преодолеть сломанный мост. А я не расположен открывать свои возможности случайным людям.
— Зачем же вы тогда всем рассказываете, что вы первый рыцарь и убили виверну?
— Чтобы они меня опасались, и у них не возникало ошибочного представления, что наша группа малочисленна и мы для них лёгкая добыча.
— Сэр, а вы, правда, убили виверну? — спросил Джини.
— Да, — я кивнул.
— О, это было так потрясающе! — тут же восторженно встряла принцесса. — Сир почувствовал её приближение ещё даже когда её не было видно, и она только направлялась к нам. Он взлетел над лесом и срубил чудовищу голову одним ударом, так же легко, как мясник отрубает голову курице. У виверны не было никаких шансов.
— Удивительно, — Джини восхищённо покачал головой. — Но я, теперь, не понимаю, зачем вы меня наняли в качестве охраны?
— Чтобы ты нас охранял, — я усмехнулся. — Мне всё равно нужен помощник. Один я не могу справиться абсолютно со всем. Кто-то должен прикрывать мою спину.
— Понимаю, господин, — парень кивнул. — Я вас не подведу.
Разделавшись с ужином, мы расстались с Джини, и он ушёл спать в карету. Хозяин предлагал ещё посетить баню. Но мы все отказались. На это просто не было сил. Нас с девочками проводили в номер, где нам предстояло провести ночь. К сожалению, эта гостиница была много хуже, чем гостиница в столице. Номер маленький, тесный и тёмный. Две кровати вдоль стен и между ними узкий проход. В конце маленький столик под окном. Справа от входа вешалка. С другой стороны стенка печи, устроенной таким образом, что она может обогревать этот и соседний номер. Дверка печи в общем коридоре и зимой слуги топят печи оттуда, не беспокоя постояльцев. Сейчас в номере чувствуется стойкий запах сырости. Видимо, поэтому почти все окна в этой гостинице, немного приоткрыты. Я вздохнул.
«Ничего не поделаешь. Придётся спать здесь. Все мы, в карете, просто не поместимся».
Я запер дверь и избавился от экзо-скелета. Девочки сняли платья и, оставшись в нательных рубашках и шортиках, забрались под одеяло кровати справа. Я улёгся в кровать слева. Подушка и одеяло пахло плесенью. Но выбора не было. Слушая, как девочки делят территорию, в своей постели, я задремал.
— Нет, ну расскажи. Чего тебе, сложно, что ли?
Я проснулся от шёпота. Судя по голосу, это была Лисси. Я невольно прислушался.
— Да я практически и не видела других принцев, — шептала Элиса. — Дети зарубежных правителей редко бывали на наших баллах. А Генрих и Эдвард мои двоюродные братья. Они на меня вообще внимания не обращали. Ни с тем, ни с другим, я ни разу не танцевала. На балах ко мне только всякие сынки виконтов да баронов липли.
«Девочкам не спится», — догадался я. — «Ну это не удивительно. Они ещё в дороге, в карете, выспались».
— Ну и как они? — шептала Лисси.
— Да никак, — Элиса усмехнулась. — Они все то толстые, то страшные, то глупые, да ещё и напыщенные, как индюки. Я же была последней принцессой в списке. Все аристократы с большим удовольствием с моей сестрой бы время проводили или с Эльзой, а не со мной.
— Тебе совсем никто не нравился? — удивилась Лисси.
— Нет, ну нравился один… — протянула Элиса немного смущённо. — Вернее, два. Нет, даже три.
— Ай! Расскажи, — тут же оживилась Миналье.
— Ага, — Ледейн приглушённо засмеялась. — Не буду я такого рассказывать. Это слишком личное.
— Ну, пожалуйста! — взмолилась Лисси. — Я же в ошейнике жила. В обществе не бывала. Мальчиков своего возраста, почти совсем не видела. «Благородных», тем более. Романтического опыта ноль. Все знания из книжек, что я тайком в особняке читала. А ты для меня, как принцесса из сказки. Более того. Я сама сейчас, словно в сказку попала. У меня принцесса в подружках и мы с ней в кровати валяемся и о мальчиках сплетничаем. До сих пор не верится. Мы же подруги с тобой? — с надеждой спросила она Элису.
— Подруги, — немного снисходительно усмехнулась принцесса.
— Вот и я так думаю. У меня от тебя никаких секретов нет. Я тебе доверяю больше, чем себе. Пожалуйста, расскажи мне про парней, которые тебе нравились. Тебе же нравились парни?
«А у Лисси задатки манипулятора!» — подумал я про себя с усмешкой. — «Впрочем, и Элиса такая же. Я никогда ей не забуду, как она вынудила меня Генриету спасать».
— Гилберт нравился, — сдалась, наконец, Ледейн. — Это старший сын барона Флорентинского. Он на пять лет старше меня и весь такой серьёзный и учтивый. Общаться с ним было необычайно приятно и интересно, — Элиса вздохнула. — У меня остались о нём самые тёплые воспоминания. Да и вообще… Гилберт умел так тонко чувствовать настроение собеседника, что иногда казалось, словно он умеет читать чужие мысли, — принцесса усмехнулась, и немного помолчала, видимо предаваясь воспоминаниям. — Потом, Силестин ещё нравился, сын Теодора Брю, — продолжала она мечтательно. — Любимец публики. Очень весёлый и лёгкий в разговоре, человек. На каждом балу был просто нарасхват. Любой компании мог мгновенно поднять настроение. Так, как с ним, мне никогда и не с кем больше не доводилось так много смеяться, — принцесса тихо захихикала, видимо вспомнив какой-то очень смешной момент. — Ну, и ещё к Валери, я немного симпатию испытывала, — сказала она уже более грустным тоном. — Он тоже очень красивый парень. Взрослые женщины были от него без ума. Лицо, просто ангельское, но немного девичье. К сожалению, у него ужасный характер и одни пошлости на уме. Как шепнёт что-нибудь на ухо, я просто дара речи лишалась от смущения. Танцевать с ним, то ещё испытание, — Элиса вздохнула. — Но, как ни посмотри, Гилберт лучше их всех.
— Красивый? — спросила Лисси.
— Ага. Ты не представляешь, — оживилась принцесса. — Высокий и статный. Лицо утончённое. Волосы чёрные. А взгляд