вы, сеньор, что сражение нежелательно?
- Оно будет желательно, если я пойду на это.
Валленштейн покраснел:
- О, да! Об этом говорят все!
- Те, кто вас не знает, имеют злобное удовольствие распространять эту клевету.
- Сколько солдат в распоряжении Густава-Адольфа?
- Двадцать тысяч.
- Он располагает большим войском.
- Но вы - Валленштейн, и вы командуете армией. На сегодняшний день ваше положение более выигрышно. Отступив, вы рискуете потерять престиж двадцати побед. Шведский король остановил вас, помнится, под Нюрнбергом. Победитель в битве под Тиллем, возможно ли вас победить?
- Это правда. Но послушайте, вчера по моему приказу граф де Паппенхейм отделился от моей армии и направился к Мортзбургу.
- Необходимо быстро его вернуть! Он должен быть в семи или восьми милях отсюда.
- Вы надеетесь его догнать?
- Да, конечно!
- Тогда, в путь! Вот приказ, подписанный мною. А я должен посовещаться с моими генералами.
Но менее всего герцог Фринланд хотел посовещаться с графом Колоредо и Пикколини, более всего его интересовал совет астролога Сени.
Содержание беседы Фринланда с герцогом Левенбургом было далеко от того, чтобы убедить Валленштейна принять вызов Густава-Адольфа; он придерживался политики выжидания. Сраженный аргументами Франсуа-Альберта, он должен был подтвердить свое решение расположением звезд.
Астролог Сени занимал дом, на крыше которого рабочие соорудили ему террасу в виде башни, где он и жил в окружении своих инструментов. На стенах башни были изображены кабалистические фигуры и алгебраические формулы.
В тот момент, когда Валленштейн вошел в башню, Сени наблюдал за движением звезд.
При виде сияющего небосвода, молчаливого человека, чертящего на клочке бумаги значки и цифры, таившие в себе скрытый смысл, военачальник, испугать которого не могли и сто пушек, задрожал с головы до ног.
- Что говорят планеты? - спросил он дрожащим голосом.
Сени предвидел визит, но не в его правилах было отвечать категорично.
- Марс этим вечером был красного цвета... Земля обагрится кровью, тихо произнес астролог.
- А вы взглянули на звезду шведского короля? - продолжил герцог Фринландский.
- Вчера она была не видна, сегодня утром тоже. Сейчас её снова не видно. Я строю свои расчеты согласно расположению звезд... Приближается великое событие.
- О!
- Вот ваша звезда, месье. Она сейчас ярко светит, несмотря на близость Меркурия, звезды, влияние которой противоположно Сириусу - звезде, покровительствующей вам... Правда состоит в небе в характере огня... Вы видите эту звезду? Она проплыла и исчезла, вот другая прокатилась и исчезла, вот третья, более яркая, теряется в глубине вселенной... На своем пути она освещается величественным львом, покровительствующим войнам... Пусть он остережется!
- Кто? О ком вы говорите? Объясните же наконец! - просил Валленштейн, почти не дыша.