Читать интересную книгу 1945. Год поБЕДЫ - Владимир Бешанов

Ответ гласил: «Я остаюсь в Берлине, чтобы с честью принять участие в решающем для Германии сражении и показать пример остальным».

Согласно приказу Гитлера 9-я армия должна была остаться на Одере, воспрянуть духом и совместно с 4-й танковой армией закрыть брешь между Мускау и Губеном. По мнению «генералов-предателей», вроде Бутлара, «для оказавшейся под угрозой охвата с обоих флангов частей 9-й армии, которые еще оборонялись на Одере, оставалось возможным только одно — быстрее уйти с Одера и попытаться соединиться с 3-й танковой армией, которая тоже должна была отойти на запад. Задача заключалась в том, чтобы отвести все свои силы как можно дальше на запад, не дав русским возможности разгромить их у Берлина. Создать какой-либо новый фронт для защиты с востока после разгрома немецкой обороны на Одере не представлялось возможным, а оборона одного лишь Берлина, несмотря на ее осуществимость, была бессмысленной… В этом приказе совершенно не учитывался тот факт, что обе армии уже полностью израсходовали все имевшиеся в их распоряжении силы в боях за удержание своего переднего края и для прикрытия своих с каждым днем все более обнажавшихся флангов».

Фюрер не собирался сдаваться.

21 апреля бригады 1-го механизированного корпуса 2-й гвардейской танковой армии заняли Бернау, Мальхов и пробились на северо-восточную окраину Берлина. 9-й гвардейский танковый корпус обходил город с севера. Корпуса 3-й ударной армии пересекли кольцевую автостраду и вступили в пригороды. 5-я ударная армия при содействии 12-го гвардейского танкового корпуса овладела Штраусбергом и продвинулась в этот день на 25 километров. С востока на внешний оборонительный обвод вышли 1-я гвардейская танковая и 8-я гвардейская армии.

Утром следующего дня основные силы ударной группировки 1-го Белорусского фронта уже вели бои с противником непосредственно в Берлине. 47-я армия была повернута на запад для создания внешнего фронта окружения совместно с 1-й армией Войска Польского и 61-й армией. Для прикрытия разрыва между 47-й и 1-й польской армиями выдвигался 7-й гвардейский кавалерийский корпус.

Танковые армии 1-го Украинского фронта вплотную подошли к внешнему обводу Берлинского оборонительного района. Конев принял решение об усилении Рыбалко 10-м артиллерийским корпусом, 25-й артиллерийской дивизией прорыва, 23-й зенитной артдивизией, 32-й гвардейской минометной бригадой (618 орудий и минометов калибра 120–203 мм и 108 реактивных установок М-31 — не считая зенитной артиллерии), подразделениями 16-й штурмовой инженерно-саперной бригады и 2-м истребительным авиакорпусом. На автотранспорте перебрасывалась 61-я стрелковая дивизия из армии Лучинского, за нею пешим маршем следовали 152-я и 130-я дивизии. Кроме того, на Берлин был повернут 10-й гвардейский танковый корпус армии Лелюшенко. 5-й гвардейский механизированный корпус занял Ютерборг и двигался к Трёйенбритцену. 13-я армия, следуя за танкистами, уверенно продолжала наступление и, обеспечивая с тыла действия танковой группировки фронта, прошла за день 20 километров. 5-я гвардейская армия частью сил еще добивала последние остатки шпрембергской группировки, а главными силами наступала на запад. Войска Гордова продолжали воевать с упорно оборонявшейся котбусской группировкой:

«Выразив неудовольствие командарму 3-й гвардейской за промедление в ликвидации этой группировки, я выделил ему в помощь крупные авиационные силы — 4-й и 6-й бомбардировочные корпуса, 2-й и часть 6-го истребительного корпуса и 2-й гвардейский штурмовой авиационный корпус. Кроме того, командарму было приказано ввести в дело 25-й танковый корпус, находившийся у него во втором эшелоне. Однако при ликвидации котбусской группировки Гордов, по существу, так и не использовал его по назначению. Слов нет, в районе Котбуса у противника была сильная противотанковая оборона, да и сама местность не особенно благоприятствовала действиям танков. Тем не менее, на мой взгляд, в начале и в середине боев под Котбусом Гордов излишне медлил и неуверенно использовал танки. Подчас он неохотно склонялся к быстрым маневренным действиям и к связанному с ними правильному и решительному использованию подвижности танковых войск». Но и немцы — отмечает маршал — дрались «буквально до последнего дыхания».

9-я армия Буссе оставила позиции на Одере и Нейсе и отходила на запад. Отброшенный в Берлин 56-й танковый корпус Вейдлинга занял оборону в городе. Севернее Берлина спешно комплектовалось сборное воинство, получившее гордое наименование «армейская группа», под командованием Феликса Штайнера, несостоявшегося героя операции «Солнцестояние». В нее вливались остатки 4-й дивизии СС «Полицай», имевшей в ротах по 20 активных штыков, 5-й егерской, 25-й танко-гренадерской дивизий, 3-я дивизия морской пехоты, части 15-й латышской дивизии СС, отдельные полки и батальоны.

С утра 22 апреля 3-я гвардейская танковая армия, развернув все три корпуса в первом эшелоне, начала атаку вражеских укреплений. Войска армии прорвали внешний оборонительный обвод, захватили Цоссен и к исходу дня вышли на южный берег канала Тельтов. Здесь танкисты наткнулись на сильный огонь с противоположного берега. Форсировать канал, имевший ширину 30–35 метров и глубину 4,5 метра, с ходу не удалось. 4-я гвардейская танковая армия двумя корпусами обошла Луккенвальде и, продвинувшись на 20 километров, овладела Зармундом на юго-западных подступах к Берлину. 5-й гвардейский механизированный корпус прикрывал левый фланг армии, обеспечивая ее разворот на север. 13-я армия Пухова преодолела 45 километров и вышла на уровень левого фланга армии Лелюшенко. 3-я гвардейская армия штурмом взяла Котбус. Войска Гордова разворачивались на север и северо-восток.

В результате наступления 8-й гвардейской, 69-й и 33-й армий 1-го Белорусского фронта и 3-й гвардейской, 3-й гвардейской танковой и части сил 28-й армий 1-го Украинского фронта отчетливо обозначилось кольцо, готовое сомкнуться вокруг южного крыла 9-й немецкой армии.

К исходу 22 апреля расстояние между передовыми частями 47-й армии Перхоровича, 2-й гвардейской танковой армии, наступавшими с северо-востока, и 4-й гвардейской танковой армией составляло 40 километров, а между левым флангом 8-й гвардейской и правым флангом 3-й гвардейской танковой армии — не более 12 километров. Ставка потребовала от командующих фронтами не позднее 24 апреля завершить окружение франкфуртско-губенской группировки противника и не допустить ее прорыва в Берлин или на запад. Кроме того, Сталин установил новую разграничительную линию между фронтами. Она прошла от Люббена через Тойпиц, Миттенвальде, Мариендорф к Антгальскому вокзалу Берлина, разделив город практически пополам.

Чтобы полностью отсечь от столицы и окружить основные силы 9-й армии, маршал Жуков пустил в дело свой второй эшелон — 3-ю армию генерала А. B. Горбатова и 2-й гвардейский кавалерийский корпус генерала В. В. Крюкова.

Гитлер обратился по радио к немецкому народу и объявил, что лично возглавит битву за столицу. На оперативном совещании была также выдвинута идея использовать для деблокирования Берлина и соединения с войсками Теодора Буссе 12-ю армию генерала Вальтера Венка. Эта новая армия имела в своем составе исключительно пехотные дивизии и была укоплектована призывниками младших возрастов. Дивизиям присваивали не номера, а имена немецких национальных героев. Армия формировалась с целью прикрыть прореху в Западном фронте, нанести контрудар по американским позициям и «добиться коренного перелома в оперативно-стратегическом положении между Среднегерманскими горами и Эльбой»! Во всяком случае, на докладах Венк лучился энтузиазмом, выражал готовность выполнить любую боевую задачу, после чего фюрер воодушевлялся и испытывал очередной приступ оптимизма. Как отмечал фельдмаршал Кейтель, «с некоторых пор самообман стал главным прибежищем фюрера».

Однако тут возникли более насущные проблемы. Проанализировав трофейные документы, штаб ОКВ пришел к выводу, что американцы форсировать Эльбу в ближайшее время не собираются, и предложил повернуть 12-ю армию на восток. Одновременно Штайнер должен был нанести удар во фланг группировке советских войск, обходивших столицу с севера и северо-востока, и восстановить связь с 56-м танковым корпусом. Гитлер ухватился за соломинку и отправил Кейтеля в штаб Венка:

«С глазу на глаз я кратко обрисовал Венку сложившуюся под Берлином ситуацию и добавил только, что вижу единственный путь спасения фюрера в прорыве его армии к столице и соединении с 9-й армией. Теперь все зависит от него, в противном случае останется только пойти против воли фюрера и «похитить» его из рейхсканцелярии… Венк вызвал начальника своего штаба оберста Генштаба Гюнтера Райххельма. На штабной карте я показал им обстановку на берлинском направлении, во всяком случае ту, что была там сутки тому назад. Потом оставил их вдвоем, а сам отправился ужинать, пока Венк диктовал приказ по армии, копию которого я собирался отвезти фюреру».