— Как тебе будет угодно, — ответил Алек.
Поутру они добрались до бухты Эро и приготовились покинуть корабль. Были снаряжены баркасы, Раль и его люди пребывали во всеоружии и полной готовности. На палубе они распрощались, крепко пожав руки с Неттлсом.
— Надеюсь, к моему возвращению посудина будет по-прежнему на плаву, — Раль с усмешкой хлопнул приятеля по плечу. — Да! И загружена провиантом! Сейчас как раз снова сезон охоты.
— А я надеюсь, что ты вернешься в целости и сохранности, Капитан.
Я тоже очень сильно на это надеюсь, — подумал Серегил, запрыгивая в лодку к Микаму и Алеку и помогая им опускать на её дно носилки с Ризером. Он вовсе не был уверен, что Эбрадос удовлетворятся одним лишь их отказом от Себранна, но как бы то ни было, Ризер отказывался что-либо обсуждать. Впрочем, Ризер не мог помешать матросам сопровождать их, и лишь надеялся, что если дойдёт до схватки, Турмай окажется в состоянии сладить с такой кучей народа.
Пока они плыли, Ризер вёл себя очень тихо, но едва они достигли берега, он впал в забытьё. Очнулся уже в чистой постели в полной солнечного света комнате, абсолютно не представляя, как тут очутился. Плечо его горело огнём, и смрад, исходивший от раны, усугублял положение.
— Думаю, это всё из-за твоей хазадриельфейской крови, — сказал Серегил, единственный, кто кроме него находился в комнате в этот момент. Он сидел, развалившись в кресле возле него и закинув на матрас босые ступни.
— Скорее всего, ты прав, — прохрипел Ризер. — От этих тирфейских лекарей мне никакого проку. Нет ли тут какого-нибудь ’фейе?
Это было так унизительно — показывать им свою слабость. Особенно тирфейе. Он был вынужден полностью довериться их милосердию — то, чего прежде с ним никогда не происходило.
— Ну, меня-то они неплохо подлечили, — ответил ему Серегил. — Но мы с тобой не одной крови. Есть ли целители среди ваших людей, или вы привыкли во всем полагаться на тайан’джилов?
— Мы используем и тех и других. То, с чем не справляются доктора, вылечивают тайан’джилы.
— Тогда вы, должно быть, народ-долгожитель?
— Полагаю, не более, чем вы. Просто мы не столь часто умираем молодыми.
Боктерсиец немного помолчал.
— Но то, каким образом они, должно быть, появились — это же позор! С другой стороны, тайан’джилы — это истинный дар.
— Наш дар, и наше проклятье. Из-за них много лет назад мы были вынуждены отделиться от вашего народа.
Ризер сделал паузу.
— Мои предки были боктерсийцами.
Да почему я вообще должен говорить ему всё это? — подивился он сам себе.
— Да, ты уже говорил мне это, когда мы только познакомились.
Я? Говорил? Я, видимо, брежу. Да, скорее всего так, это во мне говорит лихорадка. По крайней мере, думать так Ризеру было гораздо приятнее, чем признать тот факт, что ему весьма симпатичны Серегил и его друзья… И даже этот… Микам Кавиш. Да и могло ли быть иначе, после того, как он бок о бок с ними сражался не на жизнь, а насмерть?
Он что-то начал сомневаться, что дотянет до своих, и умрёт там.
Алек оставил Серегила приглядывать за Ризером в гостинице, где они остановились на ночлег, а сам отправился с Микамом к Морскому Коньку, разузнать про лошадей, которых они оставляли на постой. Конюх сдержал своё слово, или, быть может, ему заплатили достаточно приличную цену. Как бы ни было, Заплатка и остальные были в целости и сохранности и выглядели даже лучше, чем прежде. Серегил предложил прикупить лошадей и для Раля и его людей, но кроме самого капитана наездников среди матросов не оказалось. Заплатка так обрадовалась Алеку, что прежде чем стянуть яблоко из его кармана, долго с нежностью жевала его ремень.
— Там на заднем дворе я присмотрел небольшую повозку, — сказал Алеку Микам. — Полагаю, Ризеру иначе никак… А чего это ты такой хмурый?
— Когда мы только познакомились, он был готов убить тебя, не задумавшись ни на секунду. Вот уж не ожидал, что вы двое станете друзьями.
— Ну, в общем-то, по большому счёту я и не назвал бы это дружбой. Но он весьма храбр и замечательно дерётся. Я был рад, что там, в домике, именно он прикрывал мне спину. Впрочем, много ли нам это даст, когда мы привезем его к своим? Во всяком случае, я бы не стал слишком уж обольщаться.
— Серегил сказал тебе, что я решил относительно Себранна?
— Нет. Но судя по вытянутой физиономии, ты таки решил с ним расстаться?
— Да. Только на таком условии они отпустят меня. Ризер не хочет говорить мне об этом напрямую, но, быть может не всё от него и зависит. Так что хорошо, что Раль и его люди поехали с нами.
Микам пригладил рукой короткую бородёнку.
— Да я и сам много думал об этом. Однако замечу, нам бы лучше довезти их главаря живым.
И Серегил говорил то же самое.
Они очень дёшево выкупили повозку. Серегил запряг в постромки Звездочку и оседлал Цинрил. Длительная передышка на борту «Леди» и заботливый уход дризийца сделали своё дело: он был почти здоров, так что мог ехать верхом без каких-либо затруднений. Они устроили Ризера с максимально возможным удобством, обложив его мешками и одеялами, но всё равно каждая ямка и кочка были весьма ощутимы. Микам правил повозкой, а Алек с Серегилом ехали по бокам, высматривая на пути помехи. И с идущими позади Ралем и его командой они смотрелись довольно внушительно.
Ризер лежал очень тихо, его запавшие глаза по большей части были закрыты. По мере того, как разгорался день, он говорил всё меньше, а лихорадочные пятна на его бледных щеках угрожающе увеличивались.
На ночлег остановились у ручья, но Ризер отказался пить даже лекарства, которые Контус дал им с собой для утоления боли. Рядом с ним в повозке сидел Серегил, когда он вдруг проснулся поздней ночью и схватил его за руку.
— Обещай мне…, — прошептал он потрескавшимися губами.
— Что? — Серегил наклонился, чтобы получше его расслышать.
— Если я вдруг умру… мне был сон. Не допусти, чтобы ваш тайан’джил вернул меня к жизни.
Серегил ни за что не стал бы с ним спорить. Но ведь было весьма вероятно, что Ризеру не увидеть нового рассвета!
— Но почему нет? — в смятении спросил он.
— Это не… не должно быть так. Это не правильно.
— Почему ты не хочешь жить, если есть такая возможность? Алек ничуть не изменился, он такой же, как был.
Ризер сверкнул на него лихорадочными глазами и прохрипел:
— Просто уважь моё решение. Это всё, о чём я тебя прошу.
Серегил тронул его полыхающую руку.
— Я даю тебе слово, Ризер-и-Стеллен.
Он не был даже уверен, услышал ли тот его.
Серегил посидел с ним рядом, удивлённый его словами. Он сам никогда и не думал над тем, насколько это было правильно или нет — возвратить Алека к жизни прямо от Врат Билайри. Всё, что имело значение, это то, что Алек снова был с ним. Однако нечего удивляться, если магия тайан’джилов так же недолговечна, как и та, которую Теро применил к Себранну.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});