Дети у Казимира рождались, однако это были дочери… Вторая дочь польского короля стала супругой Людовика Бранденбургского, третья — женой Вацлава, сына императора Карла IV. Да и сам император был женат сперва на внучатой племяннице Казимира, а затем — на его внучке. Однако сколь бы ни были выдающимися личностями эти достойные дамы, наследовать трон Пястов они не могли.
Казимиру III было на роду написано стать последним представителем династии Пястов. В 1370 году он начал подготовку к новой войне с Чехией, однако во время охоты простудился и умер. Власть в стране перешла в руки венгерского короля Людовика, перечеркнувшего многие начинания своего предшественника: новый король в 1374 году Кошицким привилеем освободил польских феодалов практически от всех обязанностей по отношению к монарху. Землевладельцы должны были теперь нести только военную службу и выплачивать в казну небольшой налог.
ЯГЕЛЛОНЫ
Королевская династия, которая правила Польшей в 1386–1572 годах. Ее представители занимали также троны Венгрии и Чехии.
История Ягеллонов началась с того времени, как корона Польши в 1386 году увенчала основателя этой династии, великого князя литовского Ягайло (Ягелло, 1350–1434).
Дедом будущего польского короля был знаменитый великий князь Гедимин (Гедиминас) — утвердивший столицу Великого княжества Литовского в Вильно, позже этот город стал называться Вильнюсом (сейчас это столица современной Литвы). Этот человек сыграл огромную роль в становлении и развитии Великого княжества Литовского, его короной венчались на царство многие поколения правителей. Корона Гедимина приобрела символическое значение в истории Литвы, сопоставимое разве что с российской шапкой Мономаха.
В то время, когда Гедимин занял литовский трон, Русь постепенно возрождалась после монголо-татарского ига и быстро набирала силу. Поэтому между русскими княжествами и Литвой складывались очень непростые отношения. В России рвались к власти два мощных княжеских клана — тверской и московский. Представители обоих домов происходили от Рюрика, и вопрос стоял не о праве на престол, а о фактической власти. Естественно, оба противника искали союзников, которые помогли бы им в борьбе за власть. В этом конфликте Гедимин решил стать на сторону Твери и заключил с ней договор. Литовский правитель соперничал с Иваном Калитой и потому выступил против Москвы. Свою дочь Марию Гедимин, дабы скрепить союз с тверскими князьями, выдал замуж за Дмитрия Михайловича Грозные Очи.
Правда, несколько позже, когда ветер истории переменил направление, Гедимин решил, что пора привязать к себе и московский дом. Для этого великий князь согласился на брак своей пятой дочери, Августы Анастасии, и сына своего оппонента Ивана Калиты, князя Симеона Гордого. С того момента для наследников московского трона стало обычным делом подыскивать себе супругу в Вильно, а для литовских князей — брать в жены москвитянок.
Гедимин не пожелал принять крещение в отличие от большинства европейских правителей, а предпочел остаться язычником и позаботился о том, чтобы в Вильно был создан языческий храм. Храм представлял собой возведенную посреди дубовой рощи высокую башню, сплошь покрытую загадочными письменами. У корней гигантского столетнего священного дуба постоянно горел огонь, здесь же обитали священные змеи. За храмом присматривали девы-жрицы, которым запрещалось выходить замуж, поскольку, выбрав судьбу жрицы, они обрекали себя на вечное служение богам. А в самой башне обитал верховный жрец-прорицатель Криве-Кривейто, в обязанности которого входило сохранение мудрости предков и давних обычаев.
Однако Гедимин, не желавший отступаться от древних языческих богов, противником православия не был. Более того, князь понимал, что будущее за новой верой, тогда как язычество сдает позиции и скоро останется в истории. Поэтому Гедимин никоим образом не мешал населению Литвы принимать крещение по православному обряду. Вскоре большая часть подданных Гедимина отказалась от веры предков и перешла в подчинение московского митрополита. Но это князя-язычника совсем не устраивало! Меньше всего он хотел зависеть от московских властей, даже духовных. Поэтому Гедимин потребовал от константинопольского патриарха поставить в Литву отдельного митрополита. Настоятельная просьба правителя была исполнена, и пастырем православного населения княжества стал грек Филофей. Когда же Гедимин собрался жениться во второй раз, супругой его стала православная княжна Ольга. Да и почти всех своих детей (а их было у него четырнадцать) литовский правитель окрестил по православному обряду. А сам тем временем продолжал регулярно посещать священную рощу.
По обычаю, претендовать на трон княжества могли трое сыновей Гедимина. Вообще-то, его место должен был занять старший сын, Ольгерд (Альгирдас). Далее корона Гедимина должна была перейти к наследникам Ольгерда, а если таковых не окажется — к его младшему брату Кейстуту. Понятно, что младший отпрыск в семье, таким образом, оставался как бы «запасным» наследником. Однако Гедимин решил по-другому.
Когда престарелый князь погиб в 1341 году при осаде немецкой крепости Байербурга, выяснилось, что престол он завещал младшему сыну, Евнуту (Явнутису). Старшие братья наследника возмутились таким поворотом событий. Уступать корону Великого княжества Литовского Евнуту без боя никто из Гедиминовичей не собирался. В 1345 году младший брат был свергнут с престола и бежал в Москву. Потом братья дали ему в удел Изяславль. Трон, в соответствии со старыми правилами наследования, достался Ольгерду. Кейстут же стал соправителем брата и на судьбу тоже не жаловался.
Краснеть за сына на том свете Гедимину не пришлось: Ольгерд оказался вполне достоин звания правителя. При нем Великое княжество Литовское достигло своего максимального расцвета. Ольгерду удалось заметно потеснить рыцарей-крестоносцев и заставить их считаться со своим мнением. Трижды литовские войска наводили ужас и на московских князей, подходя под самые стены российской столицы, которую Ольгерду, тем не менее, взять ни разу так и не удалось. Вследствие политических игр и завоевательных походов Ольгерд создал огромное государство, границы которого простирались от Балтийского моря почти до Черного. Великое княжество Литовское в то время входило в число самых крупных и влиятельных европейских держав.
Ольгерд был крещен собственным отцом еще во младенчестве. Позже он дважды сочетался браком с православными княжнами из витебского, а потом из тверского домов. Дети Ольгерда также были православными христианами. Но, видимо, в крови Гедиминовича по-прежнему горел тот огонь, который жрецы поддерживали у священного языческого дуба, куда ходил поклоняться его великий отец… Иначе сложно объяснить тот факт, что Ольгерд завещал похоронить себя именно по языческому обряду. Его вторая жена (Ульяна) слово, данное мужу, сдержала: тело князя сожгли на священном огне вместе с его любимым боевым конем. По другим известиям, Ольгерд перед смертью принял схиму под именем Алексия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});