Читать интересную книгу Белые искры снега. Анна Джейн - Анна Джейн

- Сколько тебе исполнилось, тридцать? – ангельским голоском спросил этот шутник.

- Сорок, - огрызнулась я.

- А почему ты все еще учишься в университете? – все тем же милым голоском осведомился Зарецкий.

- Слушай, ты, разговаривающая обезьянка, я тебе не подружка, чтобы ты со мной шутил, - отчеканила я. – Я вообще-то твой педагог.

- А, точно. Простите, Анастасия Пугаловна. Я больше не буду. – Степень издевательства в певучем голосе Зарецкого зашкаливала.

Мне захотелось его ударить.

- Ребят, давайте вы молча поедите? – миролюбиво предложила Ранджи, явно понимая меня.

- Да, как-то уже достало, - был с ней солидарен и Шейк. – Ярыч, веди себя прилично.

Оставшуюся дорогу мы молчали, и даже в отделении полиции, где мы проторчали не меньше часа – почти не разговаривали. Я лишь перекинулась парой слов с подругой, а Зарецкий перезвонил матери и сказал, что задерживается, но переживать за него не стоит.

Бравый капитан Джек Воробей, покинув травмпункт и наскоро попрощавшись с компанией попутчиков, резвым шагом пересек дорогу и скользнул в черный неприметный хэтчбэк непонятно какой марки.

В теплой машине сидело двое. За рулем – водитель Тимофея Реутова, тот самый парень со странным именем Меркурий, на заднем сидении - Арина, официантка из «Освальда», по совместительству ведьма, сварившая для Насти особое зелье с действием на час.

- А вот и я, - с шумом уселся Джек Воробей поближе к Арине, как бы невзначай попытавшись коснуться ее колена, обтянутого плотной джинсовой тканью. Девушка фыркнула и ударила пирата по руке.

- Ну чего ты, леди, - заныл он, смахивая назад длинные волосы. – Я же ничего не сделал.

- А я для профилактики, чтобы точно ничего не делал, - отозвалась Арина громким уверенным голосом. – Ну, что?

- Что ну? – широко улыбнулся ей пират.

Машина плавно тронулась с места.

- Рассказывай!

- Чего рассказывать?

- Вацлав, у нас нет времени, - раздался спереди негромкий голос Меркурий спереди.

- Вот именно, - зловеще добавила Арина. – Отберу лик, если будешь трепать мне нервы.

- Какие вы скучные, - вдохнул Вацлав и достал из-за пазухи непонятную вещь, похожую на круглый, тонкий и совершенно плоский, словно отполированный каменный диск черного цвета, покрытый пурпурными и зелеными тонкими узорами, завитками и цветами и разделенный четкой вертикальной линией на два сектора. Сверху к нему крепился еще один диск, только в два раза меньше по диаметру и подвижный, который мог крутиться вокруг своей оси. На нем был изображен белый треугольник, видимо, выполняющий роль стрелки. Пират осторожно покрутил верхний диск, так, чтобы белый треугольник повернулся на 180 градусов. И в этот же момент Джек Воробей совершенно преобразился – с ту же секунду, без вспышек, грома, ряби воздуха и прочих спецэффектов. Вместо длинноволосого круглолицего пирата в машине теперь сидел рыжеволосый худощавый юноша со впалыми, как у модной модели, щеками, россыпью симпатичных веснушек и длинной серьгой в ухе с голубым камнем.

- Я хочу нормальный лик, меня достал этот, - пожаловался он, впрочем, вполне бережно убирая за пазуху камень – лик, артефакт, позволяющий менять внешность. Лик Вацлава был самым простым, позволяя хозяину оборачиваться только одним человеком.

- Заслужи, - отозвалась Арина. – Ну же, хрюкай, давай.

- Сама хрюкай, - обиделся парень и тут же получил подзатыльник.

- Я жду, - поторопил рыжего паренька с веснушками и пирсами Меркурий, аккуратно двигаясь следом за большим черным внедорожником.

- Записку тому типу из «Черной Розы» я передал, как ты, Мерк и просил. Он сразу слинял. И чего-то испугался. Но не понял, что я из Ордена. Лик не дал ему не малейшего шанса, запутал, - заявил Вацлав и стукнул себя кулаком в грудь. – Ладно, он свалил, а я наблюдал за девочкой нашей. Агата ушла со своей «подружкой». Все было спокойно. Потом в кафе заварушка началась непонятно из-за чего, и наша девочка с подругой и непонятными типами слиняла в машину. Я сел с ними.

- Мы все это знаем, дальше, - прервала его девушка.

- А чего дальше. Я прощупал всех троих – нормальные. Ничего необычного, - пожал плечами рыжий. – Кроме того, что они неудачники, конечно. А так все норм. Я, правда, одному типу подарочек оставил, - мелко захихикал он.

- Какой еще подарочек? – обалдела Арина. – Ты дурак, зачем следы оставляешь? Бестолочь! – и она вновь не удержалась от подзатыльника, однако на этот раз рыжий умело уклонился.

- Все путем, по профилю. Создал ему иллюзию одну, через полчаса - час рассеяться и следа не останется. Я в этом мастер, - гордо сказал рыжий.

- Если в следующий раз ты проявишь свою инициативу, - сказал Меркурий, - будешь наказан.

- А-а-а… Хорошо, - погрустнел рыжий. – Не, правда, я буду слушать тебя во всем! Только Августу не говори, а? Ну, пожалуйста. Мерк?

Брюнет, сидевший за рулем, только кивнул. Его черные глубокие – как озера на дне пропасти – глаза не отрывались от едущего впереди внедорожника, в котором сидела новая хранительница.

Какое-то время они ехали молча. Арина и Вацлав залезли каждый в свои планшенты. Затем на мобильный черноволосой девушки – необычный, с обратной стороны украшенный россыпью крохотных камней, выполняющих, впрочем, не только эстетические, но и волшебные функции, позвонили. Несколько минут девушка разговаривала с кем-то, больше слушая и лишь изредка вставляя односложные ответы.

- Ме-е-ерк, - протянула радостно Арина, когда разговор закончился. – У тебя, кажется, появилась, девушка.

- Не повезло ей, - захихикал Вацлав, вынимая из уха наушник. – Господину сухарю нужна женщина-молоко, чтобы размягчить его. Только чем мягче будет сухарь, тем меньше в чашке будет молочка.

Арина повела тонкой черной вздернутой бровью, и рыжеволосый схватился за висок, который пронзила мимолетная боль.

- Да, братик, вот и у тебя женщина будет, - сказала, хихикая, она. – И мы с Агатой дождемся племянничков.

До полицейского участка доехали мы достаточно быстро.

За сегодняшний день это было второе государственное учреждение, которое мы посетили, и впечатления о нем у меня остались не самые хорошие. Дежурный за стеклом – мужчина средних лет и средней комплекции, окинув нас совершенно усталым взглядом, спросил, что мы забыли в отделении столь поздним вечером и с ходу сделал три предположения: у нас увели документы, деньги или мобильник. Услышав, что его версия с крайне телефона верна, он долго уговаривал нас пойти домой, а прийти завтра, «часиков после десяти и со свежей головой написать заявление», но, видя наше коллективное упорство, смирился и сказал подождать, не уточнив, правда, чего. Я так поняла, что второго пришествия. Дежурный вежливо предложил нам присесть в коридоре (не на пол, а на скрипучие и, кажется, еще дореволюционные стулья), а после работники правопорядка о нас словно совершенно забыли, занявшись какими-то в крайней степени подозрительными блатными типами, у которых каждое четвертое слово было матерным, а каждое третье – блатным. Типы прошагали мимо нас в сопровождении мужчин суровых мужчин в форме и с оружием. После них привезли совершенно невменяемую компанию (да сколько же нетрезвых в городе!), потом – каких-то растерянных парней, с виду совершено нормальных, которых тоже посадили в коридоре.

Пока мы сидели, мне пришла в уставшую голову идея написать статью о том, что происходит в государственных учреждениях, куда первым делом в случае каких-либо происшествий обращаются горожане. Может выйти неплохой материал, особенно если уговорить Ранджи покататься со мной по другим отделениям травмпунктов и полицейских участков. А если договориться с начальством, можно сделать и целый репортаж на тему: «Один день в травмпункте» или «Сутки в дежурной части». Я и фотографии сама смогу сделать какие-никакие. А вообще можно целую серию репортажей сделать: и в больницах, и в дежурных частях, и в пожарных. А можно и с преподавателями из родного учебного заведения – университетская газета точно не откажет! Можно писать о буднях самых разных профессоров с разных факультетов, в том числе и иностранных. Здорово же!

Я загорелась идеей и пока обдумывала свой будущий предстоящий проект, не заметила, как бежит время.

Очнулась я спустя час, когда было уже начало первого. Не вытерпев, я все-таки подошла к дежурному, чтобы узнать, когда мы все-таки сможем написать это чертово заявление. Зарецкий маячил за моей спиной.

- Еще немного подождите, - сказал мне дежурный.

- А чего ждать-то? Дайте хотя бы образец заявления. Или просто скажите, что писать и на чье имя. Мы пока ждем, все сделаем.

Полицейский смерил меня непередаваемым взглядом, в котором читалась смесь возмущения и неодобрения, но ничего сказать или сделать он не успел, потому что за нашими спинами раздался глубокий завораживающий мужской голос, смутно знакомый:

- Яр? Ты что тут делаешь? Ты же матери сказал, что домой едешь. – С огромным удивлением спросил обладатель потрясающего голоса. Мы с Зарецким синхронно оглянулись, и я увидела того самого черноволосого представительного парня в длинном пальто, который был с Ярославом в торговом центре, когда я подложила брелки в капюшон своего тогда еще будущего ученика. Видимо, они все-таки братья.