Читать интересную книгу Облачный атлас - Дэвид Митчелл

От взгляда владельца лавки ничто не ускользает.

— К Дуэйну, да? Будете праздновать сегодня? Или принимать соболезнования завтра?

— Все в пятницу. И будем главным образом праздновать. Первую неделю свободы я хочу отдыхать у себя в хижине, а не валяться под столом у Дуэйна.

Нейпир платит за покупки и уходит, неожиданно желая побыть в одиночестве. Шины джипа хрустят по каменистой дороге. Фары выхватывают яркие картины девственного леса.

«Ну вот, приехал». Нейпир снова слышит Затерянную реку. Он вспоминает, как впервые привез Милли в эту хижину, которую выстроил вместе с братьями и отцом. Теперь он остался один. В ту ночь они любили друг друга безумно и жадно. Лесные сумерки заполняют ему легкие и голову. Ни тебе телефонов, ни кабельного ТВ-наблюдения, ни просто ТВ, ни проверок уровня доступа, ни совещаний в звуконепроницаемом кабинете президента. И никогда больше ничего этого не будет. Прежде чем открыть ставни, уволенный спец по безопасности проверяет висячий замок на двери на предмет признаков вторжения. «Успокойся, ради бога. Приморская корпорация отпустила тебя на свободу: никаких ниточек, никакого возврата».

Тем не менее, входя в хижину, он держит свой тридцать восьмой наготове. «Видишь? Никого». Нейпир разводит потрескивающий огонь и готовит себе сосиски с бобами и темно-коричневыми обжаренными помидорами. Пара банок пива. Долгое, долгое облегчение под открытым небом. Искрящийся Млечный Путь. Глубокий, глубокий сон.

«Опять проснулся, — с пересохшей глоткой, с разбухшим мочевым пузырем. — В пятый раз или уже в шестой?» Этой ночью лесные звуки Нейпира не усыпляют, но заставляют зудеть его ощущение благополучия. Тормоза автомобиля? «Призрачный филин». Треск ломающихся сучьев? «Крыса, горная куропатка, не знаю, ты в лесу, это может быть что угодно. Засыпай, Нейпир». Ветер. «Голоса под окном?» Нейпир просыпается и видит пуму, притаившуюся на поперечной балке над его кроватью; он просыпается с воплем; этой пумой был Билл Смок, занесший руку, чтобы размозжить Нейпиру голову фонарем; на поперечной балке ничего нет. «Что на этот раз, дождь?» Нейпир вслушивается.

«Только река, только река».

Он зажигает очередную спичку, чтобы посмотреть, не пора ли вставать. 4.05. Нет, промежуточный час. Нейпир умащивается в складках темноты в поисках провалов сна, но недавние воспоминания о доме Марго Рокер находят его и здесь. Билл Смок говорит: «Оставайтесь на стреме. Мой человечек говорит, что она держит все документы у себя в комнате». Нейпир соглашается, довольный тем, что степень его участия в деле снижается. Билл Смок включает свой тяжелый, обтянутый резиной фонарь и поднимается наверх.

Нейпир оглядывает сад Рокер. До ближайшего дома более полумили. Недоумевает, зачем Биллу Смоку, всегда действующему в одиночку, понадобилось привлекать его к такому простому заданию.

Надломленный крик, быстро обрывающийся.

Нейпир, оскальзываясь, бежит вверх по лестнице. Ряд пустых комнат.

Билл Смок стоит на коленях на старинной кровати, молотя по чему-то лежащему на ней своим фонарем, луч его хлещет по стенам и потолку, а когда он тяжело опускается на бесчувственную голову Марго Рокер, раздается едва слышный удар. Ее кровь на простынях — бесстыдно-алая и влажная.

Нейпир кричит ему: прекрати.

Билл Смок поворачивается, раздраженный. «В чем дело, Джо?»

«Ты говорил, что ее здесь не будет!»

«Нет-нет, вы неправильно поняли. Это мой человечек говорил, что старухи сегодня не будет. Трудно найти надежных работников».

«Господи, Господи, она что, мертва?»

«Безопасность, Джо, лучше, чем сожаления».

«Аккуратный маленький заговор», — признает Нейпир в своей бессонной хижине. Оковы уступчивости. Участвовал в избиении беззащитной старой активистки? Любой исключенный студент юрфака, страдающий каким-нибудь дефектом речи, засадил бы его в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Где-то поет дрозд. «Оставшись в живых, я причинил огромное зло Марго Рокер. Четыре маленьких шрама от осколка, по два в каждой ягодице, боль. Я рисковал жизнью, чтобы просветить Луизу Рей». В окне уже достаточно света, чтобы можно было различить лицо Милли в рамке. «Я всего лишь отдельно взятый человек, — протестует он. — Я не отряд полицейских. Все, чего я хочу от жизни, это жизнь. И немного рыбной ловли».

Джо Нейпир вздыхает, одевается и начинает снова загружать свой джип.

Милли всегда побеждала тем, что не говорила ни слова.

56

Джудит Рей, босая, застегивает свой халат, скроенный под кимоно, и по огромному византийскому ковру направляется на кухню, где полы выложены мрамором. Из просторного холодильника она достает три рубиновых грейпфрута, разрезает их пополам и опускает влажные, холодные как лед полусферы в пасть соковыжималки. Машина жужжит, словно угодившие в ловушку осы, и кувшин наполняется зернистым соком с мякотью, по цвету похожим на леденцы. Луиза наполняет жидкостью тяжелый синий стакан и омывает ею каждый уголок своего рта.

Луиза сидит на полосатой софе на веранде, просматривая газету и жуя круассан. Великолепному виду — поверх богатых крыш Юингсвилля и вельветиновых лужаек вплоть до центра Буэнас-Йербаса, где небоскребы вздымаются над морской дымкой и городским смогом, — присуща свойственная этому часу потусторонность.

— Не остаешься, лапочка?

— Доброе утро. Нет, я хочу забрать свои вещи из офиса, если ты не против еще раз одолжить мне одну из твоих машин.

— Да бери, конечно. — Джудит Рей внимательно осматривает дочь. — В этой «Подзорной трубе» ты зарывала свои таланты в землю, лапочка. Такой убогий журнальчик.

— Да, мама, но это был мой убогий журнальчик.

Джудит Рей устраивается на одной из боковых спинок софы и отгоняет от своего стакана назойливую муху. Она изучает заключенную в кружок заметку в деловом разделе.

ПРИМОРСКУЮ КОРПОРАЦИЮ ВОЗГЛАВИТ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ГУРУ ЛЛОЙД ХУКС

В совместном заявлении Белого дома и Приморской энергетической корпорации, электрического гиганта страны, сообщается, что Ллойд Хукс, Федеральный уполномоченный по вопросам энергетики, должен занять пост президента корпорации, ставший вакантным после трагической гибели Альберто Гримальди в авиакатастрофе, случившейся два дня назад. «Мы очень рады, что Ллойд принял наше предложение встать у руля, — сказал вице-президент Приморской корпорации Уильям Уили, — и хотя назначение произошло в обстоятельствах, как нельзя более печальных, правление чувствует, что Альберто на небесах присоединяется к нам сегодня, когда мы самым горячим образом приветствуем нового президента, о котором могли только мечтать». Мензис Грэм, пресс-секретарь Комиссии по вопросам энергетики, сказал: «Совершенно очевидно, что Ллойда Хукса с его опытом будет недоставать в Вашингтоне, но президент Форд с уважением относится к его желаниям и ожидает дальнейшего сотрудничества с одним из лучших умов, отвечающих на сегодняшние энергетические вызовы и стоящих на страже величия нашей нации». Мистер Хукс должен приступить к своим новым обязанностям на следующей неделе. О его преемнике на посту Федерального уполномоченного будет сообщено сегодня же.

— Это то, над чем ты работала? — спрашивает Джудит.

— По-прежнему работаю.

— От чьего имени?

— От имени правды. — Ирония дочери вполне откровенна. — Я действую на свой страх и риск.

— С каких пор?

— С того момента, как Оджилви меня уволил. Мое увольнение, мама, было политическим решением. Это доказывает, что я нащупала что-то очень большое. Гигантское.

Джудит Рей смотрит на молодую женщину. «Когда-то у меня была маленькая дочка. Я наряжала ее в платьица с оборочками, записывала на занятия балетом и пять сезонов подряд отправляла в лагерь верховой езды. А сейчас только посмотри на нее. Она все равно превратилась в Лестера».

Мать целует Луизу в лоб. Луиза подозрительно хмурится, словно подросток.

— Что такое?

57

Луиза Рей входит в закусочную «Белоснежка», чтобы в последний раз выпить там кофе, завершая тем самым свое пребывание в «Подзорной трубе». Единственное свободное место — рядом с мужчиной, укрывшимся за «Сан-Франциско кроникл». Хорошая газета, думает Луиза и садится.

— Доброе утро, — говорит ей Дом Грелш.

Луиза чувствует вспышку территориальной ревности, словно бы он вторгся в ее владения.

— Что вы здесь делаете?

— Даже редакторы нуждаются в пище. Я прихожу сюда каждое утро, с тех пор как моя жена… ну, ты знаешь. Пользоваться тостером я умею, но… — Он указывает на тарелку со свиными отбивными, как бы говоря: надо ли продолжать?

— Никогда вас здесь не видела.

— Это потому, что он обычно уходит, — говорит Барт, выполняя одновременно три заказа, — за час до твоего появления. Как обычно, Луиза?