Галатам. М., 1996. С. 403).
550 Здесь, естественно, речь идет о земных пожеланиях и мирской воле (το θέλημα). Тема отсечения такой воли постоянно встречается в аскетической письменности. См., например: «Желающий быть в послушании да отвергнется от собственной воли, и да облечется в спасительную [волю] Спасителя нашего, и да возьмет крест свой, по слову Его, и да пойдет вслед за Ним (Лк. 9, 23). Так что желающий жить в послушании пускай оставит мертвым погребать (ер. Мф. 8, 22) свои мертвые пожелания и пусть приобретет живые вместе с живыми… Посему да оставим, братия, желания наши, ползающие по земле, и сохраним высокопарящую заповедь Спасителя нашего, которая возводит нас в Вышний Иерусалим» (Преподобный Антиох Монах. Всеобъемлющее собрание (Пандекты) Богодухновенных Святых Писаний / Пер. П. К. Доброцветова. С. 619–620).
551 См.: «Что для людей тайно, то для Бога явно; что для людей незримо, то зрится Божиим всевидящим оком; что для людей сокровенно, то Богу открыто. Бог вездесущ; что сделает человек в своей жизни втихомолку, то немедленно становится для Бога известным, а для всех остальных людей это станет явным в день Страшного Суда. Тогда каждого милостивого человека Бог прославит неизреченной славой: возвеличит его славой Херувимов и Серафимов, и даже славой вящей, нежели сия. Тогда временная, малая, втайне оказанная милостыня будет вознаграждена безмерным Божиим милосердием; милостивый воспримет неувядаемое блаженство в вечном и всеблаженном Царстве Пресвятой Троицы» (Собрание творений преподобного Иустина (Поповича). Т. 5. Толкование на Евангелие от Матфея. Святосаввье как философия жизни. М., 2014. С. 202).
552 Подразумеваются три части души: ее разумное, яростное и желательное начала. Такое членение души восходит еще к античной философии, но было очень рано усвоено святоотеческой мыслью.
553 См. толкование: «Когда человек отступит от Бога и удалит от себя страх Божий, тогда он расточит все Божественные дары. Будучи близки к Богу, мы ничего не делаем такого, что достойно погибели… Удалившись же и отступив от Бога, мы делаем и терпим всевозможное зло… Итак, неудивительно, что он (блудный сын. — А. С.) расточил имение. Ибо добродетель имеет один предел и есть нечто единое, а злоба многочастна и производит много соблазна… Видишь ли, как расточается разум и погибает единство добродетели? Когда это имение расточено и человек не живет по разуму, то есть по естественному закону, ни закону писанному не следует и пророков не слушает, тогда наступает для него голод — не голод хлеба, но голод слышания слов Господних (Ам. 7,11). И он начинает нуждаться, поскольку не боится Господа, но далеко отстоит от Него» (Толкования на Святое Евангелия блаженного Феофилакта Болгарского. Толкование на Евангелие от Луки. М., 2015. С. 259).
554 Можно перевести и как «воления» (θελήματα).
555 См. 1 Тим. 2,5–6. Ср. толкование: «Когда все состояли под владычеством смерти, Христос не подлежал смерти, и как Бог, потому что имеет естество бессмертное, и как человек, потому что не сотворил греха, причинившего смерть. Себя Самого предал, как некую искупительную цену, и всех освободил от рабства смерти» (Творения блаженного Феодорита, епископа Кирского. М., 2003. С. 584).
556 Тема подражания Господу часто встречается в святоотеческих творениях. См., например: «Хотя мы не можем соделаться подобными Богу по сущности, однако же, усовершаясь упражнением в добродетели, уподобляемся Богу, так как это даровал нам Господь» (Святитель Афанасий Великий. Творения. Т. III. М., 1994. С. 284).
557 Тезис о том, что лукавый есть тьма, является общим местом в творениях отцов Церкви. См., например: «Сатана, будучи тьма, во тьме и державу имеет» (Святитель Кирилл, архиепископ Иерусалимский.
Поучения огласительные и тайноводственные. М., 1991. С. 317). Однако важно подчеркнуть, что это есть тот вид тьмы, который может принимать личину света. О такой способности изменяться, характерной для лукавого и бесов, преп. Иоанн Дамаскин пишет: «При попущении же Божием они и имеют силу, и изменяются, и принимают какое хотят обличье призрачным образом» (Творения преподобного Иоанна Дамаскина. Источник знания. С. 191).
558 В определенной степени в словах святителя звучит отзвук известных высказываний святого апостола Павла в 1 Кор. 13, 5–6 о любви, которая «не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине». Согласно блж. Феофилакту, последняя фраза означает, что любовь (а без любви как может жить христианин?) «не веселится, когда кто-нибудь терпит несправедливость, испытывает насилие и оскорбление. Но, говорит, что гораздо важнее, сорадуется тем, которые в добром мнении, и вменяет себе в славу, когда истина преуспевает. Это против завистливых» (Благовестник, или Толкование блаженного Феофилакта, архиепископа Болгарского. Т. 3. Киев, 2006. С. 228).
559 В данном случае свт. Феолипт исходит, вероятно, из той основной максимы православного жития, которую ясно изложил авва Дорофей: «Если мы во всем, что с нами ни случается, считаем виновными самих себя, а не других, то это приносит нам много добра и доставляет великое спокойствие и преуспеяние, и тем более должны мы это делать, что ничего не бывает с нами без Промысла Божия» (Преподобный авва Дорофей. Душеполезные поучения. М., 2002. С. 74).
560 Ср. рассуждение свт. Василия Великого: «В том, на что отважился Каин, первый грех — зависть, по причине предпочтения Авелева; второй — обман, с каким обращался к брату, сказав ему: пойдем на поле (Быт. 4, 8); третий — убийство, приращение зла; четвертый — братоубийство, еще высшая ступень зла; пятый — что Каин сделался первым убийцею, оставив миру худой пример; шестой — обида, потому что заставил плакать родителей; седьмой — что солгал Богу, ибо на вопрос: где Авель, брат твой? — отвечал: не вем (Быт. 4, 9). Итак, семь вин, требующих отмщения, отмщались убиением Каина» (Свт. Василий Великий. Письмо 260 // Святитель Василий Великий. Творения. Т. 2. С. 863).
561 Перевод гипотетичный. Мы предполагаем, что здесь отзвук Евр. 10, 26–27: если мы, получив познание истины, произвольно грешим, то не остается более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников. Свт. Иоанн Златоуст передает эту мысль апостола так: «Если мы, будучи насаждены Христом и сподобившись духовного орошения, покажем потом жизнь бесплодную, то нас ожидает гееннский огонь и неугасимый пламень» (Свт. Иоанн Златоуст. Творения. Т. XII, кн. 1–2. М., 2013. С. 168).
562 Понятие κουρά («стрижка», «срезание волос») обозначает один из актов посвящения в монашество, который возник в IV веке, ибо в III веке «существовал обычай,