— Двадцать седьмое, — пробормотал Старов себе под нос. Можно попробовать сверить расположение звёзд, но оно — к ведьме не ходи — совпадёт с кропотливо записанными координатами. Стало быть, Зарецкий намерен поймать с поличным отважных исследователей магических аномалий. Зачем он оставил шефу все эти километры расчётов? Следующий серьёзный спад наступит через чёрт знает сколько лет…
Мишка ещё раз проглядел исписанный формулами лист. Из всего этого следовал очевидный ответ на один из поставленных шефом вопросов. Почему всё началось именно сейчас — да потому, что через пару дней впервые за без малого век звёзды сойдутся должным образом! Неужели Ярик не додумался сам? Когда держишь в голове такую уйму разрозненных фактов, немудрено упустить то, что лежит прямо перед носом…
Старов решительно схватил из стопки черновиков относительно чистый лист и принялся записывать собственные соображения. Он-то, наивный, думал, что одним лишь злокозненным ментальным магом дело и ограничится! А между тем среди вороха мельчайших деталей, изящно выстроенных логических цепочек, точных расчётов и туманных предположений нет ни намёка на догадки о его личности. Зарецкий или осторожничал, или подозревал нескольких сразу — а может, и вовсе всех попавших в записки. Неужели досконально, до последней запятой расписанные математические выкладки важнее, чем одно-единственное имя, которое положило бы конец всей этой истории?
К полудню народ мало-помалу куда-то разбежался. Чернов ушёл вместе с Верховским на совещание, Оксана помчалась разруливать недоразумение с чьим-то домовым, Андрея шеф отправил сдавать в архивы документацию. Мишка виновато покосился на заставленное коробками Ирино рабочее место. Это же надо, с промежутком в неделю попасться сначала паразиту, а потом офонаревшей от близкого солнцестояния нежити… Кстати говоря, шеф ведь ни словом не обмолвился о пятничном происшествии! Зная Верховского — он скорее метал бы всё утро громы и молнии, изводя подчинённых требованиями выяснить, какая скотина оставила дырку в защитных чарах вивария, а тут не сказал даже, что именно сбежало… Неужели всё настолько засекретили, или дело в другом?
От бесконечных вопросов голова пошла кругом. Пытаясь отвлечься, Мишка заглянул в пустующее логово и залпом выхлестал двойную порцию крепкого кофе. Лучший отдых, как известно, перемена видов деятельности; прошения о вступлении в наследство — простые и понятные, никаких страшных тайн в них нет. Старов мельком проверил информацию об артефактах и их владельцах — бывших и будущих — и отправился проветриваться. Вернадского, Таганка и Марьина Роща; за час точно не успеть. Что ж, за рулём хотя бы не лезет в голову всякая ерунда…
Сигнал от сработавших следящих чар застиг его где-то около Большой Сухаревской. Мишка наспех приткнул машину в ближайшем парковочном кармане, убедился, что в окна к нему никто не заглядывает, и сосредоточился на хорошо знакомом управском коридоре. Прыжок вышел неуклюжим; Старов едва не рухнул на чистый белый кафель и ухватился за стену, переводя дух. До чего дурная магия! И ведь не обойтись без неё…
Вмурованный в пластиковую оправу кристалл кварца безмятежно мерцал белым светом. Должно быть, ложная тревога; кому-то из ребят что-то понадобилось на Мишкином столе, вот и всё. Старов бесшумно нажал на дверную ручку. В кабинете действительно кто-то был. Худенькая девичья спина вполне могла бы принадлежать Оксане; скрученные в тугой узел тёмные волосы — точно нет.
— Стоять и не двигаться с места, — велел Мишка, сбрасывая с пальцев ловчую сеть. — Это приказ.
Незваная гостья так и замерла у самого логова, пойманная цепкими серебристыми нитями. Мишка осторожно двинулся вдоль столов, следя за застывшими над дверной ручкой хрупкими пальчиками. В левой руке у девушки была зажата служебная тёмно-синяя карточка.
— Вот кто у нас домовых грабит, — проворчал Старов. — Клади пропуск на пол. Это тоже приказ.
Раздался жалобный всхлип. Дрожащая ладонь неохотно разжалась, выронив пластиковый прямоугольник. Мишка чуть ослабил хватку серебряных нитей, позволяя девушке повернуться, и вгляделся в полузнакомое хорошенькое личико, искажённое страхом. Кажется, она работает на стойке информации у входа в Управу. Или нет?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Сядь, — приказал Мишка, кивнув на собственное кресло. — Руки на подлокотники, и не двигайся. Приму меры, если решу, что ты ведёшь себя некорректно.
Незваная гостья снова шмыгнула носом и неохотно, будто против собственной воли, поковыляла к креслу. Ловчая сеть, свисавшая с её плеч, как диковинная шаль, обвилась вокруг спинки и подлокотников, надёжно обездвижив воришку. На тонкой девичьей шейке висел незнакомого вида амулет; Мишка напряг все свои способности к телекинезу, аккуратно сдёргивая с незадачливой гостьи длинную цепочку. Кустарного вида пластинка со знакомыми уже заострёнными знаками. То-то Андрюха обрадуется…
— Имя, род способностей, категория, — рявкнул Старов.
— Вера, — пролепетала девушка севшим голосом, — Вера Тришина. Спо… способностей нет.
Вот те раз… Минус! Как всё просто, однако! Никакую присягу нарушать и не нужно, если её вовсе нет. Наверняка трудилась девочка не одна; кто-то ведь снабдил её амулетом… Мишка заставил цепочку опуститься на стол и протянул к ней руку, стараясь не коснуться ненароком. В безыскусной серебряной пластинке дремали мощные разрушительные чары. Старов сощурился, приглядываясь к стационарным защитным контурам здания. Стандартная сигнальная цепь вокруг кабинета была не просто прорвана — напрочь сметена, словно тараном. Это её гибель потревожила Мишкины чары; что ж, спасибо Ярику за идею…
— Ну, рассказывай, что натворить успела, — потребовал Старов, прислоняясь к соседнему столу. — Сотрудничество со следствием благотворно сказывается на приговоре.
— Я… ничего!.. — испуганно ахнула Тришина. Она нервно дёрнула правой рукой, словно пытаясь высвободиться, и воззрилась на удерживающие её путы так, словно только что их увидела. — Это не я! Я не хотела, правда…
— Карточку у домовых стащила, это раз, — непререкаемым тоном перебил её Мишка. — Умыкнула отсюда медальон и зелье, это два. Вывела из здания нелегала, это три… И паразита до того, верно?
— Нет! — Вера яростно замотала головой. — Нет… Не знаю ничего про паразита, честное слово…
Ага, а против остального, значит, не протестуем… Мишке пришла в голову ещё одна светлая мысль.
— А на седьмом этаже действует твой пропуск? — поинтересовался он. Если окажется, что барышня замешана в деле с ошибочным приказом надзора, ей точно несдобровать.
— Нет, — Тришина метнула полный ужаса взгляд на конфискованный Мишкой пластик. — Только на двенадцатом… Больше я ни-никуда не ходила… Почти…
— И что ты делала на двенадцатом?
— Я… я взяла амулет, — Вера тяжело дышала и испуганно шарила глазами по пустому кабинету. — Чи-читала документы у научников… И ещё… ещё пробы крови. В лаборатории. Я их просто вылила, честное слово…
— Зачем? — опешил Мишка. Никакой другой причины, кроме как досадить научникам, он придумать не мог.
Вера жалобно взглянула на него большущими серыми глазами. Старову на миг показалось, что в них совершенно нет проблеска разума.
— Не знаю, — пробормотала пленница, словно бы изумлённая собственными словами. — Я не знаю. Так было нужно.
— Так было нужно, — медленно повторил Мишка. — Кому?
Она молчала. Только таращила глаза с каким-то звериным отчаянием.
— Кому нужно? — настойчиво повторил Старов. — Кто тебе приказал?
— Я не скажу, — бесцветным шёпотом проговорила Вера. — Не могу. Не… не могу…
Губы её двигались судорожно, с чудовищным усилием. По щеке скатилась крупная слеза.
— Помогите… мне, — выдавила девушка, подавшись вперёд — насколько позволила сеть. — Пожалуйста… помогите! Пожалуйста!
Мишка до боли закусил губу. Что, Александр Михайлович, хотели доказательств? Так вот оно, явилось во плоти — хоть сейчас предъявляй безопасникам.
Дело за малым — развеять неизвестные науке чары.